Начало - Алексей Викторович Вязовский
– Саблю вообще из ножен не доставал – я улыбаюсь, мы обнимаемся. От атамана пахнет порохом, табаком, лошадиным потом…
– Да, да, в баньку бы надо – вздыхает Андрей Афанасьевич уловив что-то в моем лице – Щичаз закончим делишки наши, попаримся.
– Наши делишки только начинаются – я тяжело вздыхаю – Садись на стол, наливай вино. Из погребов самого губернатора.
– Все знаю, все уже послоухал от братьев-казаков. Превозносят тебя до самых небес. Виват! – Овчинников налил вино в бокал Коленьки, махом выпил.
В гостиную зашел Иван, принес тарелки, вилки. Сразу за ним появился высокий, с узким лошадиным лицом мужчина, на котором бросается в глаза густая растительность. Творогов. Еще один атаман пугачевского войска. Уважаемый казак, правда с гнильцой, как у Лысова. Вместе с Чумаковым предали Пугачева и сдали его властям.
– Хлеб да соль!
– Едим да свой – смеется Овчинников, начиная накладывать себе жаркое.
– Петр Федорович! Я думал моя виктория будет громкой, но твоя… – Творогов тоже лезет обниматься. Вот никакого почтения перед царем. Внутренне морщусь, но терплю.
– Садись, Иван Александрович, рассказывай как взял Пречистенскую крепость?
– Да щитай впустую сходили. Как подошли к крепости – Творогов наломал хлеба, перекрестился – Местные казачки нас пустили внутрь. Повесил коменданта, вот и весь сказ. Даже пострелять не случилось.
– Ваня – я обратился к Почиталину, что стоял и слушал нас, раскрыв рот – Принеси карту. На столе в кабинету. И перо с чернильницей.
Пока ждали Ивана, я посвятил обоих атаманов в детали штурма Оренбурга, присяги и указа о воли народной. Рассказал о своих планах устроить регулярные войска. Казаки долго отходили от новостей. Я уже успел поразглядывать карту, обдумать некоторые мысли. Первым пришел в себя Овчинников.
– На два полка по полтысячи пешцев у нас людей хватит – задумался атаман – Может даже и на три. В Бердской слободе уже с тысячу окрестных крестьян колобродят. И все новые и новые приходят. Я распорядился хаты строить, запасы делать.
– Регулярство нужно – осторожно произнес Творогов – Но верстать яицкие полки по-новому… Да минуя казачий круг…
– Сход проведем – успокоил я атамана – И вам никакого ущерба. Были атаманами, жалую вас генералами!
– Как енералами?? – опешил Овчинников. Творогов тоже в удивлении откинулся в кресле.
– А вот так – принялся я разъяснять – Казачков то тоже прибыло. Ты, Иван Александрович, сколько из Пречистинской привез?
– Да человек двести присоединились. А может и более. Мы там еще полсотню оставили, как ты и велел.
– Щитайте, господа станичники – я перевернул карту, написал корявые цифры – Яицкие, илицкие, теперь оренбургские и пречистинские казаки. Четыре полка!
– Никак не сходится – наморщил лоб Творогов – Оренбурских мало. Пречистинских також едва на полполка.
– А мы из других сотен передадим россыпью – я назидательно поднял перо – И не забывай Иван Александрович о татарах, башкирах и киргизах. Вот не лежит у меня сердце отдельно их регулярствовать. Распишем по полкам!
– Помилуй, бог! Царь наш батюшка, Петр Федорович! – Творогов нахмурился – Воевать с иноверцами в одном строю??
– А в Пречистенскую крепость ты с татарами ездил? Ездил! Боевые они хлопцы?
– Боевые! – Овчинников потянулся за бутылкой, но я отставил ее прочь.
– А раз так – я прихлопнул рукой по столу – Не супротивьтесь мне.
– И кого в полковники? – поинтересовался Творогов, опустив взгляд.
– Всеми конными казаками и башкирами с татарами начальствовать Андрею Афанасьевичу – я повернулся к Овчинникову – Справишься?
Лицо атамана стало серьезным. Он почесал в затылке, кивнул – Справлюсь!
– В полковниках у тебя будет Чика на яицкий полк. Лысов на илицкий. Мясников на оренбургский.
– Тимофея Григорьевича отдаешь? – удивляется Овчинников.
– Отдаю – вздыхаю я – На гвардию мы кругом есаула выберем, а Мясников на оренбургском полке нужнее. Больно там люди ненадежные. Про Могутова слышали?
Оба атамана одновременно кивнули.
– Но и последний по счету, но не по важности – сумничал я – Новый полк. Пречистинский. Отдаю вам Шигаева. Он мне по интенданству незаменим, но на полку нужнее. Как все наладит – заберу обратно, так и имейте в виду.
– А Подуров? – удивился Овчинников.
– А я?? – с обиженной миной привстал с кресла Творогов.
– Тебя, Иван Александрович, вижу на большой должности. Губернатора то нынче у губернии нет. Непорядок. Я дальше уйду воевать, за Русь святую, да народ ее многострадальный – я перекрестился, атаманы вслед за мной – А здеся кто начальствовать будет? Ты бывал в головах в Яицке, и тут справишься. Оставлю тебе наказы исполнять.
– Спасибо, царь-батюшка – Творогов вновь встал, торжественно поклонился. Видно, что доволен – Не подведу тебя. Губернаторствовать буду честно, по твоему слову…
– Воеводствовать! – я поднял палец – Хватит нам уже этой немечтины в словесах. Только портят наш исконный язык.
– Пусть так будет – пожал плечами атаман – Так что с Подуровым? Грят Тимофей Иванович себя добре при штурме проявил.
– Вижу его токож генералом. Надо пешцев в полки собирать. Фузеи есть, порох есть. Чего ждать? И экзерцировать каждый день! Вот они займется.
– Вот, царь-батюшка, ты супротив немечтины в языке – засмеялся Овчинников – А пользуешь словечки то!
Творогов заулыбался, а я задумался.
– Прав ты…упражнять! Годно?
– Любо! – атаманы ответили одновременно.
– Сколько говоришь то крестьян уже набежало в Берды? – спросил я Овчинникова.
– Да с тысячу будет. Мужиков. Ежели с женками, да детьми – больше. Каждый день прибывают.
– Два полка – прикинул я. Плюс в артиллерию надо бомбардиров учить.
Да… создать регулярную армию – это не фунт изюма съесть. Наломаемся по самое немогу. Училищ нет, военных городков нет, рекруты такие, что плюнь в них – разбегутся. Суворова не надо, генерал Бибиков легко справится.
Да и шестнадцать офицеров, честно сказать, доверия не внушают.
– Вот что господа генералы – я подвинул к себе карту, перевернул ее обратно – Есаулов то я у вас из сотен позабираю. Нельзя офицериков без надзору оставлять. Повысите дельных на их должности.
– Офицериков вздернуть надо было бы – буркнул Творогов, но продолжать мысль не стал. Видимо уже слышал про Лысова. Овчинников промолчал.
Атаманы доели обед и мы начали разглядывать карту. Всего на Урале и в Приуралье создано аж 6 оборонительных линий громадной протяженности. Во-первых, самарская – от Самары до Оренбурга (крепости Красносамарская, Бордская, Бузулукская, Тоцкая, Сорочинская, Новосергеевская, Ельшанская). Во-вторых, Сакмарская линия. От Оренбурга вверх по реке Сакмаре на 136 вёрст. Крепости Пречистинская (уже в наших руках), Воздвиженская
