Мэри Джентл - Том II: Отряд
«Со своей командой устранишь големов с их метателями огня».
— Проверьте, не осталось ли живых.
Солнечный луч показал ей слезы, текущие по грязному, морщинистому лицу Виттелеши.
— Выполнять, чтоб тебя… — слабо добавила она; и Виттелеши кивнул и, не переставая плакать, начал растаскивать хрустящие руки и торсы, разваливавшиеся в его руках, как пережаренные тушки птиц.
Штандарты Льва и Бургундии медленно спускались по склону над рядами отрядов, пересекли вторую выжженную греческим огнем просеку, и…
…в ее наколенник вцепились чьи-то пальцы. Аш опустила взгляд на обхватившую колено латную перчатку, по руке скользнула взглядом к лицу, неузнаваемому, если бы не Голова Льва на шлеме. Вместо рта — кровавый пузырь. Рядом с ним сидел, сжимая правой рукой отрубленную левую кисть, алебардщик. Белое лицо, как стеклянное, 6лестело испариной.
— Врачей! — заорал за ее спиной Виттелеши. — Лекарей сюда!
Штандарты приближались. Людям приходилось долго выбирать, куда опустить ногу. Земля на десять ярдов была скрыта под телами латников с ее значками. Некоторые еще шевелились, другие нет, но все были в крови. Аш отступила в сторону, и стальной носок сапога подцепил отрубленную по локоть человеческую руку.
Слабый голос позвал на помощь. Все еще не отрывая взгляда от изуродованного неузнаваемого лица — «это де Тревиль, это Анри, я помню его латы», — она попятилась, обернулась и увидела привставшего на колени арбалетчика Томаса Рочестера, Рико, который поддерживал своего командира.
— Босс, — окликнул ее Рико, — помогите мне с ним, босс. Я не знаю, что делать!
— Рикард, давай сюда долбанных медиков.
— Гонцов не хватает, босс…
Она неуклюже опустилась на промерзшую, залитую кровью и дерьмом землю. Протянула руку и замерла. Виттелеши присел рядом, с обрывком перепачканной кровью ткани в руках — оторвал от собственной накидки. Рико перехватил клок, бережно отер лицо откинувшегося на его плечо человека. Рочестер закричал. Его крик пронзительно прорезал все затихающие шумы над полем, закончившись чем-то вроде чихания с брызгами крови.
— Глаз! Его глаз! — запричитал Рико.
Он снял шлем с головы командира. Две черные овальные дыры выплескивали кровь на лицо Рочестера, заливая кольчужный ворот и нагрудник. От носа остался только обломок хряща. Из кровавого месива под правым глазом торчал белый осколок кости — отскочивший, как поняла Аш, от размозженного носа.
Отряды, спускавшиеся с пригорка, замедляли шаг, люди бросали на Рочестера сердитые или тупые взгляды, задерживали дыхание, чтобы не ощущать распространявшейся от него вони.
— Держи крепче. — Аш облизала губы. — Держи его неподвижно. Приложи сюда тряпку, промокай, чтоб не захлебнулся. Том. Том? Помощь идет. Мы тебя вытащим. Ёб… есть у кого вино? Или хоть вода?
По рядам передавали ее просьбу, люди ощупывали свои пояса, немногие встряхивали фляги — все, конечно, давно пустые.
— Сюда! — выкрикнул Рикард, размахивая знаменем и подзывая одетого в желтое человека, пробиравшегося из толпы легионеров. — Давай сюда!
— Дерьмо. — Аш развернулась на каблуках и зашагала дальше мимо поваленных палаток. Сзади послышалось пыхтение. Ее обогнал Рикард со знаменем. Он что-то говорил, но Аш не замедлила шага. Люди впереди расступились, и Рикард опустился на колени. Аш остановилась.
Два тела лежали рядом, среди грязной холстины поваленной солдатской палатки. «Здесь мы выбрались на дорогу, здесь сделали свое дело команды палаточников».
Маленькое тело лежало под рукой Рикарда. Он повернул его лицом вверх. Из-под не закрывающего лица салада выбились несколько прядей желтых волос. Из восьми или девяти проколов в бригандине текла кровь.
— Маргарет Шмидт, — сказал рядом мужской голос. Джовани Пьетро, лучник Паоло.
Он пожал плечами на ее невысказанный вопрос:
— Все, что от нас осталось.
Рикард поднялся на ноги, с побелевшим, покрытым испариной лицом, словно сам получил рану. Древко знамени бессильно склонилось ему за плечо.
— Это Катерина Хаммель, — сказал он.
Она хотела поправить, но поняла: он говорит о втором теле, свернувшимся в грязи как нерожденный младенец. Женщина застонала. Стрела пробила ей кольчугу под лопаткой.
Меч вошел в живот и торчал из спины. Окровавленные перчатки сжимали вывалившиеся внутренности.
— Еще жива. Врача сюда. — И, в ответ на взгляд Рикарда: — Кто знает?
