Юрий Каменский - Витязь специального назначения
— Прав Великий Кнез, что-то недоброе надвигается. Как моряк по цвету неба судит о надвигающемся шторме, так и я, многогрешный, всю жизнь проведя в делах думных, сужу о наступлении бед великих.
Видно было, что тут старый не лукавит ничуть и говорит всё это с неподдельной болью и беспокойством.
— Какие признаки? — по-деловому спросил Акела.
— Признаки? — задумался Ставр, — Самый первый — нечисть чуждая из-за границы полезла. Раньше самой большой бедой было — разбойники в лесах, ну, лешак кого запутает или водяной утащит. А сейчас… Чёрные орки творят такое, что я о разбойниках вспоминаю, как о первой девке. Вера в богов пошатнулась, даже ты, Кнез, этому способствуешь, инородцев этих у себя привечая…
— Хватит! Об этом я раз и навсегда сказал — не твоего ума это дело. Мне со старой верой к западным государям ходу нет. Они все в Христа веруют и народы ихние тоже. А мы, до сей поры, в язычестве погрязли! Коли потребуется — половину страны калёным железом выжгу, а своего добьюсь. Потом народ сам мне спасибо скажет.
— Если живой останется, — негромко сказал Акела.
— Что?! И ты, витязь, туда же? Да я…
— Не спеши гневаться, кнез, — спокойно продолжил он, — допрежь всего знай, что мы сами христиане.
— Как это? — чуть растерялся Великий Кнез, — так вы же из другого мира?
— Этот мир тоже русский, — сказал Барс, — и там были и Сварог и другие наши боги. И Христос тоже был и его тоже распяли на кресте.
— Видишь! — торжествующе воскликнул Бран, — значит, прав я, боярин, а ты мне супротивничаешь. Смотри!
— Прав, да не совсем, — опять вмешался Акела, — сам Иисус против язычества выступал из-за того, что против человеческих жертвоприношений был. Христианская вера свет разума и добро проповедует, она против зла и крови. Как же ты добро злом и страхом насаждать будешь?
— Может, и прав ты по-своему, витязь, — с трудом сдерживаясь, глухим голосом ответил правитель, — только, уж не посетуй, свою волю я сам буду выражать, как сам нужным сочту. Со здешним народом только силком можно.
Он поймал упрямый взгляд Акелы и сжал пальцы в кулак, вскочив со своего места, отпихнул помешавший стул и стал нервно расхаживать. Светланка, с испуганным глазами следила за отцом. Словно ища заступы, прижалась к Ставру, а он, не вмешиваясь в разговор, ласково поглаживал девчонку о голове.
— Я вас на службу беру, чтобы Руссию от напастей уберечь. А коли вы у меня на службе, то законом для вас будет моё слово, а не его, — Бран мотнул головой в сторону нахохлившегося боярина. Акела опустил глаза, чтобы Кнез не увидел в них то, от чего начальство вечно заводится. Вот и сейчас — ни хрена сам сделать не может, вокруг себя очевидных вещей не замечает, а признаться — ну, как же? Мы же принимаем решения, единственно верные и неоспоримо мудрые.
Даже когда у власть предержащих (за некоторым, впрочем, исключением) хватает ума пригласить для чего-то спецов, всё равно душа не терпит покомандовать. Нагрузить по самое не хочу ценными и ещё более ценными указаниями. Ну, казалось бы, если ты такой умный — делай сам, зачем ты тогда нас-то позвал? Вот и этот хорош. Властелин, твою мать. Кошке ясно, что он в полной растерянности. А умное лицо исправно держит, тут-то он профи, как все политики. Впрочем, политик — это если умной морды что-то есть за душой. А если только морда, тогда политикан. Последних, увы, куда побольше. Так, пора этот словесный понос прекращать.
— Добро тебе, господин Великий Кнез, — голос Акелы звучал ровно и уважительно. Глаза Андрея заискрили, этот тон Борисыча он хорошо знал, не раз наблюдал, как вот этак ровно и вежливо друг умеет возить мордой по асфальту забывшихся, — как я понимаю, ты уже знаешь, как Руссию спасать и от чего. Правильно я тебя понял, не ошибся?
— Коли бы знал — зачем бы я вас столько ждал? А почему ты об этом спрашиваешь?
— Да просто мне стало интересно — вот почему. Значит, на Руси начала твориться какая-то погань, но концов вы пока не нашли. Так?
— Ну, так.
— Значит, Баба-Яга вам сказала, что самим вам эту беду не изжить, а нужно ждать воинов из другого мира, нас, то бишь. Мы с этой пакостью справимся, но как — вы не знаете? — голос его прозвучал вкрадчиво, — так? Я ничего пока не перепутал?
Кнез со Ставром промолчали. Уже лучше, значит, не дураки и тоже видят эти неувязки.
