Дэни Аткинс - Судьба на выбор
Он явно меня видел. Может быть, даже заметил, как я удивилась его появлению, потому что легонько мне кивнул. Замешкавшись на секунду, я кивнула в ответ. Повернулась обратно, собираясь сказать Ричарду, однако, бросив на жениха один-единственный взгляд, передумала. Ричард и без того сильно переживал. Я заметила это еще утром, когда он за мной заехал. Вокруг губ у него собрались складки, словно он еле сдерживал чувства. Садясь в машину, я поинтересовалась, как он, и Ричард помрачнел еще сильнее.
– Так себе. А ты?
Я пожала плечами, удивляясь его странному настроению.
– Не очень хорошо переношу похороны, – пояснил он. И раз нам не доводилось прежде кого-то хоронить – и надеюсь, придется не скоро, – оставалось принять его слова на веру.
Как ни готовься, ни настраивай себя, момент, когда на церковь сходит скорбная тишина и раздаются первые звуки органа, все равно потрясает до глубины души. Я вцепилась в руку Ричарда, заставляя себя глядеть на наши переплетенные пальцы, а не на черный лакированный гроб с серебряными ручками, медленно плывущий на плечах шести мужчин. Среди них был Ник, непривычно серьезный и сосредоточенный, и при его виде дернуло сердце. Наверное, Ричард жалел, что он не с ними. Дональд Трэвис почему-то пригласил их обоих, и, к еще большему удивлению, Ричард отказался. Сейчас, чувствуя, как сильно он напряжен – вот-вот сорвется, – я поняла, что это, наверное, было разумным решением. Ричард с трудом держался на ногах, что уж говорить о том, чтобы нести столь драгоценный груз…
Гроб опустили на постамент, и я поняла, что не могу отвести от него глаз. Знаю, что родственники произносили речи, я в нужный момент вставала и садилась под звуки гимнов, однако в целом происходящее казалось каким-то разрозненным и совершенно нереальным. Хотелось вскочить и закричать, что это ужасная ошибка, что Эми вовсе не спит вечным сном в черном деревянном ящике. Но шанс высказаться против дают только на свадьбе, а на похоронах нужно сидеть и молча принимать происходящее, каким бы оно ни было жутким.
Надгробное слово Дональда рвало душу; он надолго замолкал и все-таки смог договорить до конца, показав невероятную внутреннюю силу. Речь тронула до слез практически всех женщин в церкви. Тихо зашуршали платки, послышались сдавленные рыдания. Мужчины тоже не остались равнодушны. На протяжении всей церемонии Ричард не поднимал головы. Меня невероятно тронула его реакция – прежде я никогда не видела, чтобы он плакал. Он вообще крайне редко показывал свои чувства. Даже пять лет назад, когда я разорвала наши отношения, заливаясь при этом слезами, – даже тогда на его лице не дрогнул и мускул. Поэтому сейчас было непривычно и как-то тревожно видеть Ричарда таким уязвимым. Сжав ему пальцы, я прильнула к его плечу.
Служба закончилась, и все оцепенело встали. Гроб подняли и понесли, отправляя Эми в последний путь. Скорбящие медленно потянулись к выходу, чтобы выразить сочувствие родителям, вряд ли слышавшим хоть слово за своим горем.
Мы оказались в самом хвосте, ждать своей очереди предстояло довольно долго.
– Хочу пока кое с кем поговорить, – сказала я Ричарду. Он рассеянно кивнул, даже не обернувшись. Я начала пробираться сквозь толпу к задней стене. Некоторые из присутствующих выходили через другую дверь; наверное, нужный мне человек был в их числе, потому что я никак не могла его найти. Я бормотала извинения, расталкивая людей локтями, как вдруг услышала:
– Эмма!
Он стоял прямо у меня за спиной. Надо же, Джек оказался даже выше, чем я помнила.
– Привет, – сказала я, пытаясь сглотнуть нервный комок. – Привет, Джек. Какой сюрприз. Не ожидала тебя здесь увидеть.
Прозвучало не очень-то дружелюбно, но он, похоже, не обиделся.
– Я случайно встретил Кэролайн, и она упомянула, где состоятся похороны. Я решил, что следует приехать. Надеюсь, я не позволил себе лишнего?
Я вдруг поняла, что понимаю его мотивы. Конечно, многие из присутствующих знали Эми куда лучше Джека, однако в ту ночь на обочине у разбитой машины между нами всеми возникла загадочная связь. И почему-то казалось, что у Джека больше прав находиться здесь, чем у многих ее знакомых, не объявлявшихся годами. Странно лишь, что Кэролайн ни слова не сказала о встрече с Джеком.
– Очень сожалею, что не нашел вас раньше или не смог сделать что-то еще… – грустно проговорил он и замолчал.
Повинуясь первой реакции, я схватила Джека за руку.
