Шаг в палеолит - Сергей Николаевич Быков
Но больше всего мне нравились его глаза. Есть такое избитое выражение: глаза – зеркало души. Воистину это так. Много там было намешано, в его карих глазах, но самое главное, что я там разглядел, – это не обречённая покорность обстоятельствам, а решимость, готовность достойно принять предначертанное судьбой. Это дорогого стоит.
Скользя внимательным взглядом по нам всем, он всё время, непроизвольно, задерживался на Сильвере. Парень явно понимал, что этот огромный человек на странной неживой ноге – одних с ним кровей. И это сильно сбивало его с толку.
Все молчали. Парень – потому что вряд ли что-то вообще мог сказать в этом случае. Племя – потому что ждало. Вождь будет сейчас говорить о важном.
– Я не буду спрашивать, как тебя зовут. Если и было у тебя имя, то по вашим законам, теперь ты его потерял. Я не буду спрашивать, откуда вы пришли и почему. Я приблизительно догадываюсь, что могло произойти. На ваше племя, скорее всего, напало более сильное племя. Вы сражались, но проиграли. Остатки бежали, долго скитались. – Я заметил, как парень слегка поёжился. Значит, в общих чертах угадал, что, впрочем, с помощью таких аналитиков, как Хатак и Сильвер, было нетрудно. – Детали не важны. Важно другое. Вы пришли к нам. И не как друзья. А как враги. Я уже говорил одному из ваших стариков: приди вы как друзья, мы вам помогли бы. Он не поверил. Ты тоже в это можешь не верить, хотя это именно так… И всё случилось так, как случилось. Мы оказались сильнее. Я знаю, если победили бы вы, вы нас сожрали бы. Словно дикие звери. – Я слегка помолчал. Молчал и парень. – Теперь нужно решать, как быть с тобой. Ты выжил в бою, значит, так было угодно стихиям. Для чего? Может, для того, чтобы мы тебя тоже съели?
Парень слегка напрягся. Вильнув взглядом на Сильвера, он неожиданно ответил глуховатым голосом:
– Маленькие Люди не едят ни Маленьких Людей, ни Истинных.
– Истинных? – понимающе покивал я. – Ну да, ну да. Знаю, как вы себя называете. Истинные! Как же! – Я смачно сплюнул, а Хатак криво улыбнулся. – Но ты прав. Мой истинный друг, мы не едим людей. Никаких. Ни истинных, ни ложных. Но вот у нас в племени есть некоторые, кто может вырвать сердце поверженного врага и сожрать его… Я и сам, – угрожающе подался я вперёд, – тоже так делал!
Парень побледнел. Проняло. Говорить, что ел я сердце медведя, конечно, не стал. Но и сильно пугать у меня задачи не стояло.
– Я говорю и хочу, чтобы ты услышал меня. У меня нет злости лично к тебе, я чувствую, ты не такой, как тот старик, с которым я общался. Я даже уверен, и другие люди племени это чувствуют. – Я поглядел на або Светлый Ручей, и она чуть-чуть качнула головой. – Поэтому у тебя есть два пути… Когда твои раны заживут, мы дадим тебе оружие, одежду, еду, и ты волен будешь идти куда угодно… И другой путь. Ты можешь остаться с нами. Ещё раз повторю. К тебе у нас нет ненависти, злобы и презрения. Пока лечишься, походи, посмотри, как мы живём, подумай. Надеюсь, ты не станешь делать глупостей.
Парень сдержанно кивнул.
– Вот и хорошо. Теперь тебя покормят. Чуть-чуть. Я знаю, что ты очень голоден, но сейчас тебе много есть нельзя. Но не волнуйся, мы тебя будем хорошо и кормить, и лечить. И конечно, за стол мы тебя не посадим, – постучал я по крышке стола ладонью. – Мы тут как бы праздновать нашу победу собрались, полный разгром твоего племени, как сам понимаешь. Так что не будем создавать неудобство ни тебе, ни себе.
Парень пристально посмотрел мне в глаза.
– Если вождь позволит, я буду сидеть там, у Дарующего Жизнь.
– У костра? Что ж, вождь не против…
А потом мы пировали. Ели, пили, пели и танцевали… Да, именно так! Все, особенно молодёжь, ударилась в воспоминания недавнего. Такого яркого, опасного, будоражащего кровь… «Проживали», как это всё было, снова и снова. Ярик рассказывал, как он вертелся юлой, стараясь отбить удары, направленные на Хатака, и самому заодно не попасть под раздачу. Бил ли он в ответ копьём? Конечно! Попал? Может быть. Но когда его свалил с ног огромный охотник, Ярик только и успел, что прикрыться щитом. А когда, барахтаясь на земле, мощная и цепкая пятерня уже почти нащупала его горло, он наконец сообразил выпустить бесполезное уже копьё и выхватил свой бронзовый нож. И стал бить своего противника в бок! Раз, другой, третий! Ещё и ещё! «Тебе было страшно?» – спрашивали его. «Конечно, – отвечал он, – хотя я не помню». И все смеялись.
Рассказывала Соле, как, с благословения мудрой або, они с Викой и Ладой подтащили стол к ограде и в момент, когда мы практически сошлись, стали стрелять. Вика из самострелов, которые непрерывно заряжала Лада, а Соле из лука. Моя малышка за эти годы стала отличной лучницей. Рассказывала, как вся обмерла, когда Ярик исчез под телом Старого Человека, который был раза в два больше его. Как они с Викой нашпиговали его огромную спину стрелами, как хотела броситься через забор, чтобы посмотреть скорее, как, как там брат? Жив? Цел?
А Сильвер громыхал голосом, заливался смехом, похвалялся, что-де теперь-то он о-го-го. Всех вообще победит. Волшебная нога у него уже есть. Теперь ему сделает, естественно, Великий шаман что-то типа Прелести, и он тогда… И опять Вика била его кулачками по могучему плечу, возвращая на путь истинный…
А ещё делился воспоминаниями Хват, и Батор… и опять Ярик, Соле. Найдёна, блестя широко раскрытыми глазами, жадно впитывала детали. Папа поражает врагов копьём! Сильвер рубит головы! Соле – вот живой пример, образец для подражания, Соле убивает врагов из лука! Вот настоящая амазонка!
Да, мы пережили это. Мы вышли победителями. Могло бы быть лучше, более правильно, менее опасно? Несомненно. Но не надо гневить Бога, могло быть и гораздо хуже, а нужные выводы мы сделаем. Чуть позже.
Время от времени я бросал взгляды на одинокую фигуру у костра. Мы накормили парня, дали кучу тёплых шкур. Сдержанно поблагодарив, он попросил позволить ему ночевать у костра. Что ж, вряд ли ему привычны наши «хоромы». Пусть сидит. Глядя, как он завороженно наблюдает за плавными изгибами языков пламени, я понял: огонь
