Дмитрий Романовский - Королевство Хатуту
– Совершенно верно! – подхватил Фридман. – Главное препятствие идентифицирования – чисто техническое: затрудненная досягаемость острова Хатуту. Отсутствие регулярной транспортной связи. В начале апреля намечается франуцзская экспедиция в Полинезию. Это уже не исследовательская экспедиция, а чисто инспекционная, по уставу ООН, статья 77. Если в инспекции будет представитель ООН, идентификация королевства может быть произведена в соответствии с уставом ООН, и в тот же день может быть подписана декларация независимости этим представителем ООН, если его уполномочит в этом Генеральная Ассамблея. Это может быть решено на сегодняшей сессии.
– Это исключительный случай, – возразил представитель международного суда. – Ратификация декларации независимости до идентификации государства.
– Совершенно верно! – обрадованным тоном согласился Фридман. – Случай исключительный. Конечно, Поль Дожер мог привезти заявление о независимости, написанное на большой морской раковине или панцире морской черепахи, поскольку на Хатуту нет бумаги, написанное кровью или черной жидкостью кальмара, поскольку на Хатуту нет чернил. И это заявление мог подписать король Хатуту крестиком, поскольку он не знает письма. Многие политические деятели по неграмотности ставили вместо подписи крестик, например, французский король Генрих Первый. Но это заявление все равно не могло бы иметь юридической силы без идентификации. Поэтому совмещение идентификации и ратификации независимости в одной поездке на Хатуту является рациональнейшим. На сегодняшней сессии мы имеем полную возможность принять независимость Хатуту с последующим подписанием ратификации уже на острове Хатуту самим королем и уполномоченным представителем ООН.
– Поставим на голосование? – наконец, подал голос генеральный секретарь Тругве Ли.
– Какое голосование? – вскочил с места представитель Франции. – Я протестую! Франция никогда не получала никаких прибылей с острова Хатуту. Почему же мы должны защищать население этого острова!
– До сих пор Хатуту, как часть Маркизских островов, остается вашим протекторатом, – напомнил представитель Совета безопасности.
– Хочу уточнить, – сказал мсье Вольруи, поднимаясь с места. – Остров Хатуту действительно никому никогда не приносил прибыли. Однако, в связи с романтической историей Поля Дожера, остров приобрел популярность. Наше министерство атакуется запросами туристических агенств различных стран с предложениями организации туристических поездок на Хатуту. Несколько фирм, в том числе австрийская фирма, предлагают контракты на строительство отелей на Маркизах, а также морских пристаней, в том числе и на Хатуту. Изобилие дешевого питания на островах может принести этим фирмам дополнительный доход от экспорта экзотических продуктов.
Представитель Франции снова заговорил:
– Получив независимость, королевство сможет заключать контракты с фирмами любых стран. Почему же Франция должна безвозмездно охранять и опекать Хатуту? Такого рода контрибуций устав ООН не учитывает.
– Во-первых географическое расположение, – сказал Тругве Ли. – Хатуту расположен в скученной близости Маркизских островов, протектируемых Францией.
– А я хочу добавить, – сказал Фридман, он продолжал стоять за столом перед микрофоном, – что королевство Хатуту, по мнению мсье Дожера, не намерено ни с кем заключать контрактов с целью сохранить социальные условия жизни на острове.
– Какие социальные условия? – спросил представитель Совета безопасности. – Будем откровенны: там дикари. Дикари, – повторил он. – Однако их умственные способности те же, что и у нас. При первой же возможности цивилизованных людей наладить контакты, у жителей Хатуту возникнет естественная тяга к цивилизации.
– А что дала миру наша цивилизация? – быстро спросил Фридман и тут же ответил: – Две мировые войны. Сколько миллионов людей погибло на этих войнах? Каково последнее научное достижение нашей цивилизации? Атомная бомба. Разрушены два города: Хиросима и Нагасаки. Сотни тысяч жертв. До сих пор японцы продолжают умирать от радиации. А на Хатуту всего двести человек. Не слишком ли рискованно принять им такую цивилизацию?
– Это уже в прошлом, – сказал представитель Совета безопасности. – Еще никогда в истории мир не был так прочно защищен, как теперь. Само существование ООН этому доказательство.
Тут поднялся с места представитель Америки.
– Цивилизация имеет намного более преимуществ нежали недостатков. Развитие техники в промышленности и быту, облегчающей жизнь людей, развитие медицины, развитие транспорта, развитие средств сообщения, радио, телевидение.
