План Диссертанта - Александр Михайлович Бруссуев
Уж очень финские чиновники не желали слышать о Тойво Антикайнене, будто это имя было под запретом. Государственная тайна? Тогда почему все финские газеты трубили в первой декаде ноября об успешной операции по поимке подлого кровопийцы?
Арвид съездил на прием в министерство, где предъявил все свои полномочия, как дипломированного юриста. Его, конечно, выслушали очень внимательно. Соглашались с его предложениями, а в конце, как бы между прочим, был задан вопрос:
— А кто вас нанял, молодой человек? Родственники Антикайнена? Профсоюз рабочей организации, где он работал?
— Спасибо, всего вам доброго! — раскланялся Арвид и отправился восвояси.
Конечно, существовало два выхода: первый бросить это дело, а второй — испросить у босса, чтобы их юридическая контора занялась оформлением адвокатского производства по человеку, который, как бы пропал. Был в тюрьме, но куда-то делся — ни слуху о нем, ни духу.
— Но она же просто дура! — замотал головой Арвид, когда проанализировал второй выход. Это он про босса своего. Сказал — и обернулся: никто ли не слышит?
Должен быть третий выход.
Наступил декабрь, да не просто наступил, а стремглав докатился до Рождества. Командировок стало поменьше, времени стало побольше. На отдых, на лыжные пробежки далеко за городом, где чудом поддерживалась снежная трасса, на корпоративный, так сказать, сочельник.
Коллеги у него, как выяснилось, были очень даже разные. Были те, кого он и в глаза-то не видел. Многие не видели его, а если и видели, то никак это дело не запомнили. В общем, крепкий сплоченный коллектив.
Вот там-то на корпоративе ему и подсказали очень даже здравую мысль. Он за нее немедленно ухватился и подумал: «Вот это и есть третий выход!»
После наступления Нового года Арвид со всех ног помчался в главное представительство международной организации Красного Креста. Тогда эта организация набирала большой авторитет и работала не по политике, а по понятиям. Ну, так бывает всегда, пока не образуется сфера влияния, можно радеть за товарищество, братство и помощь во многих областях культурной и бескультурной жизни.
В Красном Кресте шведского адвоката приняли энергичные парни и девушки со всегда удивленными глазами. Для начала они спросили о размере пожертвования:
— Сколько можете дать для борьбы с голодом на всех охваченных засухой областях?
— А много таких областей? — осторожно поинтересовался Арвид.
Парни тут же начали ходить друг за другом из угла в угол, а девушки всплескивать руками, округляя свои очи.
— Без международной помощи они погибнут! — наконец, сказали они и успокоились. — Ну?
— Готов пожертвовать сто крон, — обреченно сказал юрист. — Только отправьте их куда-нибудь в Советскую Россию. Там же Поволжье и Украина в беде.
Ему по очереди пожали руки все парни и поцеловали в щеку все девушки.
— Итак, чем обязаны вашему визиту? — спросила одна из девушек с огненно-рыжими волосами и глазами цвета васильков.
— Я намерен представлять в суде Тойво Антикайнена, который содержится в финской крепости Турку. Как мне кажется, это происходит на беззаконной основе.
Он еще хотел много чего добавить, но девушка прервала его.
— Вот как мы поступим, — сказала она, и глаза ее цвета васильков перестали быть удивленными. — Мы перечислим ваши деньги в фонд помощи голодающим Поволжья с указанием вашей фамилии, а также вашего намерения в отношении несчастного политзаключенного.
«Это еще зачем?» — хотел спросить Арвид, но не спросил. Он утонул в этих глазах, все слова вылетели из головы. И говорить-то, по большому счету, не хотелось. Хотелось бесконечно долго смотреть в этот цвет васильков и вовсе ни о чем не думать.
— Мы с вами свяжемся в самое ближайшее время, — сказала девушка. — Я вас обязательно найду.
Арвид не знал, как может заработать связь его ста крон в Красном Кресте с фондом в России, а затем со специалистом Коминтерна на улице Пирогова в Москве и дальше с телефоном, установленном в квартире Куусинена в Петрозаводске.
Отто Куусинен, опустив трубку на рычаг, присел на стул и шумно выдохнул. Потом вытер со лба ничтожные капельки пота и подмигнул куда-то в потолок.
Во второй половине января девушка в Стокгольме, безуспешно пытавшаяся дозвониться до завязшего в командировках Арвида, наконец, сама вычислила его в фирме, где ему уже выдавали очередное разъезжее дело.
— Мы предлагаем вам тысячу крон за предварительное слушание по делу Антикайнена, — прошептала она адвокату, едва он поднял на нее глаза.
— Как вас зовут? — прошептал в ответ Рудлинг.
Хотелось еще немножко пошептаться, но не здесь же, право слово!
Вечером того же дня Арвид уволился со своей фирмы, начал встречаться с Рут — так звали девушку — и получил первый гонорар. Неплохо, если учитывать, что отдал сто, а получил тысячу. И это, если верить девушке, было только начало.
6. Процесс изначальный
Тойво, конечно, удивился. То он был зэк безродный, а вот поди ж ты — адвокат нарисовался тут, как тут. А официального обвинения, как не было, так и нет.
Словно прочитав его мысли, Арвид достал из своего портфеля еще одну бумагу, тоже всю в вензелях и закорючках с печатью.
— Это протест на действие, а точнее, бездействие судебной системы государства Финляндия. Трехмесячное заключение человека без предъявления обвинения — серьезное правонарушение в рамках действующего законодательства а также норм международного права.
Не дожидаясь реакции на свои слова, он вытащил третью бумагу.
— Ты что — их рожаешь, что ли? — удивился угрюмый мятый Юсси. — Это-то что?
— А это ходатайство об освобождении гражданина Тойво Антикайнена в связи с тем, что в установленные законом сроки не было принято никаких квалификационных действий в отношении указанного гражданина. То есть, по сути он остается невиновным, а его содержание под стражей — незаконное действие властей.
Арвид говорил на шведском языке, делая паузы между словами, чтобы смысл им сказанного доходил до помощника прокурора. Начальник тюрьмы морщился, но в общем уловил смысл речи. Юсси понял только про назначение, протест и ходатайство. Но ему как раз было все равно.
Шведский для Антикайнена не был очень иностранным языком. Но практика отсутствовала уже много лет, поди — с самой школы. Что-то,
