Оленин, машину! - Дарья Десса
Он оказался блиндажом в три наката, глубоко врытым в землю. Довольно большим, судя по тому, что на расстоянии примерно шагов тридцати из-под брёвен торчали трубы. Я спустился по земляной лестнице, укреплённой досками, постучал в дощатую дверь.
— Открыто! — прозвучал изнутри приятный женский голос.
Я вошёл, вспоминая все необходимые детали, о которых говорил Кузьмич. Склад оказался тёмным и немного запылённым помещением, в котором запах масла и металла смешивался с ароматом старой древесины. Полки, уходящие вдаль и теряющиеся в темноте, были заставлены коробками, ящиками и всевозможными инструментами и деталями. За старым деревянным столом, сколоченным из ящиков, накрытым старой протёртой скатертью, сидела рядовая, ответственная за выдачу запчастей.
Зиночка оказалась молодой, лет двадцати пяти. Её светлые волосы были аккуратно уложены в пучок под пилоткой, карие глаза искрились доброжелательностью и теплотой. Лицо показалось мне круглым и миловидным, с лёгким румянцем на щеках, который был заметен даже при тусклом свете свисающей с потолка лапочки. Униформа сидела на ней аккуратно, подчёркивая стройную фигуру с грудью приятного третьего размера. Когда я вошёл, она подняла взгляд от толстого гроссбуха и улыбнулась, явно обрадовавшись моему появлению.
— Здравствуй, Алёша, — приветствовала меня, слегка покраснев. — Что привело тебя сюда сегодня?
«Алёша, — подумал я. — Значит, у меня с ней… вот как понять?» Память Оленина упорно молчала.
— Привет… Зиночка, — ответил я, сделав паузу и ожидая, пока Алексей всё-таки подскажет, и он не оплошал. — Меня Кузьмич послал за запчастями. Сказал, что они у тебя должны быть. Вот список. Я положил бумажку перед ней. Девушка взяла её, пробежала глазами. Потом
Зиночка кивнула и встала со своего места, её движения были уверенными и быстрыми. Она прошла мимо меня к одной из полок и начала искать нужные детали. Я оценил по достоинству и её ладную фигурку.
— Как дела… в целом? — спросил, пытаясь завести разговор. Надо же понять, в конце концов, какие у нас отношения. Аж интересно стало!
— Всё хорошо, спасибо, — ответила она, обернувшись ко мне и улыбнувшись. — Работа идёт своим чередом. А у тебя как?
— Да вот, медведица немного повредила машину, — сказал я, улыбнувшись в ответ. — Пришлось срочно ремонтироваться.
Зиночка прыснула от смеха и покачала головой.
— Медведица? Ты шутишь?
— Нет, серьёзно, — ответил я. — Представь себе: огромная медведица с медвежатами на дороге. Нам пришлось сначала удирать, а потом разбираться с последствиями.
Зиночка посмотрела на меня и нахмурилась вдруг:
— Кому это вам?
— Мне и лейтенанту Лепёхину.
— Ах, этому, — лицо девушки внезапно потемнело. Потом она спросила:
— Вы их, случайно, не убили?
— Да ну что ты! — сказал я, даже махнув для убедительности рукой. — Просто дали дёру, а потом, когда вернулись, они уже ушли. Но встреча оказалась памятной. Хорошо ещё, исподнее менять не пришлось.
Зиночка рассмеялась, её смех был звонким и заразительным. Настолько, что мрачный склад будто осветился изнутри, словно солнечный луч проник через три наката. Она продолжала искать нужные детали, время от времени бросая на меня заинтересованные взгляды. Каждый раз, когда её глаза встречались с моими, в них читалось что-то тёплое и искреннее, что заставляло меня даже смущаться немного.
Стало понятно, что я ей нравлюсь. Причём её внимание ко мне не было просто формальным, как обычно случается между сослуживцами. Во время нашей болтовни она, как мне показалось, искренне интересовалась, как служу, как дела и что со мной происходит. Это было приятно и неожиданно. В прошлой жизни у меня не было женщины. С первой женой развёлся, потому как она захотела эмигрировать в Германию, на что я ответил, что мне там делать нечего. Вторая ушла сама, поскольку встретила какого-то бизнесмена. Ну, а я? Обычный журналист, не умеющий строить карьеру только потому, что не умею лизать задницы и приспосабливаться.
Потом встречались мне разные, а уже когда попал за ленточку, пришлось о женских ласках забыть.
Зиночка продолжала перебирать полки, время от времени она задерживала взгляд на мне, словно пытаясь разгадать, что у меня на душе. В нём была та искра, которую трудно описать словами, но невозможно не заметить. Это было что-то между заботой и любопытством, что-то, что заставляло меня чувствовать себя менее одиноким.
— Вот, держи, — наконец сказала она, протягивая мне запчасти, заботливо сложенные в коробку. Её глаза засветились радостью, когда заметила, как я улыбнулся в ответ. — Надеюсь, Кузьмич будет доволен.
— Спасибо, Зиночка, ты всегда выручаешь, — ответил я, беря детали и ощущая, как её рука слегка коснулась моей. Это короткое прикосновение наполнило меня теплом, а девушку смутило, аж щёки налились румянцем.
— Если тебе что-то ещё понадобится, не стесняйся, обращайся, — добавила она, её голос был мягким и ободряющим. — Я всегда здесь.
— Конечно, обязательно, — сказал я, стараясь запомнить этот момент. — Спасибо ещё раз.
Я покинул склад с деталями, чувствуя на себе взгляд девушки. Её внимание было приятным отвлечением от реальности фронтовой жизни. Краткий миг женской теплоты и заботы. Даже подумалось, что был бы не против продолжения.
Вернувшись к Кузьмичу, я передал ему всё, что он просил. Он проверил детали и кивнул, довольный.
— Как там Зиночка?
— Цветёт и пахнет.
— Ну, при таком-то садовнике грех чахнуть, — хмыкнул мастер. — Ладно, — добавил, возвращаясь к работе. — Теперь можно начинать. Давай, тягай сюда свой виллис.
Вскоре я пригнал машину, а потом наблюдал за уверенными движениями Кузьмича. Он сосредоточенно сначала всё осмотрел, потом снял капот, положил на брезент, взял киянку… да и давай усердно бить ей по вмятинам. Но не просто бабахал, а делал это сноровисто, с умом. Кузьмич работал с удивительной ловкостью, несмотря на свои возраст и усталость. Я в той жизни, вообще-то, постарше его буду. Но если бы сам столько времени провёл на такой работе, но не знаю. Видимо, не дотянул.
— Ну что ж, — наконец сказал он, закончив работу, — теперь должно быть нормально. Но запомни: в другой раз, если что-то случится, сначала попробуй сам. У нас тут всё не так просто. Это пока тебе повезло. Говорят, скоро начнётся… ну, сам понимаешь. Не до капотов будет.
— Спасибо, Кузьмич, — ответил я, искренне благодарный. — Буду иметь в виду.
Я поблагодарил его ещё раз и вернулся к своему виллису.
