Александр Верещагин - Война
Ехали довольно быстро, сокращенным маршрутом, лихо преодолевая небольшие речушки и озерца, похожие на большие лужи. Несколько месяцев кочевой жизни порядком укрепили меня и Витю. Бежали мы, за санями, гораздо легче, чем несколькими месяцами раньше. Примерно за две недели дошли до большой реки, дальше путь пролег по воде, довольно большой паром переделанный из старой баржи, медленно но верно тащился вверх по течению. Наши проводники отдали значительную часть поклажи в качестве платы за проезд. На вторые сутки путешествия по реке, сгрузились на берег. Вечером в разбитом для ночевки лагере, неразговорчивый Леха, имевший к стати в племени репутацию заядлого путешественника, заявил:
— Однако в Невельское едим, торговать будем. — И многозначительно посмотрел на меня.
— Нам в Невельское нельзя, америкосов много. — Даже если мы ускользнем от американских патрулей, наверняка заложат соглядатаи, коих прикормили янки, довольно много. Я продумывал возможные варианты.
— До первой прибрежной деревни доведите, а там сами. — лаконично отрезал я.
Длинный переход настолько утомил, что когда показались домики первого попавшегося поселка, я пренебрегая какими либо мерами осторожности, вышел на центральную улицу. Здесь же расположился импровизированный рынок, потолкавшись среди народа выясни все что необходимо. Американцев и карателей в поселке нет. Местное население старается держать нейтралитет, не ссориться с американцами и Сопротивлению в помощи не отказывает. Я подумал «Сопротивление сила, в глазах земляков. Раз они его в один ряд с американцами ставят». На рынке торговали главным образом рыбой, поселок очень бедный. Из-за того, что от крупных населенных пунктов далеко, мародеры сюда не наведываются, но и «челноки» бывают не часто. В итоге я сговорился с местными рыбаками, пристроил Витю с его «хитрым» грузом на некоторое время, на постой. Заплатил двумя десятками патронов. Сам пошел дальше с рыбным обозом, искать связь с отрядом. На счастье, в следующей деревне, где рыбаки меняли свой улов на необходимые предметы быта, попался на глаза мой старинный знакомый, Афоня. Был он изрядно пьян, в распахнутой рубахе, ноги по-деревенски в галошах на боса. Меня узнал сразу.
— О! Братуха, Дениска! — Полез обниматься добродушный Афоня. — Ты как здесь, рассказывай. Пошли ко мне в дом.
Он практически сгреб меня в охапку, вместе с автоматом и вещмешком. Афоня притащил меня в избу в конце улицы.
Потом выяснилось, в этой деревне, со смешным названием Мырь, живет вся его семья, родители, брат и сестра еще с довоенного времени. А когда началась оккупация, он перевез сюда жену с сыном. Все это, я узнал только после того как меня накормили, напоили, в баньке отмыли. Последнее было совсем не лишнее, учитывая четырех месячное пребывание в тундре. На следующий день удалось обсудить дела. Афоня, «хлопнувши» с утра самогона с помятым и опухшим лицом, чувствовалось что пьет он не первый день. Я долго рассказывал о наших с Витей злоключениях, о том как важно связаться с штабом Сопротивления.
— Я щас на «каникулах» паря. — Как-то невпопад перебил мой тревожный монолог хозяин.
— Понимаешь, не реках и водохранилище лед только сошел судоходства еще нет. Янки со своими прихвостнями в город заранее умотали. А бандиты… так их перебили почти всех, остались только крупные банды. У нас с ними мораторий. Они на своей территории, мы на своей, друг-друга не трогаем. Петрович людей к семьям распустил, а сам щас наверное в Невельском.
— Ты не торопись в штаб, Денис. — Поняв мои намеренья отговаривал Афоня. — Погости чуть, знаешь какая щас рыбалка! Вся рыба с икоркой, щуки полно, хоть голыми руками лови. А хочешь, я тебе заветную речушку покажу, хариуса наловим.
Я уже не слушал мечтательную речь друга, обдумывал, как добраться до Сергея Петровича. С большим трудом я убедил Афоню в важности моего дела. Надо сказать, он в конце-концов вызвался даже проводить меня в Невельское, и подарил кое-какую одежонку(за время скитаний я пообтрепался).
— Вот война кончится, я торговать пойду. С теми же эвенками торговать буду. Пушнина во все времена в цене. — без умолка трещал Афоня, шлепая по дорожным лужам.
— Странный они народ, Леша. Пока к стойбищу шли, гора попалась. Проводник в обход повел, больше десяти верст крюк. Я ему говорю6 «А на прямик никак нельзя?» А он свое заладил: «Злой шаман проклял! Нельзя идти. Помрем все». И все, не хочет идти. Ну, я настоял на своем, сам повел. Оказалось рудник там, под горой заброшенный, зэки уран когда-то добывали. А рядом танки замаскированные…. — Как бы нехотя, я перевел разговор на волнующую мою душу тему.
