Владислав Савин - Страна мечты

В любом случае понадобится очень мощная авиационная группировка — в особенности, если не оправдаются наши надежды на ленд — лизовские и трофейные корабли. По первой прикидке, нам понадобятся Р-63 'Кингкобра', Ил-2 или Ил-10, Ту-2, Хе-177 — и, очень бы пригодились Р-38 'Лайтнинг' и В-17 или В-24.

— Какой‑то у Вас не очень патриотичный выбор, Михаил Петрович — мягко улыбнулся Кузнецов, явственно намекая на будущие доносы недоброжелателей.

— Выбор обусловлен условиями применения — нужны скоростные, надежные самолеты, с большой дальностью, хорошей бронезащитой, мощным вооружением и большой бомбовой нагрузкой — пожал плечами я — по — моему, патриотизм заключается не в слепом поклонении всему отечественному, каким бы оно не было, а в использовании на пользу Отечеству всего, что возможно использовать — и, как минимум, глупо, если не преступно, не использовать удачную иностранную технику. И в статуте ордена Отечественной войны есть положение о награждении экипажа, захватившего и приведшего в базу вражеский корабль или транспорт — так что, если следовать 'логическим' построениям ура — патриотов, то Верховного Главнокомандующего следует обвинить в 'низкопоклонстве перед Западом' — захватили и использовали на пользу Родине, а не потопили? А кем тогда является Петр Великий, после Полтавы пировавший с пленными шведскими генералами, и, пивший за их здоровье — Пушкин ведь не придумал 'И за учителей своих заздравный кубок поднимает', это было на самом деле. Ну а раз великий император, создатель Российской Империи, не считал ниже своего достоинства учиться у злейших врагов России того времени — шведов, то нам, грешным, тем более не зазорно учиться у сильнейшего флота мира — американского — воевать на море — с тем, чтобы победить его.

— Михаил Петрович, у меня есть два вопроса — сказал нарком — как Вы собираетесь бороться с японским флотом, если самураи отправят в бой мощное соединение? И как Вы собираетесь обходиться без главного калибра линкоров, обеспечивая высадку десантов на сильно укрепленное побережье?

— По первому вопросу, Николай Герасимович — летом 1942 года мы передали в наркомат подборку материалов по высокоточному оружию 40–х — 50–х годов, в том числе, по немецкой управляемой авиабомбе Fx-1400, она же 'Фриц — Х', с вариантами наведения по радиоканалу и по проводам, и по японской самонаводящейся бомбе 'Ке — го', с инфракрасной ГСН — могу ли я спросить, как обстоят с ними дело? — спросил я — также я бы хотел спросить про кислородные авиаторпеды с головками самонаведения?

— С 'Фрицем' справились — точнее, с тем вариантом, который Вы рекомендовали, как более простой, надежный и технологичный — с наведением по проводам — ответил Кузнецов — он сейчас серийно производится, на складах накоплено свыше тысячи единиц, а первая авиадивизия Ракова сейчас осваивает бомбометание этим боеприпасом, один полк переоборудованных под эту бомбу Ту-2 уже вышел на результат в 20 % попаданий учебным боеприпасом по цели типа линкор/линейный крейсер/тяжелый авианосец с высоты в 5000 м, второй обучается. С 'Ке — го' сложнее — осваиваем технологии, необходимые для серийного производства ГСН, доводим оперение авиабомбы. Пока что удалось добиться 15 % попаданий в плот с костром, имитирующий эсминец (Прим — в РеИ весной 1945 года японцам удалось добиться 5 или 6 попаданий из 50 в плот с костром, имитирующий тепловое излучение судна водоизмещением в 1000 т — ГСН работала надежно, обеспечивая засечку судна на высотах до 2 000 м, проблема была с оперением бомбы В. С.). Инженеры клянутся, что за полгода доведут ГСН и оперение до уровня, обеспечивающего 20–25 % попаданий на высотах до 2000 м, с использованием обычного бомбардировочного прицела. Кислородные авиаторпеды пока не вышли даже на предсерийный образец — тут пока особых успехов не ожидается.

— Вот и ответ на Ваш первый вопрос, Николай Герасимович — спокойно ответил я — 'Фрицы' против тяжелобронированных целей, от тяжелого крейсера и выше — замечу, что при 20 % вероятности попадания, при том, что для выведения из строя или потопления тяжелого корабля считать 10 попавших в цель бомб, 200 бомб, скорее всего, хватит на все оставшиеся к лету 1945 года тяжелые корабли Императорского флота; 'Ке — го' — для эсминцев, легких крейсеров, торгового тоннажа — полагаю, что даже одиночного попадания 800–кг бомбы, снаряженной 500 кг ВВ, хватит для вывода корабля из строя, а трех попаданий для его потопления. Что касается Вашего второго вопроса — тот же 'Фриц' можно сделать с бетонобойной БЧ, или, если у нас решили вопрос с производством специальной взрывчатки для боеприпасов объемного взрыва — для взлома сильно укрепленной обороны это еще лучше.

