Мэри Джентл - Том I: Пропавшая рукопись
Этими вопросами занимается Джонатан Стэнли. Я стараюсь информировать его только об общих вопросах. Пусть Ваш археолог нашел Трою там, где о ней говорится в поэме; но я вовсе не хочу объяснять, что переведенные Вами рукописи некоторым образом спорны. Я скажу об этом, когда это СТАНЕТ НЕИЗБЕЖНЫМ.
Теория Вогана Дэвиса восхитительна, согласны? Этот человек сумасшедший — как на Ваш взгляд? Я считала, что реален только настоящий момент, он-то и становится историей. Как могут быть *две* истории мира? Мне не понять. Но я все-таки не ученый.
Вам хорошо, Пирс, Вы можете поиграть с теориями, но я должна работать, зарабатывать на жизнь! Одной истории мира мне более чем хватает. Мне еще придется аккуратно представить ее трактовку, чтобы все это прозвучало как должно. Когда Вы, наконец, встретитесь с Джоном Стэнли, ради Бога, не обсуждайте с ним всего этого! Мне вовсе не надо выслушивать от него, что один из моих авторов — чокнутый профессор.
С любовью, Анна.
Адресат: #202 (Анна Лонгман)
Тема: Аш
Дата: 01.12.00 13:11
От: Нгрант@
<Заметки на полях>Формат-адрес отсутствуют, прочие детали зашифрованы нечитаемым личным кодом.
Анна.
Не знаю, как рассказать Вам, что случилось.
Прошу сделать это.
Изабель.
Адресат: #203 (Анна Лонгман)
Тема: Аш
Дата: 01.12.00 14:10
От: Нгрант@
<Заметки на полях>Формат-адрес отсутствуют, прочие детали зашифрованы нечитаемым личным кодом.
Миссис Лонгман.
По просьбе Пирса я расскажу Вам о некоторых наших больших неудачах. Сожалею, что они повлияют на публикацию книги, а также на нашу экспедицию.
Как вы знаете, великая «находка» наших раскопок — визиготские «големы-посланцы», один полностью сохранившийся и целый, другой — в виде черепков. Поскольку тот, что в черепках, уже разбит, я именно его отослала на экспертизу.
При наших опытах мы проверяем находки методом радиоактивного углерода С1-4. Когда требуется проверка мрамора или других видов камня, этот метод не годится — он позволяет узнать только возраст камня до того, как из него было изготовлено изделие. Однако в «големах-посланцах» тоже есть включения нескольких металлических деталей. У разбитого мы нашли часть шарнирного сустава одной руки.
Я теперь получила данные о возрасте этого бронзового сустава методом радиоактивного углерода. Результаты проверил наш археолого-металлург.
Бронза — это сплав меди, олова и свинца. Во время отливки могут примешаться органические примеси: и при изучении кристаллической структуры этого сустава путем соскоба с поверхности обнаружилось *наличие* именно такой примеси в структуре металла.
При исследовании радиоактивным методом эти органические включения дали очень странные результаты. Опыты повторялись не раз.
Отчет лаборатории прибыл сегодня. По их мнению, цифры говорят, что органические включения в металле содержат такой же уровень радиации и грязи, как современные растения.
Похоже, что металл для суставов и шарниров «големов-посланцев» должен был отливаться в период большего загрязнения атмосферы и более высокой радиации, чем в пятнадцатом веке; в сущности, уровень примесей так велик, что я не сомневаюсь — этот металл был отлит в последние сорок лет (после Хиросимы и испытания атомных бомб).
Я прихожу к единственно возможному объяснению. Эти «големы-посланцы» не были изготовлены в 1400-х годах. Они изготовлены недавно, возможно, очень недавно. Конечно, после той даты, когда, как сказал мне Пирс, Карл Уэйд вернул книгу «Фраксинус» в Сноусхипл Манор.
Откровенно говоря, эти «големы» — современная подделка.
У меня у самой слишком мало времени, чтобы переварить эту новость. Пирс потрясен. Вы понимаете, что это одна из причин крайней секретности раскопок: ведь в археологии такие вещи не редкость, подделки — наша постоянная проблема, и я никогда не печатаю сообщений о своих результатах, пока у меня нет твердой уверенности.
Я отдаю себе отчет в том, что теперь материалы Пирса придется переклассифицировать как художественную литературу, а не исторический документ, поскольку теперь нет серьезных археологических подтверждений реальности описанного материала.
Полагаю, что Вы захотите обдумать эту новость, прежде чем вынесете какое-либо решение о публикации перевода Пирса.
Полковник разрешил нам завтра утром с первыми лучами солнца возобновить погружение у берега. Несмотря на наши проблемы, я обязана использовать любую возможность, учитывая политическую нестабильность региона. После случившегося я не уверена, что понадобятся изображения, сделанные камерами для подводной съемки, но, конечно, мы будем продолжать раскопки на этом участке.
