Война с Альянсом (СИ) - Назимов Константин Геннадьевич

— Савелий Петрович! — крикнул адъютанту, а когда тот подбежал, попросил: — Сообщите Василию Андреевичу, будущему папаше, что его супруга рожать вздумала.

— Будет сделано! — четко ответил тот и пошел в больницу.

— Э-э-э, подпоручик, а вы куда направляетесь? — поинтересовался я.

— По телефону разыщу, а приехать господин Терешкин сможет самостоятельно, так оно быстрее получится, — разъяснил мне адъютант.

Ну, согласен, мысли в разные стороны, голова плохо соображает. Пора брать себя в руки, тем более что Лиса-Мария в сторонке скромно стоит и своей участи ждет.

— Мария Генриховна, — направился к своей пресс-секретарше, — не соблаговолите ли, голубушка, прояснить несколько моментов в отношении приезда ее императорского величества? — произнес елейным голосом, от которого бывшая журналистка зябко плечами передернула.

— Иван Макарович, дорогой, а что следует объяснять? — в тон мне ответила Лиса и бесстрашно посмотрела в глаза.

Вот же чертовка! Вижу, что боится до колик, а держаться старается уверенно и независимо.

— Меня интересует, что вы такое посулили! — рыкнул я, начиная закипать и осознавая масштаб бедствия.

— Ничего особенного, — развела руками моя собеседница. — Катерина Макаровна, сестрица ваша, тоже присутствовала при телефонном разговоре и, мне кажется, что ее просьба стать крестной мамой ее ребеночка сыграла решающую роль. Со своей стороны, я намекнула, что следует проявить императорскую милость и наградить отличившихся в недавних событиях. Предложила посмотреть, как в Сибири живет народ и почему у него и в мыслях нет устраивать какие-то заговоры и перевороты.

— Какие еще милости? — озадаченно уточнил я.

— Так это уже как Ольга Николаевна решит. Может наградить, а захочет — накажет, — усмехнулась моя, слишком независимая блин, пресс-секретарша.

— Предоставьте, любезная Мария Генриховна, подробный отчет о переговорах, обещаний с вашей стороны, — взглянул на часы. — Будьте добры, сегодня в семь вечера мне данную бумагу на стол положить.

— Постараюсь, — потупила та взор, а потом смиренным голосом произнесла: — Придется нарушить один из ваших указов и трудиться во внерабочее время, как понимаю, без оплаты и премии.

— О последней можно и вовсе забыть, если то, что мне известно подтвердится, — покачал я головой, сдерживая гнев.

— Ваше высокопревосходительство! Ну виновата я! Заявила императрице, что вы хотите ее видеть и побеседовать! Что в этом такого?! Опять-таки, вам есть что показать Ольге Николаевне… — с жаром начала Лиса, решив перейти от обороны в наступление, не дал ей досказать, перебил:

— Показать? Это на что вы намекаете?!!

— На заводы и фабрики, обустройство аптек с больницами, трудовой распорядок, — ответила та, стараясь не показывать веселья.

Глубоко вздохнул и выдохнул, она меня явно провоцирует. Только не понимаю за каким чертом это потребовалось. Знает же, что могу отправить в услужение к отцу Даниилу. Кстати, тому тоже не повредит, ишь ты, собачится с банкиром! Да и Велеев мог бы дипломатично вопросы решать, а не на меня полагаться. Этак все на шею сядут и поедут, свесив ножки, рассчитывая, что хозяин Сибири придет и во всем разберется и разрулит.

— Мария Генриховна, вы же понимаете, что императорскую свиту я не могу пустить на секретные заводы, — медленно говорю, думая, как бы достучаться до разума журналистки, которая явно опять что-то затеяла.

— Да, поэтому и предупредила, что с императорской особой может отправиться не более пяти подданных, которых одобрит наша контрразведка и непосредственно вы, — ответила она мне.

— Гм, это радует, — вынужденно согласился я. — Рад, что вы предусмотрели этот момент и, тем не менее, изложите все договоренности на бумаге и предоставьте мне. Еще необходимо решить, кого назначить ответственным за организацию встречи императрицы и ее свиты. Боюсь, господин Марков с таким грузом ответственности не справится.

