Федор Вихрев - ТРЕТИЙ ФРОНТ Партизаны из будущего
Док
В общем, отбить — отбили, это хорошо, но теперь нужно было делать ноги.
— Мужики! — крикнул Сергей, обращаясь к освобождённым бойцам. — Надо быстро отсюда убираться, пока гансы на огонёк не заглянули!
С гансами общаться сейчас не хотел никто. Нескольких солдат — раненых, судя по повязкам, когда-то бывшим белыми — примостили в кузовах грузовиков, и мы резво (насколько это возможно, конечно) двинулись к ближайшему лесу. Впрочем, лесом его назвать было сложно, но с дороги нас видно не было, да и с воздуха заметить тоже не должны были.
Разделив народ по специальностям, Олег отошёл в сторону с танкистами, Сергей, порыскав в округе, наткнулся на мотоцикл, рядом с которым расположились два трупа. Интересно, кто ж их так аккуратно? На всякий случай глянул, трупики ещё свежие, часов шесть, не больше, как их приговорили. А затем Сергей с одним из новых водил отправился на этом мотоцикле за какой-то хренью, называемой ПАРМ-1. Что это такое, я не имел понятия, а интересоваться времени не было. Мы на пару с Соджетом проводили первичную фильтрацию новичков — Ф.И.О, год рождения, где служил, обстоятельства пленения… По-хорошему, всё это записать бы надо, но с бумагой были проблемы. Проверить эти данные мы тоже не могли, но какое-то психологическое значение процедура имела. Во всяком случае, в нашем праве задавать эти вопросы народ не сомневался и — во всяком случае, вслух, — не возмущался. Правда, будь в этой колонне офицеры, всё было бы гораздо сложнее, но нам повезло. Заодно во время этого блиц-опроса присмотрелся к раненым. Повязки были у многих, но я их не трогал — перевязывать всё равно нечем, инструментов и лекарств всё равно нет. Так что искал только что-то серьёзное. Да и не хотелось, чтобы во мне видели какого-нибудь военврача. На фиг надо? Я себе придумаю занятие получше на время войны. Так что спрашивал про обстоятельства ранения, проверял, не задеты ли кости и у троих проверил пульс — слишком уж ослабшими они выглядели.
Змей с Тэнгу тем временем опять намылились в дальний дозор. Ника беседовала с одним из новеньких, который показался ребятам подозрительным, ну, и заодно присматривала за пленным.
Вскоре вернулся Змей и с некоторым театральным эффектом сообщил об обнаруженном симфоническом оркестре в кустах неподалёку. Ну, мы с Соджетом только ухмыльнулись, а вот новички удивились… Олег и Саня, взяв с собой всех танкистов и нескольких пехотинцев, пошли смотреть находку. Закончив с опросом, Степан вызвал одного солдата из новеньких, поскольку тот был вроде бы сапёром, и устроил ему экзамен. Я же подошёл к немцу. Что-то долго он всё никак в себя не приходил.
"Да, приложился кто-то очень хорошо, — подумал я, ощупывая приличный фонарь под глазом немца. — Да и по кумполу тоже отоварили", — и нажал посильнее. Тут-то он и застонал. Ну вот, знай наших.
— Ника, этот кадр уже очнулся, — передал я нашему командиру.
Затем вернулся Сергей. Загадочный ПАРМ-1 оказался подвижной авиационной ремонтной мастерской на базе "ЗиС". Н-да, теперь у наших модернизаторов пойдёт раздолье. Что сделают с "тэшкой", я даже не хотел думать, хотя чего уж там, хуже двухбашенного недоразумения (так я называл Т-26) не придумать.
Сергей Олегович
Загнали мастерскую с мотоциклом под деревья, подозвал я к себе авиаторов, стал выяснять, кто есть кто из них. С водителем понятно, а оставшиеся двое оказались авиаторами лишь номинально. Один был оружейником, второй метеорологом. Ну, с оружейником понятно, а вот с метеорологом чего делать? Пока определил их под команду Петровича, которого назначил начальником мастерской. Развернули эту самую мастерскую, и работа закипела. Во-первых, запаяли нормально бак у мотоцикла, потом занялись машинами и бронетехникой. Много в полевых условиях, конечно, не сделаешь, но хоть что-то… Вспомнив виденный по телевизору бразильский трамвай, я подкинул идею наварить на танки поручни для десанта. По бронированию было хуже, единственное, что смогли быстро сделать-это по совету Петровича наварить на лоб и борта гусеничные траки, а где не хватило-там обвешали всё мешочками с песком. Не фонтан, конечно, но хоть немного от "колотушки" защитит… Я же пошёл и надел вместо футболки с клыкастым черепом обычную нательную рубаху, только рукава укоротил. Ботинки я ещё раньше сменил. Разобрал и почистил "тэтэшку" покойного лётчика, зажиленную у Степана. Тут мимо Олег как раз шёл, спросил я у него:
— Олег! А что с радиостанцией делать будем? Может, получится у кого её переделать, а то из меня радиомастер хреновый, скажем так…
— Я не потяну. Я по компам спец, а не по рациям, так что, увы, но без меня, — отозвался он.
