Алексей Евтушенко - Отряд; Отряд-2; Отряд-3; Отряд-4
– У меня всего–то двести тридцать человек, – зло сплюнул на бетон тот. – Из них двадцать детей и пятнадцать подростков. Мужчин, умеющих держать оружие, сорок человек. И восемьдесят пять, обученных стрелять из лука, и относительно боеспособных женщин. А баллиста у нас только одна. Вон её уже тащат.
– Не густо, – сказал Велга. – Но вы не переживайте, мы вас в обиду не дадим. Убивать, конечно, людей не будем, а вот урок, если придётся, преподнесём. Кстати, а что им, вообще, надо?
– Известно, что, – с некоторым облегчением в голосе ответил Леонид Макарович. – Этот Хрипатый, насколько мне известно, бывший недоучившийся студент и одержим идеей объединения Людей. Я и сам не против такой идеи, но ни меня, ни моё племя не устраивают предлагаемые им методы этого самого объединения и последующей организации власти…. По–моему, он самый настоящий психопат и психопат очень опасный. До сегодняшнего дня нам удавалось с ним не пересекаться, но, сами видите… Э, да они сейчас начнут стрелять! Глядите, заряжают баллисты! А я–то, старый дурак, до последнего надеялся на переговоры…
– Переговоры? – приподнял бровь Дитц. – А что, это мысль. Руди, по–моему, через наш переносной пульт можно и внешние динамики у «Ганса» включить, нет?
– Можно. Сделать?
– Давай. И на полную мощность. Саша, не хочешь сказать короткую речь своим воинственным соотечественникам? Я, конечно, и сам могу, но всё–таки русский русского всегда лучше поймет, чем русский немца. Хотя мне иногда кажется, что я давно уже русский… Ну что?
– Попробую. Руди, динамики включены?
– Включу по вашей команде.
– На счёт «три». Раз, два… три!
Майер нажал на пульте, величиной с папиросную коробку, какие–то кнопки и молча передал его Велге.
– Внимание! – громко сказал лейтенант во встроенный в пульт микрофон и даже слегка присел от неожиданности, потому что его голос, многократно усиленный динамиками вездехода, громоподобно прогремел, казалось, на все близлежащие окрестности в радиусе, как минимум, пары километров. Кто–то из защитников внизу, у стены, зажал уши, кто–то недоумённо завертел головой, а один даже сверзился вниз с ящиков, но тут же вскочил и шустро полез обратно.
– Сила! – восхитился Валерка Стихарь. – Прямо глас с небес, ей богу. Наставьте–ка их на путь истинный, товарищ лейтенант!
– Эй, там, в поле, которые с баллистами! – недовольно покосившись на Валерку, продолжил командным голосом Велга. – С вами говорит лейтенант вооруженных сил Земли Александр Велга! Данная территория и люди, проживающие на ней, находятся под нашей защитой. Требую немедленно прекратить подготовку к атаке и выслать парламентёра для переговоров. В противном случае вынужден буду открыть огонь на поражение! Считаю своим долгом предупредить, что мы обладаем действующим огнестрельным оружием! Высылайте парламентёра к воротам или будете уничтожены! Повторяю…
И Велга еще раз громко и внятно повторил сказанное.
– Даю на раздумье десять минут! – закончил он. – По истечению этого срока и в случае невыполнения наших требований, открываю огонь. Время пошло!
Трубный глас Велги произвёл в рядах противника замешательство, и какое–то время казалось, что люди Хрипатого проявят благоразумие и вышлют парламентёра. Но этого не случилось. Минута, вторая… и вот на всех четырёх баллистах щёлкнула спущенная тетива, и коричневатые точки ядер, сорвавшись с деревянных направляющих, взвились в воздух и, увеличиваясь в размерах, понеслись по направлению к заводу.
– В укрытие! – автоматически скомандовал Велга и машинально присел на корточки.
Люди внизу вплотную прижались к бетонному забору, стараясь понадёжней укрыться в мёртвой зоне, и тут ядра, одновременно ударились о землю прямо напротив столовой, и брызнули во все стороны жидким огнём.
Глава двенадцатая
– Ни хрена себе, – прокомментировал удары ядер Леонид Макарович. – Вот сволочи. Это же напалм! И где они его только раздобыли…
– А говорите, что машины вам не подчиняются, – сказал Дитц, поднося к глазам бинокль. – Или баллисты это уже не машины, по–вашему?
– Машины, – согласился Леонид Макарович. – Но машины простейшие. Опять же в них практически отсутствует металл и, уж тем более, пластик. Не знаю почему, но от этого тоже многое зависит. Вообще, существует определенная граница в использовании механизмов, переходить которую мы не можем. Баллисты до этой границы не дотягивают. Это ведь, по сути, тот же лук. Только большой… Однако они снова заряжают!
