Мэри Джентл - Том II: Отряд
— Стоило им оказаться под твоим командованием, и ты уже чувствуешь себя за них в ответе.
— Какая чушь!
— Конечно, — вздохнула Флориан, скрывая усмешку. — Конечно…
Двумя милями дальше, в сгоревшей дочерна, заваленной сугробами древней дубраве на склоне холма, Аш придержала коня, завидев возвращающегося разведчика. Долговязый парнишка в стеганой куртке.
— Пропустите его.
Томас Тиддер задыхаясь, уцепился за ее стремя:
— Впереди военный отряд. Около тысячи, босс.
Аш сухо спросила:
— Чьи знамена?
— Не крысоголовые, — его юношеский голос неуверенно сорвался. — По большей части германцы. Главное знамя — орел, босс. Это император Священной империи. Это Фридрих.
— Возвращается восвояси, — вставил Роберт Ансельм.
— Н-да, пожалуй, это ему по дороге… — Аш выпрямилась в седле, глядя вдаль, потом оглянулась на извилистую тропу позади. Вокруг стояли глубокие сугробы. — Доедем до места, где будет пошире, оттянемся в сторону и пропустим.
— Быстро он распрощался с союзничками, а? — проворчал Роберт.
— Крысы бегут с корабля, мадонна. — Анжелотти направил коня поближе к ним. — У амира Леофрика ему нечего ждать добра. Отправился домой, заниматься мелкими интригами собственного двора.
— Роберт, поезжай назад, внуши Баязету, что его надо пропустить — нам ни к чему случайные стычки.
Через сотню ярдов Аш остановилась снова, поджидая своих: дружину де Вира и янычарский эскорт, отступивших по сторонам протоптанной тропы, которая сходила здесь за дорогу.
— Босс! — Роберт Ансельм вернулся вскачь. — Тревога. Разъезды не возвращаются. Уже пятнадцать минут нет вестей.
— Вот дерьмо! Ладно, объявляй тревогу… — Привстав на стременах, Аш обвела взглядом заснеженное пространство позади до линии, где смыкавшиеся стволы скрывали из вида тропу. Под ее взглядом две или три темные фигуры метнулись в укрытие. — Их передовые зашли в тыл! Трубить общую тревогу!
Над лощиной разнесся протяжный крик трубы: Аш услышала за спиной движение; отряд перестраивался, звучали отрывистые приказы. Ансельм ткнул пальцем вперед:
— Остановились. Высылают герольда.
«Бежать? Нет, они заняли лес вокруг. Прорываться вперед? Единственная возможность… Но Флориан!»
Парализованная сомнением, Аш смотрела на выезжавшего из рядов германцев герольда. Ветер был слишком слаб, чтобы разогнать подсвеченную розовым рассветную дымку и развернуть обвисшие сырые знамена. Лицо герольда показалось смутно знакомым — «Был в свите Фридриха под Нейсом?» — но визигота-квахида, ехавшего рядом с ним, она видела впервые.
— Выдайте женщину, — без предисловий потребовал герольд.
— О какой женщине речь? — Аш говорила, не сводя глаз с основного отряда. От тысячи до пятнадцати сотен. Кавалерия: европейские всадники в тяжелых доспехах и визиготские катафрактарии в чешуйчатой броне. Визиготы, по крайней мере, выглядят опытными воинами. Она разглядела значки орлов.
Свежие легионы: Третий Каралис и Первый Карфагенский. Легионы Гелимера!
И еще множество солдат-рабов, и немалая колонна германских рыцарей; лучников пока не видать…
— Женщину, именующую себя герцогиней Бургундии, — возгласил герольд пронзительным голосом, — каковую мой господин, император римлян, повелитель Германских земель, принимает ныне под свою опеку.
— Что-что? — задохнулась Аш. — Кем этот хрен себя воображает?
В ней говорили страх и отчаяние, но визиготский офицер пристально взглянул на ее и, качнувшись в седле, заставил развернуться свою гнедую кобылу.
— Он — мой повелитель Фридрих — был доселе верным вассалом славного короля-калифа Гелимера, а ныне принимает под свою руку халифат визиготской империи.
«Во дает!» — тупо подумала Аш.
— Фридрих Габсбург? — с недоверием переспросила Флориан и закашлялась в ладонь. — Фредерик вздумал участвовать в выборах на трон короля-калифа?
— Он же чужеземец, — возмущенно крикнул Роберт Ансельм квахиду. Аш не обращала на них внимания.
«Да, может пройти», — хладнокровно оценила она.
Оставшаяся в Дижоне армия разделилась сейчас на «да», «нет» и «может быть». «Да» — за Леофрика. «Нет» — те, кто остался верен Гелимеру, но у мертвецов редко остаются друзья. А «может быть» — те, кто выжидают, на чьей стороне окажется успех.