— Ну, я не буду кота за хвост тянуть, вы и сами всё понимаете. Поясню сразу ещё одну вещь — почему мы согласны эту службу сослужить. Просто этот ваш мир теперь и наш тоже. Коли Руссия сгинет, то, стало быть, и мы с ней заодно. Теперь о том, как мы это делать будем. А как Бог на душу положит. Вы можете хорошо нам помочь, так помогите. Русь-то у нас одна. Барс, я правильно всё сказал?
Андрей молча кивнул.
Хозяева переглянулись. Потемневшее было, лицо Брана, снова приобрело нормальный цвет, тяжёлая складка меж бровей Ставра разгладилась.
— Добро, витязи, — голос Кнеза звучал ровно, — подумайте как следует, завтра выслушаю вас и тогда уже всё решу, — напомнил как бы, что здесь всё-таки он главный. Что называется — «хорошая мина при плохой игре». Ну, что ж, только дурак стремится сильного противника загнать в угол. Всегда нужно давать простор для отхода, кроме тех случаев, когда война идёт на тотальное уничтожение.
Поэтому они с уважением склонили головы, как бы заранее соглашаясь с мудрым, единственно верным решением Великого Кнеза. Кивком попрощавшись, Бран вышел, сопровождаемый боярином Ставром. Друзья посмотрели друг на друга.
— Василич, я тут ничего не перемудрил?
— А как ты мог перемудрить, если мы ничего ещё толком не знаем? Сейчас, по-моему, нужно заручиться полномочиями, средствами и ехать в ГрЩшевку к мужикам. Коли такое пророчество существует, оно наверняка касается всех четверых. А по дороге займёмся сбором информации.
— В общем, пока работаем по классической схеме.
— Вот-вот, по ней, родимой. Вы же в своей конторе тоже тактику спецопераций изучали?
— Я и слов-то таких сроду не слыхал, — усмехнулся Акела.
— Ну-ну, — усмехнулся Барс, — так что мы имеем с гуся? Первое — налицо экспансия на Русь всякой иноземной нечисти. Стало быть, у здешней, по непонятным пока причинам, позиции ослабли. Второе — нравственные ориентиры здешнего народа мне не очень-то известны, тут ты, Борисыч, со своим «Вуду» (так Андрей в шутку называл хобби Акелы — астропсихологию) лучше разберёшься.
— Третье, — дополнил Акела, — сами братцы-кнезы. Тут пока ясность как в том анекдоте — не поймешь, кто кого трахает и все шевелятся. С этим тоже нужно определиться. Хотя, при том, что старший кажется мне заслуживающим доверия, младший на отцеубийцу не тянет.
— Пути решения ты какие видишь? — серьёзно спросил Барс.
— Пока стандарт. Разведка-анализ-прогноз. Тактика, по крайней мере, пока — малых воздействий по ключевым позициям.
— Я думаю, не только малых. Мы же всё-таки на самом, что ни на есть, верхнем уровне работаем. Возможно, ситуация уже настолько запущена, что придётся её зачищать уже глобально, на стратегическом уровне.
— Мне тут перед самой переброской Стас свежую хохму подкинул, — хмыкнул Акела, — «есть такая профессия — Родину зачищать».
Андрей улыбнулся, по достоинству оценив специфический юмор.
— Молодец, формы не теряешь. Может, совершим променад после завтрака, заодно и «о делах наших скорбных покалякаем», — очень похоже изобразил он интонацию бессмертного Джигарханяна в роли Горбатого.
— Пошли. В свободе передвижения нас вроде не ограничивали.
Действительно, через двор они прошли без каких-либо затруднений. Стража у красивых резных ворот коротко кивнула, здороваясь. Старший, высокий жилистый мужик с длинными усами, похоже, викинг, распахнул воротца, выпуская их на улицу.
— Город знаете? — коротко поинтересовался он.
— Не заблудимся, — улыбнулся Акела, — язык до Киева доведёт.
— Где это — Киев? — недоумённо поднял брови Викинг.
— Очень далеко, но язык и туда может довести, — не растерялся Барс и, дружески кивнув старшому, они неспешно пошли по улице. Нельзя сказать, что она так уж поражала воображение, но всё-таки то, что это стольный град, чувствовалось. Это сказывалось и в обилии резных теремов, составляющих улицу и буйстве зелени, видимо, здесь был район знати и богачей.
— Древняя «Рублёвка», — улыбнулся Андрей.
— Тогда уж Кутузовский проспект, — на полном серьёзе высказался Акела, — тут всё ж таки город, а не дачный посёлок.
— Вообще-то, да. — так же серьёзно согласился Барс и оба фыркнули, как мальчишки. Ноги вынесли их на просторную красивую площадь. Красивой её делало обилие хорошо одетых людей, снующих туда-сюда, большой терем, покрытый резьбой по самые маковки, даже торговые лотки и палатки, стоящие у ворот, выглядели празднично.
— А вот это, похоже, резиденция.
