Мэри Джентл - Том I: Пропавшая рукопись
За дверью была пустота.
— Каррачи! — позвала Аш.
Впереди, где кончались ступеньки, была тьма. Пустота и тьма.
Она выпрямилась и прохромала к краю ступенек, на этот раз не обращая внимания на дверь позади; и услышала грохот сапог, это ее догоняли люди Эвена, но она и на них не обратила внимания, просто не обратила, потому что впереди была бездна, совсем ничего.
Каменная лестница заканчивалась в том месте, где она стояла. Она смотрела вниз, куда провалилась кирпичная кладка, откуда вырывались языки пламени, шевелились…
Снизу взвивался горячий, как в печи, воздух. Она закрыла рот рукой, наклонившись вперед, глядя вниз, на свет пожара.
— Дерьмо, — выдохнул рядом с ней Эвен Хью. Лестничный пролет обрывался, дальше — пустая каменная шахта с полированными стенами, диаметром пятнадцать футов. Внизу полыхало яростное пламя, в нем горела огромная масса перепутанных веревок, планок, балок и расщепленных бревен.
На дне шахты корчились и кричали упавшие люди.
— Давайте веревки! Давайте лестницы! Тащите их! Давайте!
Побледневший Эвен Хью развернулся и рванул вверх по лестнице.
Аш оставалась совершенно спокойной, глядя вниз на людей в кольчужных рубахах и куртках на подкладке и шлемах, которые полетели прямо вниз на глубину пятидесяти или шестидесяти футов.
Намеренно подстроенная авария. Потому что лестница на этих двух последних этажах была не каменная, а из дерева…
Аш опустилась на колени, дотянулась до стены шахты, нащупала то, чего и ожидала: дыра в кирпичной кладке, достаточно большая, чтобы вбить деревянную балку, на которую опирались деревянные конструкции.
И которую прекрасно можно вытащить, опрокинуть, переломить, если сюда доберется враг.
Снизу доносились крики и рев пламени.
— Шахта с запасным выходом, — сказала Аш, и сообразила, что рядом, задыхаясь, стоит граф Оксфорд и смотрит вниз, на лице его свирепое выражение. Она отступила в сторону, пропуская людей с веревочными лестницами. — Вот где они. Альдерик, домашние войска, Леофрик, если это его затея.
— Они разрушили лестницы и подожгли их, когда на них оказались наши люди. — Джон де Вир опустился на колени с трудом, насколько ему позволяли ножные доспехи, и глядел вниз, в жуткую тьму и языки пламени. — А теперь они забаррикадируют все двери, ведущие вниз, и чтобы прорваться, нам потребуется больше, чем порох.
— Больше пороха, чем у нас есть, — сказал стоящий рядом Антонио Анжелотти. На почерневшем лице блестели его мокрые глаза.
— Дерьмо! — она ударила по стене кулаком в кольчужной рукавице. — Дерьмо. Дерьмо!
— Прочь с дороги! — приказал низкий сорванный голос. Аш снова отступила назад, пропуская мимо себя Флору, а та на нее и не взглянула; просто приказала Фаверхэму и копейщику помочь ей унести наверх два тела, поднятые лестницами. Одним был Каррачи, плачущий, без шлема. Теперь его свежее лицо и светлые белокурые волосы стали одного цвета — черного. Обгорели.
— Господи! — снова сказала Аш, лицо ее было мокрым, и голос дрожал; и тут же она выпрямилась, подошла к краю и взглянула на тех, кто раскачивался на лестницах над огнем, отчаянно пытаясь добраться до тех, кто упал и расшибся.
В лицо ей дунул перегретый воздух.
— Поднять лестницы!
— Командир…
— Я сказала — поднять! Ну!
Когда поднимался последний, пламя уже лизало его пятки и поднималось все выше.
Черный дым и паника заполняли шахту.
Кашляя, со струящимися по лицу слезами, Аш начала подталкивать и подгонять людей наверх, Морган со знаменем был рядом, люди Эвена тут же; Джон де Вир хватал людей и бросал их все выше и выше из обжигающе горячего воздуха и копоти, пока она, шатаясь, не переступила каменный порог, где ей — по контрасту — показалось невероятно холодно, это была комната в первом этаже дома Леофрика, выходящая на открытый воздух.
— У них есть воздушные шахты! — Аш подавила приступ кашля. — Воздушные шахты! Они могут подпитывать огонь! Превратить все сооружение в очаг!
Кто-то приложил ей к губам кожаную флягу. Она взяла в рот немного воды, прокашлялась, сплевывая воду, во рту было горько от желчи.
— С тобой порядок, командир? — спросил Эвен Хью.
Она отрывисто кивнула. Все головы обратились к защищенным окнам, к другим дверям, аркебузиры нацелились дать залп по растрескавшейся крыше. Графу Оксфорду она прокричала:
— Они превратили шахту в очаг! У нас не было времени ждать, пока пожар разгорится, там слишком много дерева!
