90-е: Шоу должно продолжаться – 12 - Саша Фишер
Рассказы «ангелочков» заглушали звуки с видео, где на уличной сцене Астарот в обнимку с этим самым Борей пели на два голоса «Темные тени». Концерт вышел сумбурным, но гораздо душевнее, чем в том же Шуширино. Короткую программу пришлось слегка удлинить, очень уж зрители просили. Правда, они же потом там и драку устроили на дальних подступах. Явился какой-то там «первый парень на деревне», взялся гнуть пальцы, его послали, слово за слово, и вот уже наш Боря срывается со сцены и бросается в толпу, раздавать смачные плюхи направо и налево.
Потом он спас плачущую Кристину, на которую в душевой упал паук. Точнее, всех нас спас. Ближе к финалу концерта начался дождь, мы спешно эвакуировались, взмокли от беготни. И замерзли еще. Боря волевым решением поднял Шемяку, загрузил нас в автобус и повез к баню к какому-то дяде Славе. И пока мы там парились и плескались, устроил нам горячий ужин. И добыл где-то недостающие матрасы.
— А помните? Помните⁉ — радостно запрыгал на месте Бельфегор. — Как мы в Крушихино только звук наладили, там электричество вышибло?
— Ооо, эпично вышло! Я думала, что такие искры только в кино бывают!
— А как Макс на лошади ездил без седла еще? Велиал, ты же записал это? Записал, да⁈
— Ага, вот как раз дальше, после хорового пения будет, — ответил я. На экране «ангелочки» стояли обнявшись с мужиками из Крушинино рядом с накрытым столом и задушевно пели «Мы вдвоем с конем». На одном из мужиков — рогатая шапка Астарота.
Потом кадр сменился, и на экране появилась задница коня. И героический Макс, который каким-то чудом умудрился с него не сверзиться. Я пропустил момент, когда он там с кем-то поспорил, что прокатится без седла. Но камеру включить успел.
— А в Хорошихино было хо-ро-ши-шеч-но, — сказала Наташа, когда кадр снова сменился. Там «ангелочки» облепили здоровенную стелу в форме космической ракеты. Шемяка повез нас другой дорогой, так что в прошлый раз мы эту стелу не видели. Совершенно циклопическое сооружение, мы даже издалека прифигели слегка. Вывернули из лесочка, а вдалеке — ракета. Сребрится, такая, как настоящая.
— Блин, вот мы подогнались тогда, а! — всплеснул руками Бегемот и порывисто обнял Свету. — Как же жалко, что ты с нами поехать не смогла! Тебе бы понравилось!
— Вот уже нет! — решительно покачала головой Света. — Судя по тому, что вы рассказываете, это был какой-то ужас ужасный! Особенно эти палатки со спальниками.
— Да не, нормально было! — засмеялся Астарот. — Мы даже не замерзли.
— И почти не промокли, ага, — подхватил Бельфегор.
— Борису надо памятник поставить, типа хорошишечной ракеты, — прыснула Наташа.
— В бронзе, — хихикнула Ева. — И будет у нас бронзовый Борис.
Боря снова смутился и покраснел.
— Да что вы, там ничего особенного же не случилось, — пробасил он.
Все засмеялись. Заговорили хором. Ближе всего сидевший Астарот хлопнул Борю по плечу. Они вообще внезапно как-то сдружились. Астарот первым предложил Боре жить у него. Вообще, нам с ним, в смысле, с Борей, еще предстоял разговор о его официальном положении в нашем медиа-холдинге, но это уже была чистая формальность. Я уже мысленно такой список его возможных обязанностей прикинул, что впору ему уже пару помощников нанимать. Во-первых, техническое обслуживание той же «Фазенды» пока что было в руках у Колямбы, но у меня регулярно возникали на эту тему всякие вопросики. А учитывая склонность хозяина овощехранилища на всем на свете экономить, эти вопросики постепенно становились вопросищами. Там регулярно что-то приходилось чинить, латать, достраивать. И мы, конечно, справлялись своими силами, но… По меткому выражению Бори, мы городские неженки с руками из… В общем, не совсем из того места. Плюс тот же «Буревестник», технического специалиста в котором уже давненько не было. Плюс наш будущий лофт. Ну и на гастролях он, опять же, оказался чуваком совершенно незаменимым. Без него нам пришлось бы труднее. Но сейчас вести деловые разговоры и обсуждать зарплаты не хотелось. Хотелось расслабленно сидеть, делиться свежими воспоминаниями, снова и снова пересматривая разномастные и обрывочные видосы.
— О, а как мы героически автобус толкали!
— Сейчас еще тот мужик на телеге подъедет!
— Матерные частушки, хи-хи…
На экране как раз появился колоритный дядька в кепке и принялся размахивая руками давать парням ценные советы.
— Да справа же, справа нужно! Эх, все-то вам показывать нужно!
— А смешно получилось…
— Ага, кому смешно! А я тогда в яму провалилась до колена! Прикинь, там лужа такая небольшая, я ее не заметила, а потом Боря мне оттуда резиновый сапог доставал…
— Между прочим, если бы не эти сапоги, тебе бы вообще пришлось босиком ходить!
Хорошо. Даже я бы сказал, хо-ро-ши-шеч-но. Когда мы вчера в ночи въехали в Новокиневск, мы даже не сразу сообразили, что уже дома. К финалу гастролей мы устали до отупения, еще и последний день выдался богатым на миллион идиотских приключений, типа той ямы с грязью, где наш пазик благополучно сел по самые уши. Мы сначала его выталкивать пытались, угваздались как чушки. А потом все равно пришлось бежать за трактором. Благо тот мужик с его ценными советами и матерными частушками нам в этом деле поспобствовал. Тракторист оказался то его кумом, так что достать его из глубокого похмелья у него как-то получилось.
Уже на подъезде мы пробили колесо. А потом еще и заглохли три раза. В общем, вместо расчетных трех часов дня приехали в Новокиневск почти в час ночи. Шемяка развез нас всех по домам. И мы с Евой отрубились, почти не приходя в сознание.
Но на гастрольное афтепати сегодня примчались все, без всяких отговорок и отмазок. Названивать с уточнениями начали с самого утра.
Забавно получилось, конечно. К концу гастролей некоторое раздражение накопилось, разумеется. Все-таки мы довольно продолжительное время провели бок о бок. Периодически на пустом месте случались всякие трения и мини-скандальчики. Но фокус как-то ловко сместился на «цеппелинов», точнее даже на Яна. Астарот даже отвел меня в сторонку, чтобы серьезно поговорить насчет того, что мы больше с «цеппелинами» гастролировать не будем. Напряжно как-то. «Ангелочки», конечно, тоже были не ангелы, хе-хе. Ну, в том смысле, что не трезвенники совсем даже. Но в этой поездке ни с кем из них
