Свет на вершине - Василий Анатольевич Криптонов
Но на плече у Клавдии сидел живой и здоровый Джонатан.
— Государю императору — ура! — оповестил он закусочную о своих промонархических взглядах.
— Воистину — ура! — отозвался я. Поднялся и поцеловал Клавдии руку. — Клавдия Тимофеевна, вы — чудо! Я построю вам ещё один корпус для вашей клиники.
— Ах, это, право, ни к чему. — Клавдия упала на стул, который заботливо подвинул ей Витман. — Сейчас у меня не так много больных. А вот сделать в здании ремонт, перекрыть крышу и заменить оконные рамы — за это я была бы чрезвычайно благодарна.
— Записал, — кивнул я.
Будь я проклят, если дед не превратит эту клинику в дворец!
А Джонатан не спешил покидать плечо Клавдии. Устроился там, как так и надо, и гордо смотрел куда-то вдаль — будто высматривал жертву в других измерениях.
— И ещё кое-что… — Клавдия опустила глаза. — Не смею навязываться, но не мог бы кто-нибудь из вас поделиться со мной энергией?
Я подался было к ней, но меня перебила Кристина:
— Конечно. Я могу.
— Но… — попытался возразить я.
— Костя, ты сегодня практически в одиночку закрыл прорыв. Ты побывал на Изнанке, ты создал два портала, один из которых был за гранью человеческих возможностей. Ты уверен, что тебе есть чем делиться?
Я мысленно проанализировал свои силы и пришёл к неутешительному выводу: Кристина права. Вздохнув, махнул рукой — делайте, что хотите.
Клавдия и Кристина пересели за отдельный столик. Устроившись друг против друга, взялись за руки. Джонатан не стал мешать деликатной процедуре и таки перепорхнул ко мне. Я рассеянно погладил его по голове, Джонатан нежно тюкнул меня клювом.
— Вы так на них смотрите, капитан Чейн, — сказал вдруг Витман.
— Угу. — Я и правда не отрывал глаз от двух девушек, блондинки и брюнетки, держащихся за руки. — Они мне кое-что напоминают.
— Что же?
— Мою жемчужину.
* * *
К Мурашихе мы ехали на машине Витмана. Сначала завезли домой Клавдию, которая, как всегда после энергетической донации, была сама не своя. Потом развернулись и выдвинулись к основному месту назначения.
Выжатая, как лимон, Кристина уснула на заднем сиденье. Я сидел спереди, Витман рулил.
— Почему-то, когда я рядом с вами, я чувствую себя лишним, — вдруг сказал он.
— Вы это о чём? — Я отвлёкся от созерцания убогого пейзажа за окном и посмотрел на Витмана.
— О своём ощущении, не больше. Мне постоянно хочется уйти и не мешать вам. И я до сих пор не могу понять, что бы это могло быть. Сначала мне казалось, что дело в любви, но теперь… Нет, это даже не любовь. Это что-то другое. Вас с моей дочерью как будто объединяет… нечто. Что-то, чего мне не понять.
— А это плохо?
— Разумеется. Я ненавижу подобное состояние. Не терплю неопределенность. Когда мне что-то не понятно, не могу успокоиться до тех пор, пока не докопаюсь до правды.
— Да бросьте, Эрнест Михайлович, — улыбнулся я. — Ваша дочь уже взрослая. Пора выпустить её из гнезда и успокоиться.
— Повторю, капитан Чейн! — Голос Витмана наполнился сталью. — Если бы речь шла о любовном увлечении, я бы спокойно отошёл в сторону и не стал мешать. Вы — весьма и весьма достойная партия, с какой стороны ни взгляни. Это касается как вашего положения в обществе, так и весьма достойных личностных качеств. Но здесь — нечто иное. И меня это тревожит.
Интересно, сколько пройдёт времени, прежде чем эта въедливая ищейка докопается до правды? Полагаю, не так уж много. Сейчас Витман занят, в основном, вопросом Тьмы, на меня и мои загадки у него попросту нет времени. Но когда (если…) мы разберёмся с Тьмой, ему уже ничто не помешает взяться за эту задачу в полный рост. Витман непременно найдёт ответ.
И что тогда? Вряд ли он предаст огласке, что я и Кристина — пришельцы из иных миров, захватившие не принадлежавшие им тела. Но сам факт того, что будет это знать, мне ой как не нравится.
«Убей его, как только разберёшься с Тьмой, — шепнула мне моя чёрная половина. — И всё. Это значительно упростит жизнь всем».
Я мысленно пожелал чёрной половине прогуляться куда подальше.
— Что скажете, капитан Чейн? — спросил Витман.
— Скажу, что мы приехали, — буркнул я. — Пойдёмте, выясним, чем нас хочет порадовать старушка, которая видела конец.
Вздохнув, Витман припарковал автомобиль возле халупы Мурашихи.
* * *
Прорицательница нас ждала. Всех троих. Во всяком случае, перед её столом стояли три пустых плетёных стула.
— Ну что, навоевались? — буркнула Мурашиха, наливая в стаканы свой фирменный чай. — Ведь когда ещё письмо передала! А они и не торопятся. Всё бы им войны свои воевать. Помрёшь, покуда дождёшься…
Мы сели к столу. Мурашиха тоже привычно плюхнулась на двойное сиденье, в которое прекрасно вписывалась. И с укоризной посмотрела на меня.
— Когда я получил твою записку, вообще-то, на бал ехал, — сказал я. — По приглашению всей императорской семьи сразу. Помолвка великой княжны Анны, слыхала о такой? А потом — да, потом был прорыв. Так что приехал сразу, как только смог.
— Государю императору — ура! — подтвердил Джонатан, сидя на столе.
Ухватил с него хлебную горбушку. Та исчезла в чаячьей пасти целиком.
Джонатан, разумеется, был с нами. И в машине ехал с нами. Пока остерегался летать. Да, собственно, и не жарко сейчас на улице.
— «Ура» ему, ишь ты, — ворчливо передразнила Мурашиха. — Рано ещё ура кричать! Вот погоди. Потеряешь свою девицу, тогда-то покричишь…
— Кого-кого? — насторожилась Кристина. — Какую ещё девицу?
— А вот не скажу, какую! — принялась вредничать бабка. — Больно самостоятельные все стали…
— Так, — вмешался Витман. — Давай-ка, старая, без фокусов! Говори по существу. Что видела? Что будет?
Пока Мурашиха пререкалась с Витманом, я отхлебнул чаю. И почувствовал вдруг, как в тело возвращаются силы, а к духу — бодрость.
Дивный напиток. Рецепт, что ли, попросить? Так ведь не даст, вредная. А и даст — так не то. Получится слабительное, или ещё чего похуже. Кто её, Мурашиху, разберёт, в какой момент она помогать хочет, а в