Алексей Шеховцов - Черный властелин
Решив вопрос с дочерью, кузнец обрадовал меня, заявив что первый перегонный куб практически готов, и завтра можно будет забрать. Когда я удивился скоростью выполнения заказа, Берта сказал что почти все запчасти для куба у него лежали в запасах (а на хрена кузнецу медные трубки, неужели самогонщик или изобретательством балуется?), и следующий куб займёт значительно больше времени.
— Мяу!
Как всегда вовремя, Артемида напомнила что пора бы и честь знать, и мы распрощались с кузнецом.
Времени до вечера оставалось полно, но я не рискнул наведываться в гости кому-либо ещё. Хватит с меня конфуза с кузнецовой дочкой, поэтому я решил вновь оккупировать монастырский сад и заняться умственно полезными делами. По отработанной схеме, Жен нагрузил бойцов буквописанием, а те ответили парню силовыми упражнениями; и я остался как бы не при деле. Для отвлечения, я устроил себе мазохистскую зарядку (тренер по борьбе мною бы сейчас гордился). Помогло, но не надолго. Промелькнула мысль искупаться, но вспомнив о бегемотах, и общеафриканском уровне антисанитарии, я задавил идиотскую идею на корню. Вот завоюю океанское побережье — искупаюсь. А пока в топку такие идеи — здоровье дороже! Я опасно заскучал.
Прерывать занятия я не хотел, так что я подобрал упавшую ветку и начал вспоминать математику с геометрией. Начиная с простых формул, и насколько памяти хватит. Затянуло… помню застрял в одно время на сериях Тэйлора, но потом пошло. «Испортил» много песка. Пришёл в себя от полностью охреневшего Жена.
— Что это всё, мой принц? — Блин. надо же было накалякать простыню (без преувеличений) на латинице…
— Это? Математика. Тебя я тоже этому научу. Буквы правда латинские — это язык западных римлян. На нём говорил Святой Константин. — Ненавязчиво увожу разговор в сторону, а сам затираю свои художества. кстати, надо будет напрячь Жена записать всю эту лабуду на амарике, пока не забыл. Сейчас-то память освежилась, а потом?
Надо день заканчивать… ляп на ляпе и ляпом погоняет. Это алкоголь или вчерашняя исповедь на меня так подействовала? Оставив бойцов с Женом дальше заниматься, я подобрал кошку и отправился на боковую, хоть ещё и не стемнело. Под Артемидино мурчание заснуть получилось быстро.
* * *Встал я с рассветом. Ночью обошлось без бегемотов, и выспался я отменно. Лёг-то я вчера засветло, а Эфиопия где-то недалеко от экватора, так что спал я как минимум часов одиннадцать… а то и все тринадцать. Да, повезло что не законопатило меня в плебея, а то бы мучался суровым бытом и недосыпанием. Атремида ещё спала; и правильно, уважающий себя котей должен спать до шестнадцати часов в день. Я не стал её мохнатить, чтобы ненароком не разбудить, и вышел из комнаты.
Монастырь ещё дремал. Скоро, скоро забегают вездесущие монашки, чинно пойдут служить заутреннюю святые отцы, загремит утварью горемычный повар. Но пока что царство сна удерживало монастырь, с боями отступая из соседней деревни. Я вдохнул холодный утренний воздух полной грудью и задержал дыхание. Как же здесь красиво. Из за холмов тяжело карабкался медный лик солнца, и недовольно пускал дорожку по озеру. Сейчас бы окунуться в обжигающе холодную воду и хреначить «за буйки баттерфляем», как говорил незабвенный Лесь Подревлянский. Но нельзя — бегемотам и микробам чихать на утреннее вдохновение. Я медленно выдохнул. День не вступил ещё в свои права и не разогнал ночной холод. Горный климат, мать его. Чтобы занять время до мистического появления слуг, а так же уменьшить риск простуды, я пробежался в монастырский сад. Именно так, босиком, по утренней росе, начхав на жуков и гусениц.
Банальной зарядкой заниматься не хотелось. Рассвет привёл меня в состояние детско-щенячьего восторга, и душа требовала большего. Почему бы и нет? Я размялся, уделив особое внимание растяжке, и начал вспоминать. Первые ката. Простейшие блоки и удары. Никаких ухищрений, так, упражнения для отработки базовых стоек и движений. Ката чуть посложнее — серия «хейян», тоже простые удары, и немного связок. Каждый ката, сначала медленно, вспоминая движения. Потом очень медленно — дать телу запомнить каждую стойку. Повторить ещё раз — мы не гордые, каждое движение должно быть максимально близко к «эталону». В теле принца заниматься карате — сплошное удовольствие. У меня в самые лучшие времена (я не всегда был толстяком, закабанел я года через три после университета) не получалось выполнять движения настолько правильно и с такой необычной лёгкостью. Молодец принц, атлет! А теперь перейдём к катам «настоящим» — «бассай дай» и первая текки. Начинаю так же медленно, вспоминая шаг за шагом… Вообще, эти ката — последние, что я хорошо выучил перед тем как бросить заниматься (работа, переезд…). Поверхностно помнил я ещё парочку «чернопоясных ката», но тут именно что поверхностно. Повторю их ещё раз, очень медленно. Смотри ведь, восемь лет прошло, а вспомнилось, как будто вчера занимался… И ещё раз, уже на полной скорости. Ах, хорошо. Коричневый пояс это вам не Брюс Ли, конечно, но он у меня честно заработанный. А «вспомнить молодость», для восторженного утра, оказалось самое то. Я довольно потягиваюсь и вдруг замечаю Каасу. Блин, подкрался, нинзя африканский!
