Вячеслав Коротин - Попаданец со шпагой
- Какие "ёлки", ваше благородие?
- Часы сюда! Быстро! - глазёнки тактирщика тускнели, извините за каламбур, просто на глазах.
- Часы? - попытался валять дурочку Кузьма.
- С левой руки. И не вздумай врать, что их не было!
- Не врать Вадиму Фёдоровичу! - громогласно подключился к диалогу Тихон.
- Ах, это часы были... - залебезил кабатчик. - Сей момент!
"Сейко" появились из кармана почти мгновенно. Хорошие часики, пригодятся. Я ни разу не чувствовал себя мародёром - невыносимо взрослому мужчине чувствовать, что у тебя нет "ни копейки". Нужна позарез хоть какая-нибудь местная валюта. А ведь не флягу же алюминиевую загонять аборигенам. Мало кто поймёт её ценность. А деньги нужны. Хоть просто для устранения комплекса "пустого кармана".
- Ладно, живи пока, и жди решения господина подполковника на твой счёт. Пойдём, Тихон.
Тот в лёгком обалдении проследовал со мной до порога молча, но как только мы ступили на двор, тут же запричитал:
- Ваше благородие, Вадим Фёдорович, неужели мы этих душегубов на свободе оставим? Прикажите только, я их мигом повяжу, в лучшем виде.
- А есть у тебя на это право? А у меня? Мы кто, полиция? Нет уж, пусть решает твой хозяин.
- Так ведь сбегут же ж!
- Никуда они не денутся. Хозяйство своё корчмарь не бросит. Будет ждать как миленький. И слуг никуда не отпустит, иначе самому отвечать за всё придётся.
- Ой, и мудрите вы, барин... - пробормотал мой "ангел-хранитель", но возражать больше не стал.
Возница с робкой надеждой посмотрел на меня, когда мы приблизились к повозке.
- Успокойся, Михаил, сознались они, - успокоил я мужика, - их рук дело, не виноват ты. Давай, поворачивай к усадьбе.
Надо было видеть как расползлось в улыбке лицо бывшего подозреваемого. Казалось он сейчас проглотит свои уши.
- Ай, спасибо, барин! Век буду за тебя бога молить!
- Ладно уж, поехали!
Было заметно, что Тихона просто распирало от возмущения, но голоса без разрешения он подать не посмел. Хотелось есть, хотелось пить и хотелось курить. Но последнее я себе позволить не мог со своими американскими сигаретами - зачем лишние разговоры, а всё остальное ожидало только в усадьбе. Оставалось только думать. О будущем думать.
Если попал я накрепко, то самым актуальным вопросом была грядущая война. И очень не хотелось, чтобы она была такой же кровавой, как и в моей реальности. Во всяком случае для России. Что я могу для этого сделать? Кое-что могу, но для этого в первую очередь нужна, как говорил незабвенный Остап Ибрагимович: "Легальность, легальность и ещё раз легальность!". А где и как мне её добыть? - Не имею ни малейшего понятия. Пока только Соков-старший может мне в этом помочь.
Кстати и то "кое-что", чем я могу помочь русским в войне - тоже капля в море. Динамит поможет уничтожить сотню-другую французов, йод - спасти несколько сотен русских, так ведь это такая капля в море... Тем более ещё нужно суметь эту каплю в море капнуть...
Потихоньку дотащились до усадьбы. Подполковник не то чтобы встречал меня у ворот, но прохаживался по двору, явно ожидая известий. Видно было, что слегка нервничал.
- Ну что, выяснили что-нибудь?
- Выяснил, Сергей Васильевич. Убили этого человека в трактире, верстах в пятнадцати отсюда.
- Это у Кузьмы, что ли? А кто?
- Да он со слугами и убил. Потом отвезли подальше и в канаву сбросили. Не виноват ваш Михась, правду говорил.
- Да что же вы этих воров не связали и сюда не привезли? - удивление Сокова граничило с возмущением.
- А у меня есть на это права - арестовывать? Я докладываю о результатах расследования вам - вам и решать, что делать дальше. Но не соблаговолите ли выслушать меня, прежде чем принять решение?
- Слушаю, - хмуро буркнул мой собеседник.
- Так вот: убийство, конечно, тяжкий грех. Но я приблизительно представил, что за человеком был покойный. И то, что рассказал мне хозяин кабака Кузьма, почти наверняка правда. Этот человек пришёл в трактир, чувствуя себя хозяином, и стал там распоряжаться. Грубо, смею вас уверить. Его, конечно, не поняли. Он стал избивать хозяина трактира и его челядь. Ну и получил кочергой по башке. За дело получил. Если бы не это, то он сам мог бы там убить или искалечить несколько человек.
