Алексей Нарочный - Дама с фюрером на спине

— Количество приезжих растёт в гастарномической прогрессии, — удачно сострил Серж.

— В общем, приятно было пообщаться. Поеду, сегодня с подругой должна ещё встретиться.

— Зига! А мы с Витьком ещё одно место посетим.

Нацисты разошлись.

Михаил, всё ещё находившийся в вагоне, опустил глаза. Рядом с его сиденьем валялся потерянный кем-то значок с перечёркнутой свастикой и надписью «антифа». Маврошкин решил: «Надо будет заказать такой же по дизайну, но с логотипом НААФ. Пойдёт мне?» Подняв и прицепив на грудь значок, посмотрелся в зеркало и пришёл к выводу, что пойдёт. Хотел снять, но его отвлёк звонок на мобильный дамы с фюрером на спине. Как обычно в последнее время, Маврошкин сбросил и перезвонил сам. Алина спросила, сможет ли он дать ей денег на клуб. Он пообещал вечером передать нужную сумму.

Выйдя из метро, Миша продолжил свою прогулку по центру. Когда он дошёл до Пресни, то попал на митинг. По улице, огороженной пентами, проходили скорбящие коммунисты с портретами убитых Ельциным их единомышленников. «Столько пидорасов — просто тысячи. Гей-парад!» — весело подумал Михаил.

Пройдя пару минут чуть в стороне от колонны, вглядываясь в лица, Миша свернул во двор какого-то дома. Следом за ним туда же зашли два человека в чёрных вязаных масках, одетые неприметно. Это были те самые боны, что ранее расстались с Алиной, и только что они догнали явного врага с соответствующей атрибутикой. Поравнявшись с Михаилом, Антицунаров схватил его за плечо:

— А ну, постой-ка, друже!

Нож Ученика Парацельса, догнавшего, но не узнавшего Михаила, вонзился тому в живот, а красная жидкость, общая для всех людей, затопила асфальт и оторванный значок. Тонкая нить единичного бытия оборвалась в тёмной арке сталинского дома на Пресне.

Примерно в то же время, с получасовой разницей, Снегирёва, защищая свою честь, вынуждена была применить нож против кавказца, напавшего было на неё, но оставшегося на земле. Говно у всех вроде бы такое же, да запах вот разнится. Родной всё же поприятнее выходит!

8. Ретроспективный кинозал господучи

Время: двадцать шестое июня тридцатого года.

Места: разные, но в пределах ГКАД (гисталиноградской кельтово-крестовой автомобильной дороги).

Ситуация: обычный день из жизни господучи.

Гисталина проснулась у себя на даче от вступительного шквала пассионарного гимна — композиции «Бей в табло, потом подумай!» молодого ВИА «Расовые предрассудки». Когда поставленный накануне на восемь будильник вдребезги разбил приятное забытие сна про фюрера, выяснилось, что под одним с ней одеялом вновь оказался не художник из Браунау-на-Инне, а всего лишь Василий. Однообразие начинало приедаться. Гисталина решила для себя, что с Муссалиновым это в последний раз.

На утро у дамы с фюрером на спине был запланирован неофициальный визит в спортивно-прикладную школу боевых технологий М.В. Шатунова, где обучались представители партийной элиты и подразделения «турчан» (мужчин и женщин, служивших в «турции»). Максим Валентинович, мужчина уже в солидных летах, по такому случаю обещал показать господучи несколько фехтовальных приёмов с «туркой» — длинной палкой с миниатюрными металлическими головами тура на концах, служащими для нанесения ударов. Патрули «турчан», вооружённые «турками», давно уже стали привычным зрелищем в Гисталинограде.

Не желая упасть в грязь лицом перед мастером, Алина Леонидовна, как только определилась со своим визитом в школу Шатунова, ознакомилась в Интернете с материалами по авторской системе боя на шестах-«турках» Максима Валентиновича, которая именовалась «за-бо-дай».

Видеофайлы и изображения формальных комплексов и приёмов фехтования из PDF-версии учебника, написанного этим мастером, господучи скопировала себе в террабайтовый планшет, ставший привычным лет двадцать пять назад, когда он заменил ей бумажные тетради, в которых она раньше вела дневник. На досуге Алина попыталась самостоятельно вникнуть в хитросплетения рук, ног и «турок», в изобилии представленные на иллюстрациях.

Вымотанный нимфоманскими постельными аппетитами Гисталиной Муссалинов дрых, пока сама она принимала душ и надевала спортивный костюм. Василий проснулся лишь к окончанию завтрака. Алина Леонидовна не стала ждать тренера: подставив усам и губам бритоголового щёку, она поспешила в школу Максима Валентиновича без личного телохранителя, а всего лишь с обычной охраной.

