Господин барон - Андрей Валерьевич Степанов

— Кофе? — переспросила девушка, отчасти смущенно, но в большей степени недоверчиво. — Никогда его не любила.

Я решил пойти напролом и через несколько минут поставил на стол чашку с чаем напротив Анны и кофе неподалеку. Принцесса искоса поглядывала на коричнево-серую пенку.

— Знакомый запах? — с улыбкой спросил я.

— Да, но... я не могу назвать его неприятным... — девушка обняла чашку с чаем обеими ладонями, но не отпила ни глотка. — И даже как будто что-то помню.

— Когда мы с тобой встретились в первый раз, — начал я, — когда ты оказалась у меня дома, первое, что я приготовил тебе и профессору Подбельскому — это кофе. И ты с удовольствием пила его. Во второй раз, неделю спустя, ты отказалась.

— Пока что все путано, — она подняла на меня глаза, и я с облегчением заметил, что не вижу больше в ней никакой отчужденности. — Я вижу, что ты не обманываешь меня. Тем более, мне кажется, что я действительно когда-то пробовала.

— Но ты же помнишь, что мы сделали ЭТО, — достаточно толсто намекнул я. — Не отнекивайся, ты покраснела, я видел.

— Покраснела, да, — принцесса старалась держаться серьезной, но улыбка играла на ее губах, исчезая лишь на доли секунды. — Это я помню слишком хорошо.

— Так что же с тобой случилось, Ань? Что за чертовщина происходит вокруг тебя? Нет, я не заставляю тебя вспоминать все прямо сейчас, — поспешил добавить я, чтобы не напугать девушку активными расспросами. — Прежде всего, тебе надо отдохнуть. Успокоиться. Не знаю, что с тобой делали в клинике, но здесь ты в безопасности.

— Надеюсь, — она наконец-то сделала глоток горячего чая, — не скажу, что в клинике было плохо. Были процедуры и добрые доктора. Но я скучаю по семье.

— Естественно! — тут же подхватил я. — Я думаю, что ты с ними увидишься. И не слишком долго ждать осталось. А ты их видела в тот день, когда дядя привез тебя?

— Только матушку, а потом... смутно помню, что было потом.

— Потом тебя и увезли. Кто-то должен знать причину. Но я не вижу ни одной, чтобы держать тебя в лечебнице, — добавил я пару утешающих штрихов.

— Спасибо, — Аня позволила себе улыбнуться чуть шире. — Но расскажи о себе. Я помню, что ты из другого мира. Что ты спас меня из горящего здания. Помню, что происходило в поместье у дяди, — тут она призадумалась. — Скажи, ты шпион?

— Вы определенно все сговорились, — настал мой через смеяться. — И считать меня шпионом. Нет, нет, нет. И еще раз нет, — тут мне пришло в голову, что я слишком активно отнекиваюсь, но я все равно продолжил. — Я все равно не шпион.

— А я уж подумала, что вы разыграли, как у древних греков, классическую обманку. Знаешь, когда один отвлекает на себя внимание, а второй в этой время действует.

— Прости, этого я не знаю, не изучал древнюю культуру. Я не шпион, правда. Я вот уже почти двадцать лет, как живу во Владимире. Я учился в нашем областном университете. Заочно, правда. Ты спрашивала, что это такое, и...

— Я помню. Это я помню, — твердо произнесла Аня.

— И работал. Поэтому никак шпионом быть не мог. А здесь, ох, стоит ли тебе рассказывать, — вздохнул я.

— Рассказывай. Мне очень интересно, — сказала девушка и добавила себе чай.

Раньше я и не задумывался над тем, сколько всего произошло с того момента, как я отправил Анну во дворец. Столько событий за какие-то пару недель. А начал я по порядку, но не стал очернять дядю, который откупился от меня несколькими пачками ассигнаций. Рассказал, как ждал звонка и как имперский секретариат меня нагло игнорировал.

Потом, несмотря на увещевания профессора, отправился к Дитеру, тому самому немцу-ростовщику, что помог мне с первыми документами. Рассказ о графе Апраксине, первом должнике, я постарался сократить, но все равно не смог избежать упоминания об Элен или Алене, как она сама себя называла вне сцены.

Я опасался, что принцесса будет ревновать, но она лишь спокойно уточнила, не было ли чего-то большего между нами. И я, в этот раз ни капли не покраснев, твердо ответил «нет».

За разговором постепенно был опустошен чайник, да и еда на столе тоже подошла к концу. Мне пришлось прерваться на некоторое время, но Аня не желала пауз и проследовала за мной на кухню, где я рассказывал о том, как мы разбирались с графом.

— Эти приключения очень увлекательны, чрезвычайно. Я так понимаю, что ты помог ростовщику вернуть долг? — уточнила девушка.

— С лихвой, — ответил я, орудуя ножом на разделочной доске.

— Но ты ничего не сказал до сих пор об этом доме.

— Это очень печальная история. Иногда я продолжаю винить себя в случившемся.

Отнекаться от полноценного рассказа не вышло. Девушка во всех подробностях расспросила меня о том, что случилось. Скрывать что-то было глупо.

— Я не вижу ничего, за что стоит себя корить, — неожиданно для меня произнесла Аня. — Ты с ним договорился, и он дал свое согласие. К тому же он жил один. Если бы он был против, то не стал бы давать тебе уроки верховой езды. Или тренировать бою на саблях. Но он погиб. По своей вине. Не ты спугнул его лошадь, не ты вливал в него алкоголь. Максим, — она подвинулась чуть ближе, настолько, что я ощутил тепло, исходящее от нее, — я вижу, ты многое сделал. И наверняка что-то из твоих деяний люди могут счесть противозаконным и постыдным. Но в смерти прежнего барона ты не должен винить себя.

Она пальцами нашла мою ладонь и слегка сжала ее, а я ощутил дрожь от ее прикосновения, от того, что все самое страшное оказалось позади.

— Я помогу, — Аня отпустила меня и подхватила пару тарелок, уставив их на стол в гостиной.

Еще несколько секунд я стоял, как истукан, и только когда девушка позвала меня, вышел из кухни. После я закончил повествование тем, как нам удалось пробраться на бал, но вместо разочарования я сразу перешел к финалу и быстро закруглил рассказ, не забыв упомянуть и собственное спасение.

— Длинная история, — закончил я.

—