Анатолий Логинов - Танкисты из будущего

Подействовало. Даже на Лаврентия подействовало. Так что можно приступать к конструктивному разговору и даже показать некоторые схемы, якобы добытые нашей разведкой. Какой? А это разве важно?

[…]И снова на стрельбище. После минно-взрывного полигона больше всего учебного времени мы проводили на стрельбище. Полученное нами автоматическое оружие было настолько необычно, что первоначально мы даже подозревали вредительские действия. В моем взводе, например, часть десантников получила пистолеты-пулеметы «Фолльмер-Эрма», часть — ППД, а некоторые, в том числе и я — даже немецкие «шмайссеры». Все это разнообразие надо было освоить, пристрелять, научиться действовать им в боевых условиях.

Довольно быстро все поняли, что выбор оружия был не случаен. Во вражеском тылу снабжение патронами могло происходить в основном за счет трофеев. Наше же вооружение и было подобрано с учетом этого фактора. […]

— Что вы предлагаете доложить фюреру? Если верить этому переводу, здесь выложены такие данные, которые русские вполне могли получить, изучив закупленные образцы нашей техники. — адмирал выглядел усталым, очень усталым, хотя и не растерявшим своего обычного флотского лоска. Нападение на СССР приближалось и, хотя разведка Рейха работала практически в режиме военного времени, его-то, этого самого банального времени руководителю одной из основных спецслужб Германии и не хватало. Новые и новые данные от всех возможных источников прямо таки кричали, что русские что-то знают о подготовке войны. Но что конкретно им известно — установить пока никак не удавалось. Интуитивно Канарис чувствовал что-то неправильное в докладах аналитиков, которые доказывали, что все подозрения русских основаны скорее на их недоверчивости, а не на знаниях. Поэтому и работал на износ сам и подгонял своих подчиненных. Даже не приказы «гефрайтера» и его верных «лакейтелей» из ОКВ, а собственная офицерская честь не позволяли оставить этот вопрос в таком состоянии.

«Освещение» обстановки велось всеми подразделениями, по всем возможным направлениям. И давало кое-какие результаты. Так, удалось выяснить, что сообщение о грандиозных учениях в части западных округов русских было частичной дезинформацией. На самом деле поднимались все так называемые «особые» округа, причем поднимались в полном секрете, так, чтобы подготовку войск к боевым действиям не заметили посторонние наблюдатели. И это им частично удалось. По крайней мере, в Белой Руси и частично на Украине выход войск в районы сосредоточения все наблюдатели проморгали. О чем фюрера с большим удовольствием известили «доброжелатели», спровоцировав очередную выволочку от темпераментного «вождя германской нации». Адмирал еле заметно поморщился.

— Хорошо, оставьте вашу записку и журнал, я обдумаю этот вопрос.

«Стоит ли докладывать это фюреру или нет? А если доложит Гейдрих? Посмотрим еще раз, внимательнее. Ого! Нет, обязательно надо доложить. Особенно учитывая вот это. Неужели я так устал, что уже начинаю ошибаться? Надо же, едва не упустил самое важное. Откуда русским может быть известно о новом Мессершмитте? Кстати, надо бы уточнить — насколько описание соответствует истине. Неплохая возможность воткнуть шпильку в афедрон Толстого Германа. Да, немедленно надо доложить».

— Эрвин, запросите рейхсканцелярию о приеме со срочным докладом и передайте в Темпельхоф, пусть подготовят мой самолет. Пока пусть подадут «Хорьх». Как только все согласуете — доложите мне, я буду дома.

— Есть, герр адмирал!

Сообщение ТАСС от 14 июня 1941 г.

Еще до приезда английского посла в СССР г-на Криппса в Лондон, особенно же после его приезда, в английской и вообще в иностранной печати стали муссироваться слухи о «близости войны между СССР и Германией». По этим слухам: 1) Германия будто бы предъявила СССР претензии территориального и экономического характера и теперь идут переговоры между Германией и СССР о заключении нового, более тесного соглашения между ними; 2) СССР будто бы отклонил эти претензии, в связи с чем Германия стала сосредоточивать свои войска у границ СССР с целью нападения на СССР; 3) Советский Союз, в свою очередь, стал будто бы усиленно готовиться к войне с Германией и сосредоточивает войска у границ последней. Несмотря на очевидную бессмысленность этих слухов, ответственные круги в Москве все же сочли необходимым, ввиду упорного муссирования этих слухов, уполномочить ТАСС заявить, что эти слухи являются неуклюже состряпанной пропагандой враждебных СССР и Германии сил, заинтересованных в дальнейшем расширении и развязывании войны.

