Александр Абердин - Сила ведлов
В семь часов вечера работа была приостановлена и ведлы-сборщики отправились в душевую мыться. Они и так отпахали лишних два часа, а в восемь Митяй снова должен был выступать перед желающими послушать, со своими историями и его выступление никто не хотел пропустить. Поэтому ему пришлось рассказывать сказ о том, как великий князь Генри Форд родил Жестяную Лиззи, бабку Шишиги, натощак. История всем очень понравилась. Особенно то, как хитрые английские ведлы потребовали от мудрый и умелых американских ведлов во главе с их великим ведлом-князем, перемешать детали всех десяти Жестяных Лизи, чтобы те потом их собрали, влили в бензобаки бензин жизни и те ожили. У этого великого ведла всё получилось, ведь все Жестяные Лиззи были не просто родными сёстрами, а близняшками и потому шестерёнки от одной, подходили к другой. Все собравшиеся громко хохотали над тем, как американские ведлы посадили в калошу своих хитрых английских коллег. Больше всех веселился Игнат и очень жалел, что ему не суждено никогда встретиться с Генри Фордом, чтобы помочь тому найти свои говорящие кристаллы, которые так сильно помогали в работе ведлам-автостроителям.
Через пять дней Большая Шишига, сверкающая полированной нержавейкой, но со снятым раскладным понтоном, была готова к первому испытательному пробегу. В оба семисотлитровых топливных бака залили многокомпонентное топливо, тормозную систему и систему охлаждения заправили рабочими жидкостями, во все три ведущих моста залили гиппоидку, а в двигатель моторное масло, не боящееся ни жары, ни мороза, четыре мощных свинцово-цинковых аккумулятора зарядили и Митяй, подойдя к стальной, полированной дочери Игната, поцеловал её решетку радиатора, после чего откупорил бутылку шампанского и омыл её вином. Отпив пару глотков, он пустил бутылку по кругу и всем тоже досталось по глотку. В удобную, просторную, четырёхместную кабину с двумя спальными местами, Большая Шишига всё-таки имела в ширину три метра восемьдесят сантиметров, в высоту четыре с половиной, а в длину, месте с мощными, широкими, выступающими вперёд и назад бамперами, на каждом из которых было установлено по две электрических лебёдки, так и вовсе почти десять, сели Митяй, Игнат, Софья и Пахом. Разумеется, за руль сел Митяй. Он повернул ключ в замке зажигания, двигатель завёлся с полоборота и сразу же весело заурчал, после чего выжал сцепление и поехал к открытым настежь воротам цеха под радостные крики ведлов.
Свершилось! В каменном веке, давно уже переставшим быть по сути таковым, вчерашние охотники, а ныне многознающие ведлы-мастера, построили первый автомобиль и ещё какой, мощный, огромной грузоподъёмности и повышенной проходимости, да, к тому же практически экологически чистый. Митяй на малой скорости проехал вдоль всей промзоны вниз по течению Марии, выехал за ворота и, увеличивая скорость, поехал вперёд, чтобы объехать по кругу небольшую Апшеронскую возвышенность. Большая Шишига хорошо слушалась руля, легко преодолевала метровые сугробы, ещё бы, ведь её тапки высотой в рост человека с высокопрофильными шинами имели солидную ширину, целых семьдесят сантиметров, а движок тянул, словно могучий эласмотерий. Машина легко развивала по бездорожью, его для неё просто не существовало, скорость в восемьдесят километров в час и увеличила её до ста двадцати, когда они выехали на ровный участок лесостепи, слегка присыпанный снегом. Митяю даже стало интересно, какой же мощностью обладает новая восьмёрка, которую Игнат навскидку оценил в четыреста пятьдесят лошадок. Ничто в Большой Шишиге не гремело и не грохотало, все детали подвески работали, как швейцарские часы, и лишь мягко поскрипывали удобные, мягкие сиденья, обитые прочной кожей носорога, сдуру свернувшего шею и потому забитого на мясо и отдавшего свою толстую шкуру на нужное дело.
Большая Шишига мчалась по заснеженным холмам легко взбираясь на них, но Митяй не лихачил и вёл её очень аккуратно и осторожно, хотя Игнат и гарантировал, что как кабина, так и стальная будка, выдержат переворот оверкиль. Проверять этого он не хотел и не собирался. Его вполне удовлетворило и то, что машина даже не собиралась опрокидываться, когда он проехал по наклонному склону, имевшему уклон где-то в двадцать градусов. Это уже было довольно круто. Впрочем, центр тяжести у Большой Шишиги был расположен довольно низко и хотя она внешне смахивала на «Камаз-Экстрим» для ралли-рейдов, при той же высоте за счёт того, что была намного шире, выглядела приземистее. Зато и проходимость у неё была побольше, всё-таки три ведущих моста это круто. Ну, может быть она проигрывала в мощности, хотя как знать. Во всяком случае Митяй, имевший возможность поездить на «Камазах» и «Уралах» по Африке, радовался тому, как машина летит по заснеженным холмам и то и дело вопил от восторга, словно ребёнок. Вот теперь он был полностью уверен в том, что они доедут на Больших Шишигах до Урала и больше всего его радовало отсутствие в каменном веке гаишников, а то, что дорог тоже не было, его мало волновало. На такой машине можно и по бездорожью промчаться с ветерком.