— А от жара не треснет шахта? И их двери? Анжелотти снял шлем и пригладил назад свои мокрые кудри:
— Нет, милорд. При таких толстых стенах — никогда. Все это строение выдолблено в каменной скале.
— Они могут просто перебраться в наружные помещения, — горько проговорила Аш. Она уже почувствовала, что глухота проходит, она снова слышит. И сказала более спокойным голосом: — Они могут в наружных помещениях переждать, пока огонь иссякнет, и потом, спорю на что угодно, у них там есть лестницы и припасы. Они не в первый раз это делают. Дерьмо, я должна была понять, что так будет! Герен, Анжелотти, скольких мы потеряли?
— Десять, — угрюмо сказал Антонио Анжелотти. — Если Каррачи выживет — то девять.
Окна на внутренний двор все еще были закрыты большими щитами, арбалетчики прекратили отпускать шутки, подняли свои арбалеты и не спускали глаз с усиливающегося столба дыма, выходящего из лестничного проема. Здесь остов дома продувался холодным ветром. В центре комнаты Флора, с почерневшими руками, вместе с Ричардом Фаверхэмом стояла на коленях над Каррачи.
Аш через весь зал подошла к ней:
— Ну?
— Будет жить, — руки Флоры двигались над обожженным лицом раненого. Каррачи зашевелился, замычал, не приходя в себя. Аш увидела, что у него обгорели веки.
— Ослеп, — сказала Флора. — И таз разбит. Но выживет, скорее всего.
— Дерьмо.
— Как бы нам кстати одно из чудес Годфри, — Флора встала, отряхивая рейтузы, и заговорила другим тоном: — А что, Аш, Годфри здесь? В Карфагене? Ты его видела?
— Годфри мертв. Погиб, когда началось землетрясение. — Аш отвернулась, чтобы не смотреть в лицо Флоры. И заговорила с Антонио Анжелотти. — Попробуем пробиться с тем порохом, который остался. Посмотри, нельзя ли шарахнуть по дну шахты. Не рискуя людьми.
— У меня пороха не осталось!
Минуту она и итальянский пушкарь смотрели друг на друга. Аш слегка пожала плечами, он ответил тем же.
— Иногда, мадонна, колесо Фортуны поворачивается и таким образом.
Они стояли рядом, Аш и Анжелотти, Флора и Ричард Фаверхэм, Эвен Хью и оба брата де Виры, на миг наступила тишина. Солдаты у окон тоже молчали.
Слезы бежали из ее глаз, их жгло заполнившим комнату древесным дымом, идущим из лестничного проема. Аш медленно качала головой.
— Нет смысла обследовать другой сектор дома, милорд. У нас недостаточно пороха, чтобы попробовать взорвать проход туда сквозь стены. Я вообще-то думаю, что мы по уши в дерьме.
— Но мы ведь не можем отступить сейчас!
Опустить лестницы на дно проема. А дальше что? Пятьдесят человек на дне каменной трубы, а вокруг каменные глыбы толщиной по три фута, все двери заперты. Пороха больше нет. Что нам делать, расщеплять двери кинжалами?
— Постойте! Как глубока шахта? Эвен, кто из твоих ребят спускался по лестницам, когда вытаскивали наших?
— Саймон.
Хью за плечо вытащил из толпы вытолкнутого вперед молодого парнишку: еще один длинный тощий парень, брат Марка Тиддера.
— Чего, командир?
— Ты не видел, где там двери ниже всего? На одном уровне с полом шахты?
Молодой человек покраснел до корней волос — оттого что на него смотрели все: его командир копейщиков, его командир отряда и сумасшедший английский граф.
— Нет, командир. Все эти двери были выше моей головы. Лестница опускалась ниже самой нижней двери.
Аш кивнула, перевела взгляд на Оксфорда.
— Виоланта говорила мне, что в скале есть цистерны, хранилища воды, — на их месте я бы так расположила эти цистерны, чтоб можно было затопить лестничный проем. И утопить там всех захватчиков, как… крыс.
Джон де Вир нахмурился:
— И потом спустить воду из шахты?
— Этот мыс изрезан галереями, как соты!
А вдруг они тут, внизу, под ее ногами, шестью этажами ниже, в скале? Ариф Альдерик, предположим, скомандовал своим людям сбросить лестницы, сжечь обломки. А господин амир Леофрик бодро отдал приказы в неизвестной комнате, где стоит военная машина, каменный голем…
Аш встретилась глазами с де Виром, им в голову одновременно пришла одна и та же мысль.
— Мадам, — сказал он прямо, в присутствии ее людей, — спросите свой Голос. Спросите голема.
Она резко повернулась, сделала всем жест отойти подальше, даже своим нахмуренным офицерам; и осталась в центре комнаты вдвоем с графом Оксфордом.
— Амиру Леофрику достаточно просто спросить его, что я говорю, и он узнает все, что мы делаем.