— А Вы говорите, Михаил Петрович, что это Вам не по силам — мягко укорил меня Кузнецов — сами видите, Вы сделали вполне приличный первоначальный набросок сил и средств, необходимых для этих операций. А как Вы вообще видите этот комплекс операций, разумеется, в первом приближении?

— Северные Курилы надо будет брать группировкой, базирующейся на Петропавловск — Камчатский — задумчиво ответил я — десант в Корсаков я пока не знаю, откуда лучше будет высаживать; дальше надо будет действовать по американской методике 'шаг за шагом', продвигаясь на юг по цепочке Курил, высаживаясь на один курильский остров за другим, отстоящий друг от друга на 100–150 миль, и быстро строя там аэродромы, чтобы десантное соединение и эскадра прикрытия все время находились под 'зонтиком' базовой авиации, раз у нас пока нет авианосного соединения. А после захвата островов южных Курил и сосредоточения там нашей группировки можно будет готовить десант на Хоккайдо.

— Очень хорошая идея — подбодрил меня Кузнецов — конечно, прорабатывать ее надо будет по окончании войны в Европе, когда прояснится вопрос с трофеями, но вариант рабочий, Михаил Петрович, не сомневайтесь. У меня к Вам остался один вопрос последний. Вы беретесь?

— Да — ответил я, глядя в глаза Николаю Герасимовичу.

Кузнецов резко встал, подошел к книжному шкафу, достал с полки бутылку коньяка, две рюмки и плитку шоколада, поставил все это на стол, точными движениями разлил коньяк по рюмкам, разломал шоколад — и произнес тост: 'За Флот!'

— За Флот — повторил я, чокаясь с создателем советского флота, скрепляя тем самым вступление в его команду — команду, членом которой я был с того момента — и на всю оставшуюся жизнь.

…и снова мне послышался смешок, где‑то за гранью. Да пошел ты в свое пекло, рогатый — если ты существуешь иначе, чем игрой моего воображения!

П. Тольятти. История итальянской революции. 1953, русское издание М., 1955.

В июле 1944 Италия формально еще оставалась единой. Однако будущий раскол уже проявился отчетливо: при том, что столицей считался Рим, органы власти Народной Италии находились в Милане, а «администрация» дона Кало в Неаполе. Отношения между Севером и Югом были больше похожи на враждебные государства — коммунисты, бывшие в Народной Италии одной из главных политических сил, жестоко преследовались югоитальянским режимом. В то время отдельные лица, бывшие прислужниками Муссолини, занимали на Юге посты во власти — что было категорически невозможно на Севере. Одна лишь Церковь признавалась по всей Италии за авторитет.

Муниципальные выборы июля 1944 года были чертой, после которой возврат к прежнему стал невозможен. Всего лишь выборы городских коммун — но ясно было, что победители станут ведущей политической силой Италии… единой, или каждой из двух по отдельности? Ответ на этот вопрос тогда еще не был очевиден. Многим казалось, что единство в этом вопросе сохранит единство страны.

Основных политических партий было пять: ИКП, социалисты, христианско — демократическая, христианско — консервативная (обе последние объединяли буржуазию и аристократию антифашистского толка, ХДП была за республику, ХКП склонялась к возвращению монархии), и Партия Национального Прогресса дона Кало (на Севере имеющая очень слабое влияние — однако же ее кандидаты участвовали в выборах в отдельных коммунах). Церковь не была представлена непосредственно, но очень многие представители партий (включая ИКП) считали себя католиками. В то же время именно Ватикан приложил основные усилия, чтобы выборы вообще были организованы, и проведены с должным порядком, в одинаковые сроки.

На Севере все прошло мирно и празднично. Как и следовало ожидать, в большинстве коммун победили коммунисты, в блоке с социалистами, но их власть никоим образом не была монопольной, в городские советы везде прошли и кандидаты от других партий. Никакого военного положения не вводилось, Корпус Народных карабинеров лишь обеспечивал порядок и охрану избирательных участков, Народная Армия, а тем более советские войска не выводились из казарм — а появившиеся в ряде западных газет фотографии русских танков на улицах, как оказалось, были сделаны раньше, еще во время войны. Выборы были похожи на карнавал — с цветами, музыкой и смехом. Единичные случаи провокаций быстро пресекались карабинерами, а иногда даже просто народом.