— Что это было, принц? — А действительно, что?
— Да так, восточное баловство… размяться захотелось по особенному.
— Принц, а ты не хочешь позаниматься ещё? Это баловство выглядит довольно интересным.
— На фиг, жрать пора.
— Жрать? Но ведь в бою ты не скажешь врагу что надо жрать…
— В бою я пошлю врага на хрен. — Этот разговор начал меня напрягать. — А сейчас пора жрать, и вообще, я как бы будущий глава страны, на хрена мне рукомашеством маяться?
— Например за этим, — хмуро ответил мне Кааса и засветил мне в лоб.
Я отшатнулся и на автомате поставил блок. Такой же автоматический контр-прямой отправился негру в грудь. Он что охренел?! Кааса успел извернуться и огрёб по плечу вместо грудины. Прямой удар ногой ушёл в молоко, а я еле успел отмахнуться от оплеухи… Ёрш твою налево! Царя бьют! От второй оплеухи я увернуться не успел, и огрёб по кумполу. Бешеный негр бросился на меня с намерением сграбастать… А вот это он зря… По борьбе мы поясов не имеем, но это и не важно. Я облапил Каасу ногами, схватил за левую руку и перекинул её на свою левую сторону. Он замешкался (не хотел бить принца по морде? или борьба здесь просто не развита?), я толкнул его ногами, создав место между нами, и тут же загрёб его в классический «треугольник». В моём родимом толстом теле это бы не прошло… но у Ягбы ноги были поджарые и растянутые — «защёлкнулось» сразу. Я сдавил треугольник, и для верности потянул психа к себе за затылок. Всё, уплыл. Для закрепления результата я подержал его ещё несколько секунд и сбросил с себя бесчувственное тело.
Твою мать. И что это у нас было? На попытку цареубийства не похоже, проткнул бы меня на фиг копьём, я бы мявкнуть не успел. Я попытался успокоить дыхание. Гадское средневековье, вдруг откуда ни возьмись бьют морду. А вот и Берхан подоспел… где же ты был собака, когда твой дружок принца бил… Да, если бы Кааса не полез бороться, я бы сейчас огрёб адских звездюлей… Повезло, поймал негра на приём. Я прокрутил в голове скоротечную схватку. На кулаках ловить было нечего… И, по моему, Кааса сдерживал себя. Это он что, решил мне устроить внеплановую тренировку, трубочист долбаный? Мда. И что мне с ним теперь делать?
Смотрю на Берхана, и думаю, прикончить Каасу сейчас, пока тот в отключке, или казнить позже? Вообще, как у нас в Эфиопии с покушениями на царское тело, пусть и в тренировочной форме? На самом деле я не кровожадный, я просто охренел. Берхан видимо просёк о чём я думаю.
— Принц, прости его, он… он слишком рьяно исполнял твой приказ учить тебя воинским премудростям. — Да ну? Отмазчик нашёлся. С трудом сдерживаю желание покрыть Берхана многоэтажным матом… Я глубоко дышу и смотрю на озеро. Не бегемот ли там вдалеке? Помогает. Через минуту-другую ко мне возвращается способность рационально мыслить. Да, казнить никого не надо, не в том я положении чтобы разбрасываться людьми. Спускать с рук тоже нельзя… Но вот с наказаниями… Хотя я его вырубил, тоже в некотором роде наказание. Весело, чую же, что мог он меня уделать сто, я и не напрягаясь, но полез меня валить. Выпендривался? Нет, не думаю. Хотел закончить бой без нанесения телесных повреждений принцу? Вероятно. Но нарвался. Блин, спасибо тренеру, джиу-джитсу спасает наследника трона от позора. Я наконец то поворачиваюсь к Берхану.
— Приведи Каасу в себя.
Исполнение моего приказа занимает время — хорошенько я Каасу придушил с перепугу. Наконец оромец приходит в себя и тяжело поднимается на ноги. Я смотрю на воина с укоризной и разочарованием, как на глупого щенка, что снова нассал на ковёр.
— Очнулся. Ну что ж, я понимаю что то что ты учудил не было нападением на меня. Это радует. Но вот то что ты ведёшь себя как дурак, меня огорчило. У вас с Берханом, случаются регулярные приступы инициативы. Это не порок. Отсутствие контроля над оной — это порок. Теперь слушай меня внимательно. — Я смотрю Каасе прямо в глаза. Вызова я там не вижу, только удивление поражением заведомо более слабому противнику. — Приступы инициативы у тебя будут повторяться, это неизбежно. Но вот когда ты сорвёшься эту инициативу претворять в жизнь, не посоветовавшись перед этим с начальством, то есть со мной… То нет, я не буду тебя карать или дисциплинировать. Нет. Ты просто-напросто, гордой поступью, отправишься на хрен. Через какое то время ты сдохнешь. В полной безвестности, и с горьким осознанием того, что у тебя был шанс стать частью величия Эфиопии и оставить память о себе в веках, но этот шанс ты позорно просрал. Подумай над этим. — Я перевожу взгляд на Берхана. — Тебя это тоже касается. Мне рассказали о ваших художествах, но я думал, что назначение в моё войско остудит ваши головы. К моему разочарованию, я оказался не прав. — Мордой в лужу. Обоих. — Теперь, марш на занятия с Женом. По дороге пришлёте ко мне слугу с мисваком и кипячёной водой для омовения. Кааса, если к вечеру не поймёшь, почему ты осёл, я тебе объясню, но надеюсь что ты не разочаруешь меня ещё больше, и поймёшь. Всё, брысь с глаз моих. — Да, страна неотесанных негров. Сенсей чёртов. Ничего, я из вас выращу людей.
