Русская война 1854. Книга четвертая - Антон Дмитриевич Емельянов
Второе, третье и четвертое звенья отстрелялись по остальным крепостям, затянув небо над Узостями черным дымом. Возможно, не у всех атака прошла столь же успешно, но тут важнее было то, что мы отвлекли турок на себя. А потом до крепостей добрались и наши корабли, довершая разгром.
С палубы флагмана долетело сигнальное спасибо, и мы снова начали набирать высоту.
— Что с топливом? — спросил я у Лешки.
— На ускорении потратились, но минут двадцать у нас еще есть.
Я уже хотел было напомнить флоту о том, что нам понадобится их помощь. Но Бутаков, главный по пароходам и всему, что они тащили, меня опередил. Григорий Иванович недавно получил капитана первого ранга и горел энтузиазмом. Как оказалось, он сразу, едва заметив наше появление, отправил на берег возле Анатоли Меджидие целую команду. Трактор для расчистки полосы, матросов для погрузки угля с водой и техников с ракетами, чтобы в случае чего мы смогли быстро вернуться в небо.
Молодец Григорий Иванович, не зря он в моем времени стал контр-адмиралом. С таким тылом совсем не страшно сходить еще в одну атаку. И мы, обгоняя спешащий занять вход в пролив флот, двинулись к границе Эгейского моря. Самое неприятное, что могло бы сейчас случиться — это если бы нас опередил враг. Занял бы позиции между Седд-аль-Бахр на европейском берегу и Кум-Кале на азиатском. И вся операция разом бы потеряла смысл.
Пока мы не прикроем Дарданеллы минами, пока не поставим свои пушки на границе Европы и Азии, нас слишком легко будет скинуть назад.
— Пока чисто, — Лешка, как и я, вглядывался в горизонт.
Утром небо чистое, а на границе суши и моря воздух такой разреженный, что, кажется, если бы земля не уходила за горизонт, то можно было бы разглядеть, что там на другом конце моря. Кстати, что? Пирамиды?
— Все пушки с короткими стволами. Старые, — мы облетели правый берег, и я передал информацию флоту.
— На левом есть что-то крупное, — Лешка заметил скрытую позицию тридцатьшестерок. И опять турки прятали их повыше, чтобы сложнее было достать с кораблей, и фактически подставляли под удары с неба. Грех не попасть.
Закончив, мы помахали крыльями нашим и полетели в сторону Анатоли Меджидие. Пора было перезаправиться…
* * *
Посадка прошла мягко. Самолеты приземлялись один за другим: сел, сразу отвернул в сторону, освобождая дорогу другим. Сколько мы это отрабатывали в Севастополе, и теперь понимаем — все было не зря. Мы с Лешкой шли последними. Как командиры и как самые опытные пилоты. По конец котел даже пару раз чихнул, ему уже не хватало давления, но на посадку это не повлияло.
— Видел, как вы отстрелялись! Орлы! — меня встретил Ильинский. Именно он взял на себя подготовку летного лагеря.
Выбрал место для полосы, разровнял ее и утрамбовал с помощью переделанной под трактор платформы Руднева. Его моряки так даже уже начали рельсы укладывать, чтобы проще было развозить уголь и остальные припасы. Дорога, конечно, получалась временной, и раз в неделю ее пришлось бы перекладывать, но так точно было лучше, чем таскать руками. А Ильинский уже научился у меня: что можно делать с помощью техники, ею же и должно делаться. Для умного же человека всегда найдутся задачи поважнее и посложнее.
Я подошел к нашему крылу, пробитому пулей. Сквозная дыра, которая, к счастью, не зацепила каркас. Техники споро вытащили поврежденную фанеру и заменили на новую. Так же быстро они поставили и новые ракеты, а вот с углем пришлось подождать. Некоторые вещи при всем желании можно делать только долго и грязно. Вот и моряки долго и грязно закидывали уголь в специальное отделение «Чибиса», откуда он будет скатываться в топку котла. Давление опускается, створка поднимается. Выравнивается — и все встает на место.
Все регуляторы — механические. Надежные как лом, но вот точности, конечно, не хватает. Поэтому я так и жду, когда…
— Григорий Дмитриевич, готово, — техники закончили с моим самолетом и оттолкали его к краю взлетной полосы. — Четверть отсека, как вы и сказали.
Четверть — это час полета. Нам его точно хватит, зато вернуться в небо сможем пораньше. А еще с меньшим весом проще будет маневры крутить и ускоряться, если опять придется на кого-то заходить.
Дождавшись, пока подготовится все первое звено, я забрался на место пилота. Теперь Лешка будет вторым номером, а я поведу… Проверил давление — мы его не спускали после посадки, и цилиндры продолжали все так же ровно стучать. Потянул рычаг, подключая винт к приводу, и «Чибис» плавно заскользил по взлетной полосе, набирая скорость. Еще и еще немного — штурвал на себя.
Небо прыгнуло навстречу, и через пару секунд мы летели в сторону последних турецких крепостей в проливах. Туда, где по-прежнему грохотали пушки. Еще издалека я увидел, как наши линейные корабли встали у берега, помогая высадившемуся десанту. А пароходы Бутакова уже медленно ползли по дуге пролива, расставляя первые мины. Теперь, даже если враг появится на горизонте, мы должны справиться.
Я переключился с моря на сушу. Тут вроде бы все тоже шло как надо. Пехоту высадили с пушками. Сначала работает артиллерия, и только потом вперед идут штурмовики. Именно штурмовики — все укрепления берут ребята в кирасах с прикрытием отрядов ракетчиков. А вот и «Медведи». Я не сразу заметил два броневика Руднева, которые почему-то оторвались от своих и залезли чуть ли не в центр вражеских укреплений.
Нет, они отвлекли на себя внимание, помогая всем остальным подобраться поближе, но кто же так подставляется? Прямо в этот момент одному из броневиков подбили цепь, и он закрутился на месте. Тут же с соседних крыш на него прыгнули несколько смертников с кувшинами, и машину охватило черное чадящее пламя. Горели турки, горели и наши — из такого огня просто не выбраться.
Я сжал кулаки. Кто бы ни послал «Медведей» на верную смерть, ему придется за это ответить. Я направил самолет вниз, надеясь спасти хотя бы второй броневик. За спиной Лешка бесконечно передавал приказ отвести броневики под прикрытие пехоты, но… Слишком поздно. Вторую машину тоже подбили и подожгли. Чертова война!
Глава 7
Во мне все так кипело, что я посадил «Чибиса» на обычную дорогу, благо они тут со