Неожиданно для себя Поль поднялся с места, пододвинул к себе микрофон. Фридман тут же потянул микрофон к себе. Но Поль был гораздо сильней Фридмана.
– Вот Америка самая цивилизованная страна, – сказал Поль в микрофон и поправился: – Почти самая. И демократическая. Вот в Америке свобода и конституция хорошо составлены. – Фридман продолжал тянуть микрофон к себе, но Поль крепко держал металлическую стойку. Он продолжал говорить в микрофон: – А все равно в Америке и преступность, и убийства, и грабежи, и расовые конфликты, и бездомные. А на Хатуту ничего такого нет. Хоть там и нет конституции. Значит, там социальные условия лучше, чем в Америке. Зачем же король Хатуту будет допускать на остров цивилизацию со всякими убийствами и воровством?
– Мсье Дожер, предоставьте говорить мне. – Фридман сказал это тихо, но в микрофон было слышно всему залу. Поль повысил голос:
– Дайте мне сказать.
Фридман так же тихо запротестовал:
– Мсье Дожер, я официальный поверенный…
Поль громко прервал его:
– Да, я вас нанял по контракту. И я хозяин. И хочу сам сказать. – И уже повышенным тоном он продолжал: – Вот когда в Америке не будет ни убийств, ни грабежей, ни конфликтов, ни бездомных, вот тогда король Хатуту, может быть, и захочет принять такую цивилизацию.
Все в зале улыбались. Поль оставался серьезным. Тругве Ли с улыбкой спросил:
– Мсье Дожер, вы говорите от лица короля Хатуту?
– Имею право, – твердо сказал Поль. – Мой сын – будущий король Хатуту, и мне лучше знать, чего король захочет и чего не захочет.
Тут зал огласился общим смехом. Фридман снисходительно улыбался. В его сощуренных глазах Полю почудились хитрые искорки. Тругве Ли сказал:
– Франция – могущественная держава. Продолжение охраны острова площадью в двадцать квадратных километров с населением в двести человек – ничтожная контрибуция со стороны государства с развитой экономикой, но зато какой это пример гумнности для всего цивилизованного мира!
Оказывается, этот человек с длинным скучным лицом был способен красиво говорить. Вопрос о независимости Хатуту был поставлен на голосование и был единогласно принят в том виде, в каком Фридман составил текст декларации. Сразу после заседания образовалась небольшая очередь в уборную, хотя уборная в здании была обширная, со множеством писсуаров и унитазов. Члены Генеральной Ассамблеи ООН хотят ссать и срать, как и все простые люди.
В ресторане здания ООН они заняли отдельный стол на шесть человек: Поль, Фридман, Роже, а напротив Бернар, Мишель и Леон. Все курили. У Фридмана дым сигареты был особенно едким. Чтобы не было так противно от его дыма, Поль взял у него из пачки сигарету, закурил сам, сделал затяжку и тут же потушил сигарету со словами: – Ну и говно… – Сочные лангеты все запивали красным вином, Поль запивал водой со льдом: после сессии хотелось пить. После обеда все опять закурили.
– Значит, опять едем на Хатуту, – сказал Бернар.
– А я так с удовольствием, – признался Роже.
Поль, глядя на Фридмана, сказал:
– А я не зря выступил, хоть вы меня и сдерживали.
Фридман, откинувшись на спинку стула, снисходительно улыбался. Выпустив струю вонючего дыма чуть ли не в лицо Полю, он сказал:
– Мсье Дожер, я хорошо изучил ваш характер, что было не очень трудно. Я предвидел ваше высказывание. Когда вы стали вырывать у меня микрофон, что было очень кстати, я продолжал тянуть микрофон к себе, подыгрывая вам. Сцену борьбы за микрофон я, признаться, разыграл плохо, как актер в провинциальном театре. Но на публику это подействовало. Я так и рассчитал, что публику позабавит ваше высказывание. Нам хорошо помог американец. Он подал тему для вашего высказывания. Зал смеялся. Смех расслабляет.
Все за столом улыбались. Поль обескураженно смотрел на Фридмана, а тот продолжал:
– Правда, в начале обсуждения был опасный момент. Это когда представитель Совета Безопасности заявил, что наше заявление – курьез. Если сразу после этого пошли бы рассуждения о количестве населения, всего двести человек, нам пришлось бы трудновато. А вот в конце обсуждения это же количество населения пошло нам на пользу.
