Луиза-Франсуаза - Серпомъ по недостаткамъ
Как ни странно, существенная часть мичманов отказалась, и они отправлены на другие траулеры, действительно ловить рыбу. Пятеро же, решивших искать справедливости у генерал-губернатора, как стало известно значительно позже, утонули вместе с паровым катером, вышедшим во Владивосток с Сахалина. Отставной жандармский ротмистр, за немалое шестизначное спасибо отрекомендованный начальником жандармского управления на КВЖД "для организации борьбы с контрабандирами в Сахалинском имении", дело своё знал.
Откровенно говоря, на душе было очень погано. Но, вечером двадцать второго марта, пять троек, перекрыв пролив между островом Фукуджима и островком Мешима (по которому шли почти все суда из Нагасаки в Корею) устроили японцам глобальную зачистку флота: из двадцати двух судов до Желтого моря не добралось ни одно. Причем тут впервые досталось и военному флоту: ко дну пошли и два старых миноносца. Они просто не заметили в темноте выкрашенные в серый и оливковый цвета траулеры, не испускающие снопов искр из труб, а вот траулеры их заметили. Военные моряки – они специалисты по военным судам, и один миноносец получил снарядом прямо в торпеду (хотя и случайно), а второй – получив сразу два попадания в машину, остановился – и вскоре тоже пошел ко дну. Сопротивляться он не смог: миноносцы были атакованы сразу двумя тройками, и два рейдера шрапнелью просто не подпускали японских моряков к пушке. Вот никогда бы не подумал, что шрапнель будет столь полезна в морском бою. Однако разрозненной стрельбой, чуть ли не из личного оружия, были убиты и двое русских моряков. Первые мои потери на этой "неправильной войне"…
Потратив почти половину боеприпасов, шесть троек потихоньку стали пробираться обратно к Дажалету – и шансы у них были вполне приличные, поскольку их никто (кроме потопленных японцев) еще не видел: сами они не дымили на полнеба, а дымящих японцев (и всех прочих) днем они обходили. Ну а еще шесть троек, охотой не занимавшиеся еще, построились в Желтом море, милях в шестидесяти-восьмидесяти вокруг Чемульпо. Там было сложнее: народу плавало много, причем кроме транспортов были так же всякие корабли с пушками, и все почему-то очень не любили русские корабли.
Но место было удобное, и за неделю два десятка японских пароходов до Чемульпо тоже не дошли. Японцы по этому поводу очень нервничали: корабли пропадают, причем и поодиночке, и стаями – а никто ничего не видел. Оно и понятно: топили их в основном ночью, а в темноте видно все же плохо. Однако сказать, что японцы – полные идиоты, я бы не рискнул: с двадцать восьмого марта транспорты из Японии стали ходить исключительно конвоями в сопровождении настоящих крейсеров, и моим рейдерам было предложено отойти.
Для отхода они собрались в кучу, и это дало им напоследок устроить японцам еще одну крупную пакость: встретив очень крупный транспорт ("тысяч на восемь, не меньше"), идущий в сопровождении крейсера в Чемульпо, они, игнорируя крейсер, подошли в темноте почти вплотную к судну и просто изрешетили его "Гарпунами". Полсотни "Гарпунов" лишили судно плавучести очень быстро, но судьба продолжила свои насмешки над сынами Ямато – какой-то "Гарпун" скорее всего случайно попал в спонсон крейсера, да так удачно, что внутри него сдетонировали снаряды. Мичманам этот фейерверк понравился, и практически все остатки "Гарпунов" были выпущены в борт военного корабля. Я подозреваю, что им просто очень хотелось записать на свой счёт хоть какой-то НАСТОЯЩИЙ БОЕВОЙ корабль – расстрелы транспортов и экипажей тяготили почти всех моих "пиратов ХХ века", несмотря на солидные премии. А с расстояния в пару сотен метров попасть было не очень трудно, да и первый результат показал, что противостоять моим снарядам броня крейсера была не способна. В довольно скоротечном, по местным меркам, морском бою, крейсер был потоплен, что почти полностью опустошило боезапас траулеров. Главный калибр японцы не могли задействовать: траулеры находились слишком близко и орудия не могли наклониться достаточно, чтобы достать крохотные кораблики.
На крейсере также были маленькие пушки. И мачтовые пулемёты. Они стреляли. Недолго.
Траулерно-пиратский флот, почти в полном составе, прекратил своё существование.
Первого апреля до Владивостока дошла информация о моих проделках: оказалось, что рейдеры изувечили крейсер "Сума" и утопили транспорт, на котором перевозился целый полк японских солдат. "Пиратам" было чем гордиться – Япония лишилась первого корабля японского флота, построенного на японских верфях по японскому же проекту. Ну а что ушло на дно вместе с остальными более чем пятью десятками пароходов, так и осталось неясным, хотя по непроверенным слухам у японцев в Корее начались проблемы с патронами и снарядами.
Впрочем, со снарядами и у меня проблемы были: за первый рейд "Гарпунов" было истрачено больше тысячи – и только на крейсер их ушло почти четыреста. Оставшиеся были распределены между оставшимся десятком траулеров, патрулирующих Цусимский пролив – и там они два-три раза в неделю подлавливали зазевавшихся японцев. А пятого апреля во Владивосток пришел и первый трофей рейдеров: сухогруз на пару тысяч тонн с продовольствием.
На этот раз экипаж был отпущен – погрузили всех уцелевших после абордажа на шлюпки и отправили в свободное плавание. Поскольку корабль "взяли" в семидесяти милях от Ниигаты (и милях в двадцати от ближайшего берега), была надежда, что японцы до суши догребут – и это было важно, так как в этот раз рейдером "работал" купленный в прошлом году в Америке не новый, но довольно шустрый и совершенно пассажирский пароходик "Восток". Маленький, на триста пятьдесят тонн, он, как бывший пассажирский паром, обладал единственным достоинством: шестнадцатиузловым ходом. Впрочем сейчас к достоинствам добавились и три французских семидесятипятимиллиметровых пушки, которые мне "добыл" Александр Барро. То, что к ним прилагалось всего двести десять снарядов, пугать японцев не мешало: парочка мелинитовых гранат, выпущенных по курсу транспорта с интервалом в пару секунд были достаточным аргументом для немедленной остановки судна. По крайней мере, пока.
Второй трофей был доставлен во Владивосток двенадцатого апреля. А там и третий подошёл…