— У него и так много забот, — покивала моя собеседница. — Знаете, на вашем месте, не приведи господи взвалить на себя такую ношу, я бы попросила заняться этим начальника контрразведки. С таким-то поручением у него появится шанс кого-нибудь на нашу сторону перетащить. Да и за соблюдением порядка проследит, чтобы ни у кого ничего не пропало.

Хм, намекает на прошлое Анзора. Ну, местные воришки, если он им даст команду и шагу не сделают, это мне превосходно известно. Опять-таки, за безопасность-то кто у меня отвечает?

— Знаешь, одной контрразведки недостаточно, Анзора попрошу обеспечить безопасность нашим гостям, что и так в его обязанностях. А вот за все мероприятия, в том числе прессу и интервью, пожалуй, назначу тебя, — принял я решение. — Только, голубушка, со мной не забывай согласовывать, а то, знаешь ли, отец Даниил жалился, что при храме свечи продавать некому. Понимаешь, о чем я?

— Ваше высокопревосходительство, — уже испуганным голосом произнесла госпожа Соловьева, — помилуйте, не справлюсь я с такой ответственностью!

— Свечи продавать? — хмыкнул я. — Голубушка, вы же мне далеко не все поведали. Сомневаюсь, что императрица из-за личного интереса в такое-то время бросает только-только отвоеванную столицу и отправляется к черту на рога смотреть как тут устроено! А так как всей информацией владеете только вы, то вам и банковать. Все! Жду вас завтра с отчетом!

— Я могу дождаться, кто у Катерины Макаровны родится? — поинтересовалась моя пресс-секретарша.

— Да, — кивнул я, наблюдая, как во двор больницы заезжает автомобиль и из-за руля выскакивает Марта, а позади нее спешит вылезший с пассажирского места будущий папаша.

— Как Катерина?! — подбежала ко мне Марта.

— Рожает, — пожав плечами, ответила вместо меня Лиса-Мария. — Бедняжку накрыли схватки, стонала сильно.

— Что же ты творишь-то?! — воскликнул я, схватив своего зятя, который побледнев качнулся, словно собираясь в обморок грохнуться.

— Кстати, а не желаете ли вы по древнему обряду поддержать свою супругу? — с улыбкой волкодава, продолжила Лиса-Мария, обращаясь к несчастному господину Терешкину, который и так сам не свой.

Она его добить хочет? Из-за того, что сама недавно от меня нагоняй получила? Это такая особенная месть! Ничего, потом ей аукнется, скажу Катьке, что ее подруга Василия застращала и заставляла на родах присутствовать. Стоп! Это же традиция из далекого будущего, здесь, в этом времени, насколько мне известно, такое не принято. С чего бы госпожа Соловьева это выдумала или кто-то подсказал? Неужели есть тот, кто так же как и я тут оказался?

— Это ты про какой обряд? — нахмурилась Марта, посмотрев на Марию, сняв с моего языка аналогичный вопрос.

— «Кувада» в переводе с французского языка означает «высиживание яиц».

Среди славянских народов существовала традиция присутствия отца при родах жены. Он должен имитировать стоны при родах, тужиться вместе со своей женой, а также осуществлять практическую помощь при родах, к примеру, приносить воду, поддерживать рожающую жену, перерезать пуповину. Для того чтобы жена благополучно родила ребёнка, она должна перешагнуть через отца ребёнка, — улыбкой произнесла Мария Генриховна, наблюдая, как Василию Андреевичу на глазах дурнеет.

— Пуповину… — пробормотал он и попытался закатить глаза, но мой не сильный удар под ребра ему это сделать не позволил.

— Голубчик, подруга твоей жены шутить изволит, о таком обряде никогда не слышал! — усмехнулся я.

— Странно, — удивилась моя пресс-секретарша. — Этому обычаю очень много лет, но, согласна, сейчас он не практикуется.

— Простите, но про похожий обряд читать приходилось, — задумчиво заявила Марта. — Насколько помню, там все далеко не так и про пуповину речь не идет. Просто имитация схваток у мужа, тот еще жалуется на изменение вкуса, капризничает, как бы отгоняя злых духов от супруги и дитя.

— Ну, может немного и ошиблась, — беззаботно махнула рукой бывшая журналистка. — Вам всем понадобилась встряска, чтобы не изводили себя домыслами, что с Катериной Макаровной.