Мечников. Том 4. Открытие века - Игорь Алмазов
Другими словами, если человек будет сидеть взаперти и не станет контактировать с посторонними людьми, в случае переохлаждения он всё равно может подхватить инфекцию.
Вот это — и есть простуда. Точно такое же вирусное заболевание, как грипп или коронавирус. Только немного слабее. И то — его слабость зависит от иммунитета заболевшего.
Чёрт… А ведь в этом мире люди даже не знают про иммунитет! Такой теории пока нет. А разработал её в моём мире…
Мечников.
Клеточную теорию иммунитета создал человек с точно такой же фамилией, как у меня. Кто знает? Может, когда-нибудь я донесу до лекарей информацию об этом механизме.
— Действуем следующим образом, Ярослав, — произнёс я. — Ты здесь всего на пару недель. Занимайся изучением бактерий. Я дам тебе для этого всё. Но перед этим я должен запатентовать микроскоп. Так что… — я устало протёр глаза. — Сегодня у нас с тобой будет бессонная ночка, брат!
Следующие восемь часов мы трудились, не покладая рук. Ярослав готовил основу для будущей статьи, описывал бактерии и их механизм действия. Я же создавал запасной микроскоп, поскольку один из них нужно срочно отправить в Саратов.
Если Сеченов опередит нас и с микроскопом — это будет очень тяжёлый удар. Не победа в войне — нет. Но очень крупное поражение в одной из главнейших битв.
Мы были ограничены во времени со всех сторон. У Ярослава меньше двух недель в Хопёрске. А уж с какой скоростью Сеченов произведёт новый препарат… Что ж, этого предсказать не сможет никто.
В течение следующих нескольких дней я занимался медицинской деятельностью по утрам, днём отдыхал, а вечером и в начале ночи занимался посадкой приобретённых семян, саженцев и вливался в работу в лабораторию, куда я уже допустил Ярослава.
За пять дней мы достигли многого. Илья Синицын сторговался с Кораблёвым и убедил его, что уйдёт раньше на два дня. И в первый же день свободной от амбулатории жизни, он направился в Саратов с новым микроскопом и…
Запатентовал его!
Это был первая победа, которая была очень важна для нашего боевого духа. Тем временем научная работа, которую мы готовили с братом, уже насчитывала чуть больше двух десятков страниц.
Доброхот уже починил весь дом, и я мог позвать Олега с его семьёй назад. Однако пока что не стал спешить с этим решением. Лучше перенести лабораторию в другое здание и только потом переселять изгнанных Мечниковых в полностью безопасный дом.
Наступила ночь с пятницы на субботу. На следующее утро я собирался посетить барона Елина, чтобы обсудить вопрос покупки принадлежащего ему завода.
Однако кое-кто нарушил мой ночной покой.
Пелена сна рассеялась, и туда проникли образы лекарских богов. Никого кроме Гигеи я до сих пор не могу разглядеть. Они скрывали себя за пеленой тумана.
— Ну здравствуй, Гигея! — улыбнулся я.
Не знаю, было ли видно мою улыбку внутри моей же собственной головы, но, кажется, богиня поняла, что я пытался до неё донести. Светловолосая женщина ответила мне такой же тёплой улыбкой.
Я видел только её лицо — ничего более. Возможно, такова воля богов. А, может быть, у меня просто недостаточно витков, чтобы взглянуть на всех посетителей моего сна чистым взглядом.
— Здравствуй, Мечников, — кивнула богиня. — Мы сильно изменили своё мнение о тебе за этот месяц. Поначалу нам казалось, что ты не сможешь тянуть груз клятвы лекаря. Однако ты справился с ним даже лучше, чем двое других магов.
— Я старался изо всех сил, — честно сказал я. — Не только из-за данной клятвы. Просто такова моя судьба.
— И это впечатляет! — заявила Гигея. — Я видела многих лекарей, которые искали власти. И давали клятву только для того, чтобы обрести новую силу. Ты же никогда об этом не думал. Не удивляйся — я могу читать твои мысли.
Вот даже как… Значит, за мной постоянно наблюдают.
— Ты много раз бился с некротикой. Спасал всех, до кого мог дотянуться. Даже отъявленных негодяев, которые просили о помощи, — намекнула на Рокотова Гигея. — И самое главное — продвигал лекарское дело в массы. Прорвался через тернии в самое сердце ордена. Они приняли тебя. А потому тебя ждёт вознаграждение.
Я услышал, как другие боги принялись между собой шептаться.
— Я буду рад принять его от тебя, Гигея, — ответил я.
— Но вознаграждением будет не новый виток. Я хочу дать тебе информацию. Хотя другие боги и выступили против этого, — заявила она. — Я открою для тебя сто страниц трактата моего отца.
— Ты про трактат Асклепия? — уточнил я. — Так я в любом случае собирался его прочесть.
— Но на это ушло бы почти двадцать лет, — сказала Гигея.
— Двадцать⁈ — удивился я. — Следующие страницы начнут требовать больше магии?
— Да, — кивнула богиня. — Именно поэтому я раскрою тебе весь раздел о борьбе с некротикой. Скоро он тебе понадобится. Сейчас середина февраля. Пока что мёртвая магия спит. Но как только наступит праздник Грифона — она проснётся. И землям, в которых ты живёшь, придётся несладко.
Я захотел ответить Гигее, но она насильственно прервала наш контакт. Сон моментально прекратился.
А когда я проснулся… На часах был уже полдень.
— Ну ты даёшь, богиня! — усмехнулся я. — Заставила меня проспать почти половину суток.
Я не стал спешить с прочтением трактата. Ведь в этот день у меня уже была запланирована встреча с бароном. Оставив брата работать над статьёй, я промчался через половину Хопёрска до особняка Елиных
— Стоять! — рявкнул солдат около ворот поместья.
— Да стою-стою, успокойся, — улыбнулся я. — У нас с бароном договорённость.
Стоило мне назвать свою фамилию — и меня без лишних вопросов пустили на территорию особняка. Меня порадовало, что у Елиных наконец-то появилась настоящая охрана. Сложно даже представить, сколько лет они жили без неё. Кособоков и Рокотов не позволяли барону нанять больше людей.
Я поднялся на третий этаж громадного особняка, где меня ожидал Иннокентий Сергеевич. Однако, когда я вошёл в его кабинет, барон без лишних приветствий произнёс:
— Ох и зря вы это затеяли, Мечников. Ох, зря…
— Вы про завод? — переспросил я. — Поверьте, он сыграет большую роль в развитии Хопёрска. Когда я возглавлю его…
— Нет, погодите, — перебил