Приехав, она получила возможность ощутить гордость, когда ей удалось, впервые в жизни взяв «турку» в руки, почти идеально выполнить связки «Турка в гостях у аула» и «Прогулка бешеного тура по хребту и печени с зацепом», так что она даже заслужила одобрение Шатунова. Секретари, конечно же, не преминули заснять для истории на видео, как «старушенция» Леонидовна амплитудно и ловко размахивала «туркой». Завтра, нет, уже этим вечером Интернет будет «взорван», и Гисталиноавтолаг получит пополнение в лице свежих «узников совести», севших за ипсацию.

В ходе последовавших затем посиделок Гисталиной с Шатуновым за закрытыми дверями кабинета основателя школы (охрана осталась снаружи) Максим Валентинович за стаканом свежевыжатого ананасового сока дал почувствовать своей гостье, что его похвала не была всего лишь привычной любезностью по отношению к главе ТУР.

В свою очередь, Алина Леонидовна призналась, что, за последние лет десять несколько раз натыкаясь в Сети на новые учебные клипы Шатунова, неизменно поражалась достигнутому им за десятилетия тренировок, потом и кровью купленному мастерству и той неистовой энергии, с которой он выполнял защитные и атакующие элементы не только из арсенала «за-бо-дай», но также ТУР-до. Как она и решила, прочитав неделю назад биографическую справку о Шатунове, господучи сделала мужчине, чьё семидесятилетие почти совпадало с тридцатилетним юбилеем ТУР, предложение выступить с показательными выступлениями на предстоящих торжествах.

Максим Валентинович был рад приглашению, однако не мог скрыть и некоторого недоумения:

— Всё же, почему именно «за-бо-дай», почему именно я? Юбилей юбилеем, но есть же масса других, не менее достойных имён… Взять хотя бы Ганимесова и убей-борьбу или же вашего бодигарда Муссалинова с ТУР-до.

— Раньше жительницы Москвы из-за явно выраженной звериной сущности воинов, преступников и гостей столицы прежде всего одаривали своим вниманием именно их. Ныне все враги бежали, пали в бою или «сидят» вместе с преступниками и гостями столицы. Вот и приходится делать свой выбор из числа воинов, руководствуясь разве что интуицией, записями показательных выступлений, соревнованиями на спортплощадках и парочкой других критериев… — окончание фразы Гисталина сопроводила до того многозначительным взглядом из арсенала средств обольщения, что он был уже даже неприлично однозначным. Она сделала это для того, чтобы повысить в старичке градус личной преданности — в случае каких-либо непредвиденных затруднений его опыт будет во много раз полезнее слепой жажды деятельности бесчисленной армии её бритоголовых фаворитов.

Уходя, Гисталина нежно чмокнула Шатунова, успев подумать: «Теперь он весь мой…»

После того как Алина Леонидовна, вернувшись в Фюрерхоле, ещё раз приняла душ, переоделась в чёрное декольтированное платье с узором в виде рун и завершила несколько дел государственной важности, дальнейший её путь пролегал в самый центр Гисталинограда: затерявшаяся в переулках бывшего Китай-города (ныне — Уайт-тауна), возле стены с радикальной надписью «Человек — это полная невозможность!», сделанной баллончиком с красной краской лет шесть назад, за неприметной ржавой железной дверью, которая вела в полуподвальное помещение, находилась некогда секретная лаборатория. Хотя сейчас лаборатория была рассекречена, тем не менее попасть в неё было непросто: охранник получил приказ спрашивать, кто пришёл, один раз, и, в случае невразумительного ответа или непредъявления пропуска, из скрытого в стене с надписью про «полную невозможность» люка открывался автоматический пулемётный огонь. Еле заметные глазу капли свернувшейся крови на грязной поверхности гармонично дополняли резонёрское анонимное послание: выходило стильно, молодёжно и весьма убедительно.

В этот раз Алина, как обычно, решила убить двух зайцев: посетить лабораторию, в которой давно не была, и дать материал для публикации в иностранных сетевых ресурсах, чтобы лишний раз показать миру высокий уровень развития науки в ТУР. Помочь воплотить задуманное ей должен был давешний милый немецкий корреспондент, разбивший к чертям «бук». Рассказывая Муссалинову о прошедшей пресс-конференции, Гисталина не упомянула одну мелочь: по окончании прессухи она узнала через своего секретаря у Германа его «скайп». С того момента герр Криггер с нетерпением ждал, когда же фрау Гисталина соблаговолит позвонить или написать ему, и вот желанный миг настал: сидя на заднем сидении по пути в лабораторию, Алина Леонидовна открыла в своём планшете прогу для связи, добавила аккаунт немца в «список» (он мгновенно принял её заявку) и сделала видео-вызов.