— Нам нужно чудо! — горестно вскрикнул он.
Она с трудом сдержала просившуюся на лицо циничную усмешку, готовая заорать или расплакаться.
— Это нам не по карману…
Быстрым шагом обогнала марширующий отряд и вышла на ровную полоску земли перед траншеями. Она шла молча, с трудом передвигая ноги.
Здесь меньше трупов. Аш качнулась вперед, увидев знамена Леофрика, Ансельма, Фолло и горстку горожан, высыпавших им навстречу из-за уничтоженной стены.
— Осторожно! — заорал Рикард!
Нога опустилась на что-то мягкое. Аш покачнулась, поймала равновесие. Человек, на которого она наступила, вскрикнул и разрыдался. Из тела торчали стрелы с черным оперением. «Жив настолько, что еще может шуметь», — подумала Аш и тут узнала: Эвен…
Сухощавый маленький человечек в латах и ливрейной куртке казался коренастым. Изображение Льва скрывалось под кровавым пятном. Аш встала на колени, подсчитывая:
«Стрела в плече, стрела в лицо, две стрелы в бедре» — и проговорила:
— Эвен, держись!
— Дерьмо, босс, — простонал Рикард.
— Раз еще может орать, пронесет… — Ее рука, ощупывавшая и поглаживавшая раненого, застыла. Она неловко просунула пальцы под куртку и кольчугу и вытащила обратно — в густой горячей крови, вытекавшей из паха или из живота — она не сумела разобрать. — Найди кого-нибудь…
Рикард рванулся.
Аш продолжала всем весом зажимать рану, пока не подбежали визиготские врачи, потом смотрела, как его укладывают на носилки и кричала, чтоб несли прямо в госпитальную палатку. Встала, провожая взглядом остаток своего войска, уходившего через поспешно перекрытый мостками ров. С пальцев капала кровь.
В траншеях снова появились воины: визиготы тихо переговаривались, поглядывая на нее поверх кольчужных щитков на лицах. Мягкий чужой говор слышался в безветренном воздухе, отрывисто щелкали приказы назиров. Она чувствовала, сколько луков поднималось к плечам, сколько глаз переглядывались с мыслью: ничего не стоит подстрелить суку.
Аш протянула руку к Элису и приняла у него тяжелую пику. Щелястая дубовая дверь и пара ставен заскрипели под ее ногами, когда она переходила ров. Рикард не отставал.
«Да, мы прорвали осаду».
За стену, мостки через траншеи, сбить палатки, найти дорогу вглубь. А Гелимера должны были отыскать по знамени. Он не мог не поднять его, командуя в бою. Я знала, что он не выдержит и пустится в бега. И Джонвилль остановит его на мосту. И кто-нибудь из алебардщиков или пеших рыцарей убьет его. Я знала, что так будет.
Знала.
Зачем мне голос Льва?»
Аш оглянулась на видневшиеся из траншей лица визиготов. Она чувствовала себя, с реющим над ней знаменем Льва, средоточием их взглядов: вроде актера на подмостках балагана — со всех сторон видна.
Еще подтягивались прихрамывающие мужчины и женщины, молча вливались в строй. Только строй был не строй, а несколько жалких цепочек, замерших под своими флагами, и все вместе они не составляли и пяти сотен.
Пять сотен человек. Оглушенных. Словно это поражение, а не победа, небывалая, невероятная победа.
За державшимися на ногах подходили те, кому нужна была помощь: Питер Тирелль, закинувший руку на плечо Жан-Жака Кловета; Сен-Син, которого на скрещенных копьях несли двое латников; женщина-стрелок с залитыми кровью глазами — ее вели за руки. Следом еще двое слепых. Алебардщик — кровь стекает в сапог с отрубленных пальцев руки. Спотыкающаяся колонна раненых, в большинстве не потерявших оружия, тащивших его на плечах, двигалась прямо на Аш, так что спереди казалась неподвижной, только покрытые коростой клинки подпрыгивали над головами.
А дальше носилки с людьми, вытянувшимися лицом вниз, других несли без носилок, подхватив под колени и под мышки, перехватывая и покачиваясь под тяжестью мертвого веса. Кто-то лежит тихо, только кровь струится вниз, кто-то яростно, отчаянно кричит, вопит, визжит. Пятнадцать, двадцать, сорок, больше пятидесяти, больше ста. Монахи и визиготские лекари перебегали от одного к другому, быстро определяя диагноз, переходя к тем, кому еще можно помочь.
Земля вздрогнула под тяжестью подков. Визигот-лучннк на каштановом берберийце развернул коня в нескольких ярдах от нее.
— Милорд Леофрик ждет вас.
В голосе звучало боязливое почтение.
— Скажите… я иду.
Она не двинулась с места, пока сержанты не подошли с подсчетами. Рядом оказался Оливер де Ла Марш под своим огромным красно-синим штандартом; с ним несколько сотников: Лакомб, еще трое. Сен-Син, Каренси, Марль. «Все, что остались?»