– Ты сделал все возможное! И даже больше! Мало кто способен на такое. Если бы не ты, меня бы здесь сейчас не было…
Этот долг мне никогда не оплатить – и уж тем более не банальными словами благодарности.
– Ты-то сама как? – заботливо спросил он. Я помнила эти успокаивающие интонации по ночи аварии. Джек пытливо меня разглядывал, и я знала, что он ищет следы моих ран: не физических, почти уже заживших, а душевных, зарастающих куда медленнее.
– В порядке, – машинально ответила я, повинуясь рефлексу вроде того, который заставляет дергать ногой, когда врач стучит по коленке молотком. И вдруг, вспомнив, где нахожусь, огляделась. Как-то зазорно лгать в церкви… – Хотя нет, неправда. Ни черта я не в порядке. Меня всю трясет.
Ругаться в церкви тоже, наверное, не стоило, но, к счастью, и Бог, и Джек мне это простили.
– Потом станет легче, – заверил Джек, нежно сжимая мне пальцы. Я даже не заметила, когда он взял меня за руку.
Почему-то, как ни странно, я верила Джеку, хотя совершенно его не знала. Мне отчаянно хотелось считать, что он прав, – хотелось так же сильно, как и дальше цепляться за его крепкую руку… Я осторожно высвободилась.
– Сегодня все кажется тяжелее из-за… ну… Надо просто пережить этот день. Уверена, на следующей неделе, когда я вернусь к работе, жизнь понемногу наладится.
Джек понимающе кивнул.
– А где ты работаешь?
– Да так, продавцом в книжном магазине, – отмахнулась я, и внезапно меня захлестнуло чувство вины: и потому что столь пренебрежительно отзываюсь о работе (Моник проявила щедрость, когда дала мне место), и потому что болтаю на похоронах Эми о всяких глупостях. Ну что за бред?!
– Думай о будущем, – посоветовал Джек, глядя сверху вниз. – Скоро ты выходишь замуж, и…
– Уже не выхожу, – отрезала я, сама удивляясь своей категоричности. Интересно, что бы сказал на это Фрейд? – Свадьбу отложили. – Сделав паузу, я с тоской огляделась. – Вообще-то мы должны были пожениться прямо здесь. Через три дня.
В глазах Джека мелькнуло странное выражение: сочувствие, смешанное с каким-то другим, непонятным чувством.
– Прости, – в конце концов ответил он. – Тогда еще тяжелее. Вам обоим.
– Ладно, мне пора. – Оглянувшись, я увидела, что Ричард, Кэролайн и Ник уже почти добрались до дверей церкви. – Спасибо, что пришел. Ты очень хороший человек, Джек.
Он криво усмехнулся, но промолчал. Я развернулась и успела сделать два шага, как вдруг вспомнила, что между нами оставался еще один нерешенный вопрос.
– Прости, совсем забыла. Спасибо за цветы. Очень красивые. Я хотела тебя раньше поблагодарить, но не знала, как с тобой связаться.
– Рад, что понравилось, – ответил он, покосившись в сторону Ричарда. – Надеюсь, я не позволил себе лишнего? Не хотел бы поставить тебя в неловкое положение.
Он что, намекает на антипатию, с которой принял его мой жених?
– Нет-нет, – запротестовала я, печально понимая, что столь бурная реакция выглядит неубедительно. – Мы оба сочли, что это было весьма любезно.
Джек промолчал, лишь губы чуть дрогнули. Впервые за все время я почувствовала себя неуютно.
– Ну что ж… пока, – замялась я. Уходить просто так казалось неправильно, поэтому я подалась к нему и поцеловала в щеку, стараясь не обращать внимания, как от него пахнет лосьоном после бритья.
Я поспешно вернулась к друзьям. Кэролайн заметила, что я разговаривала с Джеком. Она открыла было рот, чтобы сказать остальным, но я бросила многозначительный взгляд на Ричарда и покачала головой, после чего заняла свое место в очереди. В глазах Кэролайн вспыхнул понимающий огонек. Благослови Господь нашу дружбу!
«Потеря» – такое странное слово… Последние дни я часто его слышала, практически от каждого. «Сожалею о вашей потере», – выдавали люди дежурную фразу, поглаживали по плечу и терялись, не зная, что говорить дальше. Вот в чем проблема смерти – для нее не существует правил этикета. Нет универсальных советов, как выражать соболезнования. А еще люди как будто боятся подходить к родным и близким умершего, словно есть риск заразиться их горем. Впрочем, кто знает, вдруг оно и в самом деле так?
Словарь объясняет значение слова «потеря» как «утрату, лишение чего-либо». Может, это и так, но мне казалось, что Эми мы вовсе не утратили. Ее присутствие по-прежнему ощущалось повсюду.
В серебряном браслете, который я носила не снимая с тех пор, как она подарила мне его на восемнадцатилетие. В обертках от гамбургеров, валявшихся на полу моей машины, – Эми настояла, чтобы мы после покупки свадебных туфель заскочили в «Макдоналдс».
