Наши уже не придут 6 - RedDetonator
— Да, невозможно, — согласился Гувер. — Но так докладывает разведка — данные будут уточняться. Я думаю, нам нужно собрать генштаб и…
— Зовите сюда Маршалла — где бы он ни находился! — приказал Рузвельт. — Нам нужен срочный ответ!
Время потрясений началось ещё трое суток назад и продолжается до сих пор.
6 августа на советском острове Новая Земля была проведена демонстрация ядерной мощи СССР. Приглашены были все: Великобритания, США, Япония, Бразилия, Аргентина, Индия — те, кто ещё хоть что-то представляет на международной арене.
Сначала на остров сбросили атомную авиабомбу мощностью в 250 килотонн, а затем его торпедировали атомной торпедой мощностью в 300 килотонн, что создало очень высокую волну воды, ушедшую в Ледовитый океан.
Также были показаны новые турбовинтовые бомбардировщики ВВС СССР и их характеристики, главной из которых считается боевой радиус в 9000 километров.
Конструкторы уверяют, что последнее — это пыль в глаза и нет у коммунистов ещё таких двигателей, но Рузвельт теперь ни в чём не уверен.
СССР уже давно мог торпедировать все военно-морские базы США и, фактически, победить в этой войне — без своих флотов Америка может лишь бессильно наблюдать за происходящим и ждать, пока слабые флоты коммунистов прибудут к её берегам…
Сбор генштаба занял чуть меньше часа и за это время поступили свежие разведданные.
Оказалось, что мексиканцы замыслили что-то вроде советской глубокой операции — все американские подразделения, оставшиеся глубоко в тылу противника, безжалостно уничтожаются, без предоставления возможности сдаться в плен, а крупные города обходятся и блокируются.
Сан-Диего, как сообщается, взят без боя, а Лос-Анджелес в осаде — всё было продумано заранее.
— Их задача, как я понимаю — вернуть потерянные в последней войне территории, — произнёс генерал Джордж Маршалл, начальник штаба Армии США. — Они хотят выйти на эти границы и занять глухую оборону, принуждая нас к переговорам.
— В таком случае они уже проиграли, — заявил генерал Джозеф Лоутон Коллинз.
— Развивайте свою мысль, — потребовал Рузвельт.
— Нам нужно примерно две-три недели на мобилизацию необходимых сил, чтобы вышвырнуть мексиканцев с наших земель, — ответил Коллинз. — CONUS располагает восемнадцатью тысячами самолётов разного назначения, но в те же две-три недели мы можем мобилизовать лишь девять тысяч из них. Я считаю, что этого достаточно для поддержки нашего наземного контрнаступления. Мексиканцы обречены проиграть — если бы они не были такими фанатиками, они бы ни за что не решились на такой самоубийственный шаг.
Рузвельт сначала не понимал смысла всего этого действа, но затем понял — Курчевский. Он занимался Мексикой десятилетиями, формировал её армию, строил там промышленность, прикрываясь экономической выгодой и изо всех сил формировал у Рузвельта образ «своего парня».
И Франклин был абсолютно уверен, что уж кто-кто, а Леонид ему лоялен. Но он оказался проклятым шпионом…
Теперь началась война с Мексикой, о поддержке Великобритании придётся забыть, но не только потому, что США теперь заняты, а ещё и потому, что СССР в открытую угрожает — как ещё понимать те демонстративные испытания ядерного оружия?
«Соберись», — приказал себе Рузвельт. — «Всё ещё можно исправить».
*29 августа 1944 года*
— Я тут покурю, — сказал Иван Говоров и достал пачку сигарет.
— Не задерживайся, — попросил его генерал-полковник Немиров. — А то шашлыки остынут.
Майор Говоров закурил и задумался.
На улице темнеет, солнце постепенно заходит, а на душе непонятная тоска.
Куря сигарету, Иван вспоминал прошлое, местами жестокое и печальное, а местами яркое и славное. Тёплые воспоминания смешивались с холодными, формируя причудливый калейдоскоп, представший перед его глазами.
Давно мёртвые товарищи, враги, незнакомцы, чья смерть, почему-то, врезалась в память, сменялись пейзажами из чужих краёв, в которых ему довелось воевать, затем настала очередь живых товарищей, сейчас находящихся в разных уголках огромного Советского Союза.
Прервал созерцание этого калейдоскопа гул двигателя и шорох резины по гравию.
— Товарищ майор!!! — окликнули его из кузова грузовика.
Из него высыпали люди с до боли знакомыми лицами.
— Здравия желаю, товарищ майор! — козырнул Говорову старшина Давиташвили.
— Хе-хе, здравствуй, — улыбнулся ему Иван и обнял его. — Вы потише все — там серьёзные люди.
Все вдруг резко вытянулись по стойке «смирно».
— Здравия желаю, товарищ генерал-полковник!!! — слитно рявкнули бойцы.
— Вольно, — ответил смущённый Аркадий Немиров, держащий в руках блюдо с шашлыком. — Товарищ майор, сколько ждать? Ты поторопись, а то я сейчас начну рассказывать всем, как ты у меня тысячу и один раз на фронт просился! А это кто?
— Разрешите доложить! — вновь вытянулся старшина Давиташвили.
— Разрешаю, — кивнул Немиров.
— Выпускники сапёрно-штурмовых курсов 1941 года! — ответил старшина. — Со всего Союза собрались, товарищ генерал-полковник! Решили навестить товарища майора.
— О, штурмовики, — улыбнулся Аркадий. — Тогда проходите в столовую — всем места хватит!
Бойцы дружно зашли в столовую, где их встретили бурными и поддатыми возгласами одобрения.
— А ты чего стоишь, мудрый учитель? — с усмешкой спросил Говорова Аркадий. — Давай заходи — все наши уже пришли.
Примечания:
1 — Термоядерное усиление — схема ядерного заряда, в которой есть ядро из урана-235 или плутония-239, заключённое в оболочку из урана-238, а сверху всё это обмазано слоем термоядерного горючего из трития, дейтерия или дейтерида лития-6, перекрытым слоем из урана-238, и всё это великолепие обрамлено в слой классической взрывчатки. По сути, взрывчатка совершает имплозию, то есть схлопывание, всего этого счастья, как в обычной плутониевой бомбе. Но дальше начинается фокус — термоядерное топливо, при этой самой имплозии, начинает термоядерную реакцию синтеза, которая, сама по себе, усиливает мощность взрыва выделяемой энергией, но это ещё фигня, ведь в таких невыносимых условиях вынужден начать более эффективно делиться уран-238. В обычных условиях он, как правило, не делится — но тут поток нейтронов, поэтому иначе нельзя, приходится делиться. В итоге, мощность бомбы увеличивается в десяток раз, а то и больше, если сравнивать с обычной плутониевой бомбой. Например, РДС-1, первая советская плутониевая бомба, имела мощность 22 килотонны, а РДС-27, бомба с термоядерным усилением, имела мощность 220–250 килотонн. Но это, как оказалось, ещё ерунда, ведь потом схему, названную академиком Сахаровым «слойкой», улучшили, за счёт лучевой имплозии, то есть, сжатия радиоактивными лучами, что ощутимо повышает КПД — это уже полноценное термоядерное оружие, способное пересечь рубеж мощности в одну мегатонну.
2 — Ядерный шантаж со