Поэтому мы уедем на корабль завтра с рассветом. Я думаю, что если Вы сможете поспать сообщение Пирсу, ему будет кстати доброе слово.
Мне так жаль. Хотелось бы сообщить Вам более приятные новости.
Изабель Напиер-Грант.
Адресат: #137 (Пирс Рэтклифф)
Тема: Аш/археология
Дата: 01.12.00 14:31
От: Лонгман@
<Заметки на полях>Формат-адрес отсутствуют, прочие детали зашифрованы нечитаемым личным кодом.
Пирс, Изабель.
ВЫ УВЕРЕНЫ?
Анна.
ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ. 10 сентября — 11 сентября 1479. «Плодоносная природа машины»
1Казалось, темнота тянется часами.
У Аш не было возможности определить время. В окружающей ее холодной тьме она могла только нащупывать себе путь кончиками пальцев вытянутой руки. В основном — кирпичи и отсыревшая штукатурка. Под ногами грязь или дерьмо. Но темнота придавала ей уверенности в себе. Нет света — значит, нет трещин в потолке над сточным каналом; поэтому перемещаться по этим кирпичным проходам безопасно.
Пока не попадется яма. Или шахта.
Был бы тут Роберт, мы бы напились. Поговорили бы о Годфри. Я бы так надралась — на ногах бы не устояла. Я рассказала бы ему, что Годфри в душе всегда был настоящим, черт побери, крестьянином. Однажды я видела, как он вызвал медведя. Дикого медведя, из леса! И медведи к нему приходили. Да теперь и не упомнить, сколько раз он выслушивал меня, когда мне надо было выговориться перед кем-то, только не перед моими офицерами…
Он не был мне отцом. Кому нужен отец? Отцом называет себя Леофрик. А Годфри был другом. Братом. Нет, больше чем братом; чего бы мне стоило полюбить тебя, только один разок? Всего один?
Надрались бы допьяна. А потом мы бы пошли и ввязались бы где-нибудь в драку.
Страшно представить, что скажет Роберт, когда я ему это расскажу.
Если он жив.
Впереди послышался шум воды, спокойно протекающей по глубокому руслу, и Аш пошла медленнее. Стена, как она на ощупь определила, сворачивала за угол. Она медленно продвигалась вперед, обогнула стену, сначала ставя ногу на носочек, проверяя, нет ли разрушений под ногами.
Сточные каналы тянулись бесконечно.
Я не должна была его оставлять.
А что я могла сделать?
Я могла спросить свой Голос, как выйти отсюда, — но нет, он этих мест не знает, он только решает тактические задачи…
А сейчас могу ли я поговорить с каменным големом?
А другие голоса?
Они — откуда?
Знает ли о них Леофрик? Знал ли калиф? Вообще кто-нибудь? Чертовски хочется поговорить с Леофриком! Знал ли кто-нибудь что-то о них до сегодняшнего дня?
Не надо было его оставлять.
В слабом свете появились геометрические изображения.
Аш остановилась, окровавленной рукой все еще придерживаясь за кирпичную кладку. Света было тут достаточно, и она увидела освещенные поверхности стен — в этом месте скрещивались туннели. Стены были плоские и изгибались к потолку, через трещины в потолке просачивался бледный свет. Внизу протекал ручей. Над ним, вдоль стен, — проходы. Мусор.
Эти каналы могут тянуться на многие мили. И в любую секунду потолок может обрушиться мне на голову. Землетрясение должно было сильно расшатать кирпичную кладку.
Послышался шум.
— Вальзачи? — тихо позвала она.
Никого.
Аш подняла голову. Прямо перед ней с потолка туннеля упало несколько камней. Отверстие вполне достаточное, чтобы через него проникал слабый свет греческого огня. Ей, вроде бы, послышался смутный шум, на этот раз снаружи. Но как только она напрягла слух, чтобы расслышать, стало тихо.
Как долго еще продержатся эти каналы?
Пора бы ей уже оказаться где-нибудь в другом месте.
Неожиданно ее охватила печаль. Глаза наполнились слезами. Она утерла их рукавом. Я уже никогда не смогу сказать тебе, как мне жаль, что ты приехал сюда из-за меня.
Она прижала к лицу грязные руки. Подняла голову. Она знала, что печаль будет возникать на секунды или минуты, когда ее не ждешь; будет особенно болезненна, когда пройдет первый шок и она уже смирится с тем, что это можно пережить; ведь причины определены, принята на себя ответственность, исповедь произнесена. Но это не меняет того факта, что она никогда больше снова не поговорит с Годфри; он не ответит ей.