— У нас слишком высокая частота, больше сотни мегагерц, — влез Степан. — Она зависит он приёмного и передающего контуров, точнее — от соотношения емкость-индуктивность в этих контурах. Без замены деталей, которых нет, рация — бесполезная куча железа. Плюс там возможны заморочки с усилителями и модуляцией.
Саня
Собрав танкистов и несколько человек пехоты, мы с Олегом направились за Змеем. Тэнгу носился вокруг с бешеной скоростью. И откуда в нём столько энергии? Мы, перенесенцы, привыкли к грозному виду пса, а вот местные его явно опасались.
Вот и обещанный Змеем оркестр — ну, Т-26 с конической башней и антенной — ничего неожиданного, я внутренне был готов к такому, но вот то, что стояло за ним, заставило меня вспомнить столько матерных выражений сразу, сколько я обычно использую за неделю
— …Четыре оси… полнолапый! Во, громадина, сколько же он весит?!… а жрет, наверное… Это мне, наверное, "восьмидесятка" отомстила, что перешел на срочке из водителей в пассажиры… Олег! Нет слов! Я на этой хреновине до Берлина доберусь!!! Можно даже сказать, от Аргуна… Да что там Берлин!!! Я эту хреновину на её родной завод доведу, со списком рекламаций и требованием поменять в соответствии с законом о потребителях! — распалялся я.
Танк я оставил Олегу, а сам резво полез в броневичок. Первым делом отыскал бирку — "Бюссинг-НАГ", что-то непроизносимое и 231.
Влез за руль — зажигание включил, вроде всё в порядке, топлива — полбака. Нажал стартер — раздались щелчки, но двигатель так и не ожил.
Олег
Поскольку Саня плотно занялся трофеем, я, естественно, полез в танк. А один из наводчиков — в башню.
По его словам — кстати, представился он Иваном Костренко — орудие было в норме, даже полсотни снарядов было. И патронов к пулемету почти комплект. Визуально танк тоже в норме был, даже заправлен на три четверти. А вот заводиться не хотел, хоть ты тресни… Даже не жужжал. Я в начале уж было расстроился. Думал, движку конец, а потом обратил внимание — лампочка-то еле тлеет. Аккумулятор умер у танка. Думали ручкой завести, но ее в танке не оказалось.
Вылез я из него с довольной мордой, как кот, что сметаны объелся.
— Ну, Ваня, послужит еще нам этот Россинант, — довольно протянул я. — Аккумулятор поменяем, и вперёд. Надеюсь, что это у него единственная проблема. Значит, надо в лагерь его тянуть.
— Саня! — крикнул я. — Бросай броник и давай тягач сюда. И что там с броником? Порядок или труп?
— Жить будет! Прикурим или дёрнем — и завестись должен. Я за "Гигантом"! — отозвался он.
— Давай. Мы тут ждём. А с бэка у него что?
— Полста больших и около трёхсот винтовочных, — бросил он на бегу
Саня
Когда я подогнал тягач, обе брони были готовы к буксировке. Олег даже оружие, найденное Змеем здесь и чуть раньше, погрузить смог.
За руль "Гиганта" сел водитель из новеньких, я запрыгнул в НАГ, который с помощью буксира завелся с пол-оборота, а вот с двадцать шестым оказалось хуже — мотор сразу заводиться отказался.
Когда мы вернулись в лагерь с нашим "уловом", все были просто шокированы таким количеством роялей. Степан даже сказал мне несколько испуганно:
— Может, всё-таки Б-4 в ПТО не надо? А то ты несколько раз шутил об этом на форуме…
— Наверное, не стоит, — согласился я, — там снаряд слишком тяжёлый, пупок развяжется…
Т-26 дотащили на буксире, не завёлся, гад! Даже с буксировкой! Хотя чихал и хрюкал исправно, даже пару раз вроде начинал работать на несколько секунд.
— Блин. Не в батарейке дело! И бензин вроде поступает… Может, свечи проверить? И почистить.
Поменяли мы на "двадцать шестом" батарею, а он всё равно не заводится, хоть и фырчит, а без толку.
— Не, тут не в свечах дело… — пробурчал Олег. — О! — вспомнил я о том, что он бензиновый. — Может, у него карбюратор забит? Или с топливом что не так? Может, грязноватого залили?..
Полез я проверять — так и есть. Чистить надо по полной — какой-то умник в бак сахару сыпанул, вот он и не заводится.
Ника
Разговаривать по душам у меня всегда получалось плохо. Тем более с незнакомыми людьми. Этот издерганный мутный тип всё норовил порасспрашивать меня. И всё норовил куснуть, мол — женщина, а мужики слушаются — нужно наоборот. Ну, я ему по доброте душевной и объяснила насчёт лишней головки, которая иногда мешает… особенно некоторым и особенно думать. Обиделся. Это в наше распиздяйское время такое скажешь — глазом не поведут, пропустят мимо ушей. А тогда… Однако не рассчитала.