– Может, хватит, а, Хельмут? – сказал Велга. – Эдак они, не дай бог, конечно, и попадут в кого–нибудь.
– Что ты предлагаешь? Шугануть их из плазменных винтовок? В принципе сжечь баллисты с такого расстояния не сложно. Хотя риск задеть людей всё же остаётся.
– Обойдёмся без риска. Парализаторы нам на что?
– Верно, я и забыл. Что значит – привычки нет… Майер, Стихарь!
– Я!
– Здесь!
– По машинам. Приказываю: выехать за ворота и дать залп из бортовых парализаторов по этой банде. Целится в первую очередь по боевым расчётам баллист. Потом ждать. Мы с лейтенантом скажем несколько слов. Если не поможет, дадите ещё залп. Задача ясна?
– Так точно!
– Ясно.
– ?…
– Так точно, господин обер–лейтенант.
– Выполняйте. Леонид Макарович, прикажите вашим людям на пару секунд открыть ворота. Как только вездеходы выедут, тут же закроете снова. Вы поняли?
– Да.
– Тогда действуйте. И быстро.
Майер, Стихарь и Леонид Макарович побежали к лестнице.
– Они успеют выстрелить до того, как наши выедут за ворота, – вполголоса сказал Малышев. – А прицел баллист на этот раз наверняка будет точнее.
– Сможешь сбить ядра на лету? – прищурился на бывшего таёжного охотника Велга.
– Два почти наверняка. Три – сомневаюсь. Все четыре – вряд ли.
– Курт – повернулся к Шнайдеру Дитц, – ты у нас самый меткий. Присоединяйся.
– Можно, – ухмыльнулся тот и снял с плеча плазменную винтовку. – Ну что, Миша, покажем класс?
– Попробуем…
И опять сорвались с баллист четыре смертоносных мячика, взлетели по дуге и в тот момент, когда всем показалось, что ядра словно зависли на мгновение в самой высокой точке перед тем, как устремиться вниз, к цели, Михаил и Курт одновременно выстрелили. Раз и ещё раз. Четыре молнии (по две с интервалом в долю секунды) распороли воздух, и четыре ядра исчезли в четырех ярких вспышках.
– Молодцы, – удовлетворённо кивнул Велга.
– Отлично! – поддержал Дитц. – Я не сомневался, что у вас получится. А вот и наши.
«Маша» и «Ганс», похожие сверху на две гигантские сверкающие на солнце капли ртути, бесшумно выкатились за ворота и остановились.
Выстрела из парализатора, в отличие от выстрела из плазменной винтовки, невооруженным глазом (да и вооруженным тоже) не видно, и в этом он похож на оружие, стреляющее не трассирующими, а обычными пулями. Попал ты или нет, становится ясно лишь по тому, как ведёт себя живая мишень. Если движется – промазал. Остановилась и дёргается – задел. Упала и замерла в полной неподвижности – попал точно. Несомненных же достоинств у парализатора два. Первое – из него очень трудно убить, а то живое, что тебе противостоит, оказывается на некоторое время в полной твоей власти. И второе – довольно большая ширина поражающего луча, что не требует, как при стрельбе из пулевого оружия, особой меткости. Впрочем, самонаводящиеся, входящие в комплект бортового вооружения, стационарные парализаторы на «Маше» и «Гансе» никакой меткости не требовали вообще, – знай, жми на гашетку и любуйся, как ещё секунду назад спесивый и кажущийся сам себе очень грозным и страшным противник падает на землю, будто чучело, сваленное в огороде порывом ветра.
– Готов? – осведомился Валерка у Руди и положил палец на гашетку.
– Готов.
– Мои – две слева, твои – справа. Огонь!
Парализатор стреляет не только незаметно для глаза, но и совершенно бесшумно. Но Велге, Дицу и остальным с открытой площадки третьего этажа было отлично видно, как сразу не менее четырёх десятков человек, включая всю обслугу баллист и тех, кто оказался рядом, упали, полностью обездвиженные, там, где стояли. Но – надо отдать им должное – оставшиеся две с половиной сотни, не растерялись, а, видимо, подчиняясь неслышным отсюда командам, быстро рассредоточились и залегли, используя в качестве укрытий естественные складки местности.
– Гляди–ка, – удивился Шнайдер, опуская плазменную винтовку, – чему–то их, всё–таки, учили. Только не знают они, бедолаги, что это не поможет.
– Кто ж им виноват, – сказал Вешняк. – Мы их честно предупредили.
– А сейчас предупредим ещё разок, – сказал Дитц и взял у Велги пульт.