- Ну, вы уж скажете! - лицо подполковника выражало явное недоверие.
- Поверьте, это так. Я имел возможность узнать людей подобного сорта. Они ни в грош не ценят ни чужое мнение, ни чужую жизнь. И не испытывают никаких угрызений совести жизнь отнимая. Таких немного в моём "бывшем" времени, но они есть, поверьте. И этот был как раз из таких. Только осмотрев содержимое его карманов, я уже подумал о чём-то подобном. Не спрашивайте почему - это очень долго объяснять, но рассказ Кузьмы только подтвердил мои подозрения.
- Вы говорите какие-то очень странные вещи. В это трудно поверить и ещё труднее понять.
- Прошу вас: пока не пытайтесь понять, попробуйте просто поверить. Хотя... Решать, конечно, вам. Наказать трактирщика и его слуг, несомненно, нужно, чтобы неповадно было. Но отправлять на каторгу защищавших свою жизнь и здоровье от обнаглевшего и самоуверенного хама, право не стоит. Может обязать их сделать крупное пожертвование на местный храм?
- Может вы и правы. - Сергей Васильевич засомневался. - С час назад этого человека похоронили. Может обязать их... Хотя нет! Если правда то, что вы рассказываете, то пусть лучше действительно на храм. И... Пятьдесят розог что ли убийце впороть?
- Ну можно и так, - про снятые с трупа часы я пока упоминать не стал, а то старый вояка опять психовать начнёт и забудет про свой временный гуманизм.
- Пойдёмте обедать, Вадим Федорович, - неожиданно поменял тему помещик, - а то всё скоро остынет. Очень вовремя вы вернулись.
- С огромным удовольствием, - улыбнулся я в ответ, - давно уже в животе бурчит. А после, если вы не возражаете, я загляну к вашей дочери. Думаю, что сегодня она уже сможет вставать.
- Вы серьёзно? Не рано? - на лице отца Анастасии читалось беспокойство.
- Если рано, то не разрешу - всего и делов. Но думаю, что молодой и здоровый организм успешно справляется с ядом.
Обед был простой, вкусный и сытный. Я чувствовал себя автомобилем под завязку заправленным горючим: энергия распирала изнутри, и хотелось что-нибудь делать.
Анастасия чувствовала себя вполне прилично, и я, как и обещал, разрешил ей не только вставать, но и гулять на свежем воздухе. Под присмотром, естественно.
Потом поговорил ещё раз с подполковником и попросил разрешения съездить назавтра к местному доктору, который мне был остро необходим для легализации и прорыва в хоть какие-нибудь верхи, чтобы я сумел приобрести пусть пока минимальные, но возможности влиять на события. А ещё...
- Сергей Васильевич, вы, надеюсь, понимаете моё положение, я - никто. Вы, несомненно, можете отказать в моей просьбе... - я замялся, - Я смогу спасти тысячи, если не десятки тысяч жизней русских солдат и офицеров в грядущей войне, но я не могу действовать как просто частное лицо без роду и племени. Если вы сочтёте возможным как-то помочь мне обрести какие-то документы... Я, честно говоря, не совсем представляю, как это делается в данное время... Вы сможете мне помочь?
- То есть я должен солгать? - пытливо посмотрел на меня Соков. - Лжесвидетельствовать?
- Я не знаю, как это назвать, Сергей Васильевич. Вы, разумеется, не обязаны для меня ничего делать. Решать вам. Мне оставить вас одного, чтобы вы подумали?
- Подождите. Можете конкретно объяснить, какую пользу вы принесёте русской армии в войне?
- Только очень приблизительно. Я могу сделать взрывчатое вещество значительно мощнее пороха. С его помощью можно изготовить такие фугасы, которые, при своевременном подрыве, будут уничтожать вражеских солдат десятками. Я могу сделать некоторые лекарства, вернее не сделать, а организовать их изготовление, благодаря которым огромное количество раненых достаточно быстро вернётся в строй, а не умрёт от антонова огня. Могу и ещё кое-что, но мне нужно будет спокойно подумать и быть уверенным, что всё, что я вспомню и придумаю, не пропадёт всуе. А того, что я уже сказал не достаточно?
- Пожалуй, достаточно. А можете мне хоть как-то объяснить то, что вы обещаете? Я понимаю, что с высоты вашего образования...
- Оставьте! Ни с какой не с высоты. Вы умный человек, а я знаю больше только потому, что позже родился. Если вы мне поверите, то всё прекрасно поймёте. Вот смотрите: вы немало воевали и, наверняка, многие ваши солдаты умирали от незначительных ранений, так?
