Мастер Гримуаров - Валерий Александрович Гуров
— Это что?
— То, что она выпила после попытки меня отравить вином, — и я в двух словах рассказал, что тут произошло.
— Он всё врёт! — взвизгнула Лиза, поняв, куда всё идёт.
— И ещё, — я подался вперёд и снял с Лизы парик. — Предположу, что это госпожа не та, за кого себя выдаёт.
Под париком оказались светлые волосы, которые она тщательно скрыла. Я увидел, как полицейские переглянулись и выпучили глаза на Лизу.
— Это же Сонька Золотая Ручка!
Оба, не сговариваясь, набросились на девчонку. Через минуту на её запястьях защёлкнулись наручники. Вот тебе и пожалуйста — девчонка никакая не медсестра, а опытная преступница.
— Ты — покойник, — прошипела она, когда Соньку выводили из купе.
— И тебе доброго вечера. Хотя не уверен, что твой вечер будет добрым, — ответил я.
Сонька, впрочем, не слушала и начала рассказывать, что она хотела меня усыпить и ограбить. Хитрый ход, тоже наверняка продуманный заранее, потому что так ей светит покушение на ограбление, а не покушение на убийство по предварительному сговору. Умная всё-таки девка, зря не захотела сотрудничать.
В итоге всё время остановки на станции я провёл за увлекательными разговорами с полицией по выяснению обстоятельств случившегося. Проводника я упоминать не стал, поскольку не было никак доказательств его причастности, кроме моих догадок.
Полицейские взяли мои данные и попросили написать заявление.
Уж лучше так, чем убивать Соньку. Ведь я артефактор, а не убийца. И буду действовать жестоко лишь в крайнем случае. А до такого меня лучше не доводить…
— На обратном пути буду ехать и напишу, ну или не напишу, — я выразительно посмотрел на Соньку, тщетно пытавшуюся высвободиться из наручников.
Хотел дать ей понять, что содержание моего заявления будет напрямую зависеть от желания Соньки разговаривать. Бандитка дожидалась остановки поезда у окошка в коридоре поезда.
Наконец, Соньку вывели из поезда, где передали в руки полиции на станции. Хоть полицейские и знали, что задержана опасная преступница — они её недооценили.
Идя по перрону, Сонька наступила в лужу и, подавшись вперёд, лихо ускользнула от стражей порядка, оставив в их руках своё платье. Платье-то девчонки тоже оказалось необычным — на липучках. Далеко, правда, она не убежала — её поймала ещё одна пара полицейских, но попытка Соньки меня впечатлила. За девчонкой явно нужен глаз да глаз.
Поезд двинулся, я лениво проводил взглядом через окно удаляющиеся киоски с продуктами. Перекусить не получилось, ну и ладно.
Единственный положительный момент, найденный мной во встрече с девицей — она скрасила мне дорогу. Оставшаяся её часть оказалась не такой весёлой. Меня переселили в другое купе, чтобы забрать из моего все улики и почистить от пролитого вина.
Подошёл начальник поезда и долго извинялся, расшаркиваясь и умоляя не писать жалобу. Сошлись на том, что билеты из Новороссийска в Ростов в купе бизнес-класса я получу бесплатно.
— А где же их взять, господин начальник? Все места заняты, — зашипел на ухо начальнику поезда проводник.
— Разберёмся, — раздражённо буркнул тот за пару минут до прибытия поезда на конечную.
То, что я увидел на вокзале Ростова, оказалось цветочками по сравнению с вокзалом Новороссийска. Толпы людей со всех концов империи съезжались на торжественный спуск на воду фрегата.
Причём приезжали как крестьяне и работяги, так и вполне обеспеченные люди. Подсуетились и местные предприниматели — направляясь к бирже извозчиков, я увидел прилавки с сувенирами фрегата. Желающих приобрести себе сувенир было хоть отбавляй.
— Вам куда? — поинтересовался у меня извозчик, когда я дождался первого освободившегося экипажа.
— В портовую таможню!
Извозчик с удивлением на меня покосился и объяснил, что до таможни проще дойти, чем доехать:
— Вон то здание — таможня! Вам туда!
Дойти до таможни действительно оказалось проще, чем доехать. Поднявшись по улочке, я оказался напротив четырёхэтажного здания новой постройки.
Дверь в таможню то и дело хлопала — внутрь беспрерывно заходили и выходили люди. Причём если на входе у них на лицах считывалось предвкушение, то выходящие носили разочарованные гримасы.
Протиснувшись внутрь, я оказался в большом холле, забитом людьми. Сразу смекнул, что не у одного меня есть проблема с задержанным грузом. Кабинеты осаждали толпы людей, возмущённо выкрикивая плюс-минус одно и то же:
— Эй, кто-нибудь может мне объяснить, когда я получу свой груз⁈
— Что это за «шарашкина контора!»
— Я буду жаловаться!
Из дверей одного из кабинетов вышел упитанный мужичок, судя по всему — таможенник.
— Господа, минуточку внимания, господа!
Толпа притихла, но лишь для того, чтобы узнать:
— Закрыто, приходите завтра, приёмные часы сегодня закончились!
— Они так и не начинались! — возмутился народ. — Что хоть стряслось, можете объяснить по-человечески⁈
— На все вопросы будет сделано заявление, вся необходимая информация будет вывешена… Но чуть позже! — заверил упитанный.
Люди повозмущались порядка ради, но толку? Разочарованно роняя подбородки на грудь, толпа потянулась к выходу.
Меня это не могло устроить, я подождал, когда народа поубавится, и подошёл к стенду с информацией. Начал его изучать, пытаясь найти хоть что-то толковое. Но ничего полезного там не нашлось, зато я краем уха услышал один весьма любопытный разговор таможенников. Благо слух у меня был отменный, а эти двое думали, что их никто не услышит.
— Ну что там? — спрашивал один.
— Там полная жопа, Игорь Вениаминович, — отвечал второй. — Мы вляпались!
О, а вот это уже интересно! И, возможно, я смогу использовать информацию в своих целях…
Глава 6
— Чего стряслось, Вадим Михайлович?
— В общем, — таможенник набрал полную грудь воздуха, в этот момент чем-то напомнив мне рыбу фугу. Такие же выпученные глаза, полные внутреннего яда. Иголок, правда, нет, но это ещё с какой стороны посмотреть.
И таможенник поведал, что тут на самом деле произошло. История оказалась занимательной. Так, на днях у него случился юбилей, который он, естественно, решил отметить, не отходя от кассы — прямо на рабочем месте.
Чтобы всё действо происходило подальше от любопытствующих глаз, им было принято решение отметить юбилей на одном из складов. Там он собрал своих коллег и устроил пир на весь мир. Столы ломились от яств, алкоголя и приглашённых ночных бабочек, коим было велено танцевать стриптиз в антураже кабаре.
— Долго думали, где поставить сцену, — продолжал рассказ таможенник, то и дело сдувая со лба