ТАСС заявляет, что: 1) Германия не предъявляла СССР никаких претензий и не предлагает какого-либо нового, более тесного соглашения, ввиду чего и переговоры на этот предмет не могли иметь места; 2) по данным СССР, Германия так же неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении, как и Советский Союз, ввиду чего, по мнению советских кругов, слухи о намерении Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы, а происходящая в последнее время переброска германских войск, освободившихся от операций на Балканах, в восточные и северо-восточные районы Германии связана, надо полагать, с другими мотивами, не имеющими касательства к советско-германским отношениям; 3) СССР, как это вытекает из его мирной политики, соблюдал и намерен соблюдать условия советско-германского пакта о ненападении, ввиду чего слухи о том, что СССР готовится к войне с Германией, являются лживыми и провокационными; 4) проводимые сейчас летние сборы запасных Красной Армии и предстоящие маневры имеют своей целью не что иное, как обучение запасных и проверку работы железнодорожного аппарата, осуществляемые, как известно, каждый год, ввиду чего изображать эти мероприятия Красной Армии как враждебные Германии по меньшей мере нелепо.

— …исходя из этого, мой фюрер, полагаю, что русские ожидают нашего нападения и даже вычислили дату начала боевых действий.

— Вы правильно сделали, господин адмирал, что сразу доложили мне. Ваша работа достойна всяческой похвалы. Утечка информации, как я полагаю, была неизбежна, несмотря на все приятные нами меры маскировки. Но никакое знание, никакие уловки не спасут большевиков! Наша армия разнесет вдребезги их картонные укрепления! — казалось, фюрер внезапно начнет одну из тех своих «гениальных» речей, которые могут длиться бесконечно долго. Но так же внезапно он успокоился и продолжил уже тихим, умиротворенным голосом, обращаясь к (начальнику Генштаба). — Гальдер, мы можем перенести срок наступления на сутки вперед?

— Но, мой фюрер, тогда мы не успеем развернуть все части второго эшелона, что может привести…

— Вздор, Гальдер, вздор. Сосредоточенные для первого удара войска и так превосходят силы первого эшелона большевиков. Не так ли, Кейтель?

— Так точно, мой фюрер! На направлениях главного удара мы имеем, по расчетам, пяти- шестикратное превосходство.

— Вот видите, Гальдер. Ваша перестраховка понятна, но неуместна. После нашего удара русские будут думать только о возможности избежать разгрома и окружения. Меня больше беспокоят наши люфтваффе. Геринг?

— Мой фюрер, мы всегда готовы выполнить ваши приказ, — Геринг явно растерялся, но тут ему на помощь, как всегда, пришел начальник штаба генерал Ешонек.

— Разрешите, мой фюрер? Все части предназначенные для нанесения удара уже сосредоточены на исходных позициях. До двадцать второго июня нам осталось подвезти только части тылового обеспечения и закончить перебазирование самолетов в Финляндию. Но эти части и не нужны, фактически, в течение первых суток. Поэтому я могу заверить вас в полной готовности люфтваффе к войне.

— Надеюсь, — буркнул Гитлер, все еще не опомнившийся от обнаружившейся утечки данных откуда-то из управления авиации. — Надеюсь, что с вашей готовностью дело обстоит намного лучше, чем с обеспечением секретности, — не преминул он напомнить о случившемся.

— Мой фюрер, я уверен, что утечка не связана с моими подчиненными, — бросился на амбразуру всей своей толстой тушей Геринг.

— Вы полагаете или уверены? Мой фюрер, мы уже начали расследование, и, к сожалению, вынуждены констатировать, что вероятность наличия «кротов» в управлении люфтваффе можно считать весьма высокой, — витиеватая речь Гиммлера легко расшифровывалась простейшей фразой: «Геринг дурак, прошляпил шпионов».

— Да неужели? — воспользовавшись молчанием фюрера, Геринг решился ответить на обвинения. — Может быть, наоборот, утечка произошла именно из органов, отвечающих за сохранение секретности?