Ее превосходительство адмирал Браге - Макс Мах
– И хорошо, что так, – добавила, мгновение помолчав. – Теперь и у нее муж имеется, и я не в накладе…
Развить тему, однако, не получилось. Манусевич задал гораздо более интересный вопрос:
– По сценарию, наша героиня выходит замуж за своего комэска, с которым не раз ходила в бой. А что было на самом деле?
– На самом деле? – переспросил Виктор, и при воспоминании о тех днях у него ожидаемо испортилось настроение.
– А вы что, документальную фильму Шумских еще не видели? – пришла ему на выручку накрывавшая на стол Настя.
– Нет, – покачала головой Екатерина. – Они только сегодня должны были закончить монтаж.
– Так вы знаете? – не сдавался Манусевич. – Можете рассказать?
– В июле 1953-го, – Настя, видно, поняла, что Виктор с задачей не справится, что было близко к истине, и решила рассказать эту историю сама, – в первый день войны, ниппонцы атаковали базу Флота в Веселом Яре. Это на тихоокеанском побережье Земли Хабарова, если не знаете. Так вот, там после обстрела и бомбежки у командира базы остались всего два торпедоносца и один штатный экипаж. Штатным экипажем командовал капитан-лейтенант Шкловский, а на втором торпедоносце вылетели добровольцы: гардемарин Бекетова и курсант Жихарева. Бекетова перешла на четвертый курс Академии, а Жихарева – на третий. Они как раз накануне прибыли в Веселый Яр на практику. Коротко говоря, Шкловский вывел курсантов на ниппонский крейсер и шел впереди них сколько мог, но его в конце концов подбили, и, сбросив торпеду, он вынужден был отвалить в сторону, а девочки держались до дистанции две тысячи восемьсот метров. Знающие люди говорят, это верная смерть, но им повезло. Они взорвали крейсер и были подбиты только на отходе. По ходу дела сбили еще один ниппонский штурмовик, но на этом их везение закончилось, и их все-таки сбили. Впрочем, если бы везение закончилось, мы бы сейчас о них, наверное, говорили совсем иначе. Бекетова смогла посадить торпедоносец на воду, они с Жихаревой добрались до берега вплавь и пошли к своим через тайгу. По дороге убили трех ниппонских десантников, а через неделю Ара встретила Шкловского, которого считала убитым, и они сразу же поженились.
– Ничего себе история! – восхитилась Екатерина. – А сейчас они где? Я имею в виду Шкловского и Жихареву.
– Кадваранг Шкловский сейчас служит где-то на западе заместителем командира авиационной дивизии. Недавно был здесь, но третьего дня вернулся в часть. А мичман Жихарева лежит в госпитале. Ее ранили сильно, но она уже идет на поправку.
– Постойте, – нахмурился Торопыгин. – Я знаю, что Шумские брали интервью у девушки-пилота, которую перевели из госпиталя в Вологде. Это все как-то связано с перехватом великобританских бомбардировщиков?
– Связано. – Виктор справился наконец со слабостью и вернулся к разговору. – Бекетова сбила семь бомбардировщиков и была сбита сама. В течение трех дней считалась без вести пропавшей. Жихарева сбила четыре бомбардировщика и, будучи тяжело раненной, все-таки дотянула до аэрополя. Вот такое продолжение истории.
– Чума! – высказался на этот счет Манусевич, но пробрало и остальных, и в этот момент, словно специально подгадав к окончанию рассказа, на кухню спустилась Ара.
– А вот и лейтенант Бекетова, – усмехнулся Виктор. – Легка на помине.
– Ты кофе сварил? – спросила она, словно бы не замечая возникшую сама собой «немую сцену».
– Так вы, Варвара Авенировна, – озвучил общее изумление Иван Торопыгин, – и есть Ара Бекетова?
– Так точно! – улыбнулась Ара. – Мне не хотелось, чтобы на Флоте все относились ко мне, как к дочери Самого. Поэтому я в Академию поступила под фамилией бабушки, под ней и служу.
– А орденов-то! – восхитился между тем Манусевич.
– Ты лучше на нашивки за ранения посмотри! – одернула его Екатерина.
– Извини, Варя, – посмотрела она на Ару, – но такого я о тебе измыслить не смогла бы, даже если бы очень постаралась. Уела!
– Да нечего на самом деле уедать, – отмахнулась Ара. – Ты вон какая красавица. Звезда синематографа. А я? Я, Катя, как была Рысей, так Рысей и осталось. А в остальном… Я просто очень люблю летать, и это все, на самом деле. А ордена, медали… Не то чтобы я их не заслужила. Вон Витя не даст соврать. Заслужила, но мне и повезло немерено, как мало кому другому везет. То случай удачный, то невероятное стечение обстоятельств. То начальник правильный, то друзья хорошие. Везучая я, в этом все дело.
– Ну, не скажи, – попробовала возразить Екатерина. – Крейсер же ты взорвала, и вон Виктор рассказывал, семь бомбардировщиков сбила…
– В главную машину крейсера, Катя, – поморщилась Ара, – многие опытные торпедоносцы, как ни пытались, ни разу в жизни не попали. К примеру, Олег, это мой муж, он ведь шел на ниппонца точно так же, как мы с Леной, но его подбили, а в нас не попали. И между прочим, отчасти и потому не попали, что он нас прикрывал. Он опытный пилот, а я, прямо скажем, неумеха тогда была. Первый боевой вылет и сразу крейсер. Это как в рулетку сыграть. Одни всю жизнь играют и ни разу не выиграли. А потом приходит какая-нибудь левая девица, вроде меня, ставит на номер, и раз – есть миллион!
– Глупости говоришь, – вмешалась вдруг Настя, хотя видит бог, Виктор как раз сам собрался провести с Арой воспитательную беседу на тему личной доблести и столь же личной скромности, сильно смахивающей на приступ ничем не обоснованного самоуничижения. Хотел, но не успел. Его опередила Анастасия, и он в очередной раз понял, как ему с ней редкостно повезло.
– Глупости говоришь, – сказала Настя и со зла даже губой дернула, словно оскалилась на волчий манер. – И вроде не дура, а все равно несет тебя, Ара, куда-то не туда. Что попала крейсеру в мидель, согласна, в большой степени удача, но дистанция сброса две тысячи восемьсот метров – это чистое самоубийство. И вы с Леной это знали, а все равно не сбрасывали торпеду до последней возможности. Скажешь нет?
– А ты-то все это откуда знаешь? – откровенно удивилась Ара.
– Мне Лена как-то вечером рассказала, – объяснила Настя, – и про то, как вы попрощались друг с другом. И про мидель, и про дистанцию, и как вас трясло… И как ты в лесу ниппонских десантников из револьвера положила… В общем, прекрати прибедняться! Никто тебе все равно не поверит. Сказано герой, значит так тому и быть. Герой. В смысле героиня!
– Ну, ты, Настя, и говорить! – покачала головой Варвара, совершенно обалдевшая от такого, следует заметить, совершенно неожиданного напора. – Вот у кого талант!