Афоня заметно сбавил шаг, потребовал рассказать всю историю про танки, подробно.
— А я то думал, чушь все это. Байки про спрятанные колонны бронетехники, со времен СССР. Когда по договору об обычных вооружениях в Европе, СССР обязался уничтожить 6000 танков. Поговаривали, что часть из них спрятали в труднодоступных участках тайги. И якобы танки по Лене, ночами сплавляли. Оказалось, правда…
Оставшуюся часть пути Афоня молчал, видимо переваривал информацию. Примерно через сутки, нас остановил дозор Сопротивления. Отвели в штаб, теперь он не располагался непосредственно в поселке. Несколько неказистых, наспех построенных избушек и землянок. Удручающая картина, хорошенько досталось Сопротивлению, за время нашего с Витей отсутствия.
Командира, мы не удачу, застали на месте. Выслушав молча мой подробный доклад. Сергей Петрович расспросил про танки, его даже не удивила эта новость, видимо уже что-то знал. Последовало короткое совещание командного состава отряда, мы с Афоней не присутствовали на нем.
Выйдя из совещательной землянки, Полковник огласил решение:
К месту расположения бронетехники пойдет разведгруппа, цель- сбор информации и анализ. Старшим назначен Аким, надежный мужик, из бывших офицеров Российской Армии.
Глава 16
Река
Пожилой мужчина, кавказкой внешности, по слухам воевал вместе с Петровичем в Афгане. Невысокого роста, начавший седеть, повадки выражали интеллект и волю, я совершенно не знал его, так видел пару раз среди прочих бойцов. Пока группа готовилась к выходу, у меня было некоторое время на отдых, да и просто «собраться с мыслями». Условия местного лагеря конечно похуже чем в Мыре, но после кочевой жизни мне показались райскими. Главное хоть поговорить есть с кем. Познакомился с Зиночкой, девицей из Невельского. Она помогала при кухне, а я вызвался помочь ей. От нее узнал все последние новости. Оказалось жизнь в «заморских» деревеньках налаживается потихоньку, но люди помнят о зверствах карателей и их хозяев. Подумать только, а ведь тетя Оля служит в самом «гнезде» карателей и их американских хозяев. Наверное лечит их раны, полученные в бою с Сопротивлением. Как там Паша? Тоска больно сдавила грудь, я совершенно ничего не знал о них.
Как на грех перед самым выходом группы полили затяжные дожди, дороги моментально раскисли, люди и лошади вязли в холодной грязи. Я не понимал причину спешки, подождали бы когда подсохнет… Тогда мне и невдомек было что Полковник торопился первым захватить военную технику, информация о таежном схроне, так или иначе дойдет до янки.
Прошли несколько деревень, Аким буквально пинками подгонял людей, привалы делали редко. Наконец добрались до Мыря. От местных я узнал, что, люди из Сопротивления перевили Витю, из прибрежной деревеньки, куда-то в тайгу. Когда успели?
Дальше продеться продираться через тайгу. Дорог в такой глуши, просто нет. Весь день шли по берегу небольшой речки. Оказалось, это не та река что протекает возле рудника. Пришлось подниматься вверх по течению Лены, еще километров 10–15. Наконец показалась знакомая сопка. Без снега она выглядела несколько иначе, но не узнать ее, было невозможно. Встали лагерем в устье речушки, под горой. На первую вылазку к колонне бронетехники пошли: я, Афоня, Аким и еще один боец. У Акима был войсковой прибор радиационной разведки. Довольно внушительная на вид «балда». Рудник стоял на месте, там где и положено, Аким недовольно морщиться, поглядывая на показания прибора. Отогнал нас от кучи шламовой породы. Несколько минут пути по заросшей подлеском дороге и мы на месте. Серые, однорукие великаны … танки, заросшие вьюнком поверх гнилой маскировочной сети. Побродив среди поставленных в ряд железных громил, двинулись назад, к своим.
Лагерь решено было поставить прямо на возле танков, радиационный фон там был приемлемый. Весь остаток дня расчищали площадку от молодой поросли и валежника, поставили палатки. Видимо мы здесь на долго. Аким категорически запретил ходить к руднику, даже воду из речки брать. Вскрыли первые три танка, это были старенькие Т-55 надежные, проверенные машины. В комплекте боезапас, снаряды в боеукладке, пулеметные ленты снаряжены, хоть сейчас в бой. Баки полные топливом. Один недостаток, мыши попортили шланги и проводку. Всего в колонне сто пятьдесят боевых машин, включая командирские танки и САУ. Кроме Т-55 имелись еще несколько Т-72. «С такой танковой армией, пиндосов запросто можно из города выкурить. Да и не только из города…» Мощь и сила оружия попавшего в наши руки, воодушевляла. Бравурно-патриотические мысли не покидали голову. «Как бы только доставить танки поближе к городу? По воде нельзя, американцы засекут со спутника. За пазухой, многотонную махину, не унесешь».