Менее, чем через три часа они вернулись обратно и Митяй поздравил всех с наступлением новых, куда более весёлых времён стремительного расширения народа Поющих Камней по просторам сначала Евразии, а потом и всей планеты, чтобы все люди зажили точно такой же жизнью, как и они. Его слушателям было с чем сравнивать их теперешнюю жизнь и они согласились с ним, что именно так и следует поступить, а то ведь как-то некрасиво получается, у них есть всё, а у других ничего. Нехорошо. Всем людям нужно дать новые знания, говорящие камни и научить их делать всё то, что умеют делать они и тогда Мать Земля обязательно будет ими довольна. Убеждать ведлов в том, что Мать Землю нельзя сердить, а нужно ублажать мирными и тихими домашними охотами, избегая охот кровавых, когда её животные долго мучаются и бьются в агонии, Митяю не приходилось. Они прекрасно знали, что холодную зиму Мать Земля наслала на головы чёрных даргов за их лютую жестокость и за то, что они убивали других даргов и аларов. Более того, Митяй и сам уже уверовал, что экология в её высшем понимании – защита природы, является его первоочередной задачей наряду с воспитанием в людях терпимости и взаимопонимания.
Никаких других задач он перед собой не ставил и был очень рад, что те люди, которых он уже собрал вокруг себя, это прекрасно понимали и не противились его учению. Радостный от того, что им удалось сделать такой огромный скачок вперёд, он вместе с другими ведлами-мастерами пошел домой. Там, за ужином, он рассказал своим домочадцам о том, что с началом весны, как только вскроются реки, они сядут на Большие Шишиги и отправятся на поиски чёрных даргов и тех людей или животных, кто его знает, что это было, которые заставили их двинуться на север. Он всё же полагал, что это, скорее всего, были люди, раз чёрные дарги с такой яростью нападали на всех охотников и безжалостно их убивали. Что же, теперь, взяв с собой в путь отряд человек в сто двадцать и как можно больше припасов и горючего, они смогут доехать даже до Азербайджана и посмотреть, что творится там, а может быть и заложить там второй город. От желающих отправиться в такую интересную экспедицию не было отбоя, так что добровольцы обязательно найдутся, но Митяй, как старый, многоопытный куркуль, всё же хотел в дополнение к этим шести Большим Шишигам, построить ещё минимум десяток и чтобы парочка вездеходов совершала регулярные рейсы, если они всё-таки заложат на юге большой город.
Митяй вернулся домой в приподнятом настроении, быстро поужинал, а попросту затолкал в себя пару больших котлет с картофельным пюре и лепёшкой, пусть и не самого лучшего качества, но хлеб они уже пекли, ведлы-каменщики изготовили мельничные жернова из плотного наждака, чуть ли не арканзаса кавказского происхождения, построили таки мельницу, запил всё компотом, поднялся наверх и сразу же сел за письменный стол, включил Тошибу и принялся готовиться к большой весенней экспедиции на юга. Таня сидела в кресле и вязала для их будущего ребёнка распашонки и ползунки из козьего пуха. Митяй уже решил, что отправится в путь только после того, как она родит ребёнка. Как и все аларки, она переносила беременность на удивление легко, но он просил её беречь себя и ребёнка. Относительно того, кто у них родится, он даже не думал. Главное, чтобы ребёнок родился здоровым, а всё остальное уже мелочи. Впрочем, волноваться не было никаких причин. Таня была здоровой молодой женщиной, крепкой и выносливой, он тоже вроде бы имел отменное здоровье, так с чего бы ребёнку родиться больным, ведь родили же они совместными усилиями такую могучую девчонку, как Большая Шишига, значит и ребёнок родится здоровым.
Хотя большую часть работы выполнил Игнат со своими ведлами-мастерами, Митяй также приложил к этому свою руку и даже распечатал для юного ведла несколько чертежей, хотя и экономил бумагу и особенно чернила для принтера, над которым трясся, как Кощей над единственным яйцом. Тьфу-тьфу, но принтак ему попался зело надёжный. Просто какой-то военный. Таня, как самое доверенное лицо Митяя, имела доступ как Эпсику, так и к Тошибе, да, и ко всем дискам, включая диски внешней памяти, тоже, но всё же по просьбе мужа в некоторые из них не заглядывала. Кое-какая информация, включая кинофильмы с просто мордобоем, была под жестким запретом в том числе и для неё, но она не интересовала Таню. Куда чаще та разбирала его компьютерную технику и, вооружившись говорящими камнями, подолгу её изучала. Митяй не расспрашивал жену ни о чём, но судя по её радостному личику, дело у этой юной электронщицы продвигалось вперёд. Во всяком случае как только он приносил в их квартиру Тошибу, та тотчас хватала её и принималась за ведловское чтение справочников по радиоэлектронике и компьютерной технике, хотя их и было немного. Похоже, что ей куда больше давало прямое изучение Тошибы, Самсунга, бумбокса Сони и всей прочей его электронной техники вроде телефона.