Эти парни, должно быть, бывшие клиенты Гелимера, которых он выдвинул на офицерские посты в своем легионе. А за Фридрихом они пошли, потому что…
— Выдайте женщину, — рявкнул легионер. — Не путайте лорда Фридриха с Леофриком. Леофрик слаб и вздумал заключить мир, когда победа была уже в наших руках. Милорд Фридрих, став калифом, решительно пойдет по пути, предначертанному предательски убитым Гелимером. Милорд Фридрих казнит эту женщину, Флору, называющую себя герцогиней Бургундии, чтобы сделать нашу победу окончательной.
Ансельм с почтительным ужасом прогудел:
— Каков сукин сын!
Розоватый туман на востоке посветлел — солнце поднималось. Блестел свежий снег. Дыхание выплывало из губ белыми облачками. Аш прикинула позиции: Баязет теперь слева от нее, Синий Вепрь де Вира справа. Она прищурилась, вглядываясь через пятьсот ярдов, отделявших ее от отряда Фридриха.
— Король-калиф Фридрих, — повторила она. — Да, если он убьет герцогиню, обернув дело поражением Бургундии, визиготы признают его великим героем империи, вполне может быть, и калифом. Да еще он отхватит солидный кус Бургундии. Большая часть достанется Луи Французскому, но и Фридрих в обиде не останется. А к тому времени как турки полезут через границу — его границу, — он уже подчинит себе войска да еще использует силы визиготов, и бояться ему нечего: погонит их как овец. Император Священной Римской империи и король-калиф. А всего-то и надо для этого — прикончить герцогиню Бургундии.
— Не могу поверить… — Флориан снова закашлялась, утерла слезящиеся глаза. Нос у нее заметно покраснел, и Аш на долю секунды захлестнула нежность к своему простуженному лекарю-герцогине. — Мелкие политические интриги! Фридрих не может не знать, что задумали Дикие Машины!
Аш пожала плечами:
— Очевидно, он в них не верит.
— Ты разбила визиготские легионы! Не может все сорваться из-за какой-то засады!
— Нет таких героев, которым не грозит глупая смерть в мелкой заварушке после окончания настоящей войны, — мрачно возразила Аш и добавила на солдатском жаргоне для Роберта Ансельма: — Прорвемся. Вы с милордом Оксфордом и Баязетом берите Флориан и уносите ноги. Доберетесь до Дижона — вышлете подмогу.
— Когда разберемся, кто теперь в Дижоне командует, — угрюмо поправил ее Джон де Вир и повернулся в седле, чтобы отдать распоряжения янычарам.
Аш, прикрывая его, дала шенкеля кобыле и выехала вперед, ближе к герольду:
— Возвращайтесь и передайте Фридриху, что он — лающий пес. Герцогиня под нашей защитой, а он может валить на все четыре стороны.
Визигот вскинул и резко опустил руку. Раздалось резкое гудение луков. Аш машинально пригнулась. Стрелы засвистели в гуще всадников. Герольд пришпорил коня и галопом ускакал к своему отряду.
Янычары, не раздумывая, бросились в атаку. Копыта пяти сотен коней взметнули вверх грязь, перемешанную с камнями и снегом. Брызги талой жижи застучали по шлему Аш. Она приподняла свой салад, вытерла лицо и выкрикнула: «Стройся!» Ансельму. Конные стрелки янычар натянули луки и выпустили стрелы на скаку, в то же время перестраиваясь так, что знамя Синего Вепря с Флориан дель Гиз оказались в самой середине их отряда.
«До нее им не добраться», — подумала Аш, видя, как атакующая колонна превращается в столпотворение: крики раненых лошадей, падающие люди и сбитые знамена.
Сквозь этот хаос она увидела, как расступились ряды стоящих против них воинов.
По истоптанному снегу и напрямик по сугробам зашагали вперед фигуры выше человеческого роста. Их движение казалось неторопливым, но они приближались с пугающей быстротой. Каменные подошвы уходили так глубоко в землю, что невозможно было представить их поскользнувшимися или упавшими. Красноватые лучи солнца блестели на их телах и в слепых глазницах.
Вот один протянул руку и снял человека с коня. Держа извивающегося турка за лодыжку, одной каменной рукой поднял и хлестнул его телом, как бичом.
Не менее двадцати карфагенских големов-гонцов надвигались тяжелой поступью, протянув вперед руки.
Аш заставила кобылу попятиться, взметнув грязные брызги, увидела рядом с собой Рикарда со знаменем. Сжалась всем телом, ожидая струи греческого огня.
Один из големов, с блестевшей за плечами медной цистерной, хлестнул ревущим пламенем в гущу атакующих. Строй турок рассыпался
«Всего один; греческий огонь у них кончается; — откуда взялись големы?»
Масса всадников пронеслась мимо нее, моментально скрыв из вида големов. Снова послышался кашляющий рев огня, закричали кони. Ее эскорт расступился, пропустив к Аш Баязета, дюжину турецких всадников и Джона де Вира, сжимавшего в латной перчатке поводья коня Флоры.
