Александр Маркьянов - Бремя империи 2
На "Джорджии" – же проблема выхода боевых пловцов в подводном положении была решена. Если предстояло выйти нескольким подводникам – использовался групповой подводный носитель ASDS, своего рода миниатюрная подводная лодка, экипаж которой мог занимать свои места и в подводном положении. Но если предстояло массовое десантирование – тогда из одной из бывших ракетных шахт выдвигалось специальное приспособление, своего рода раздвижной тоннель, защищающий боевого пловца от потоков воды, обтекающих подводную лодку и дающий ему возможность выйти в воду в десяти метрах от лодки. На таком расстоянии под винты уж точно не засосет.
Выходили быстро, не соблюдая нормы безопасности. Аквалангисты в тоннеле чередовались с упакованным в водонепроницаемые мешки с поплавками положительной плавучести грузы. Отряду специального назначения, которому предстояло действовать несколько дней на берегу, без снабжения и в отрыве от основных сил противника, необходимо было много самого разного снаряжения. Поскольку выходили на глубине всего пятнадцать метров, остановки для декомпрессии не требовались, пловцы сразу всплывали на поверхность. Черные, похожие на человеческие, но с чем-то похожим на рыбьи хвосты вместо ступней, с уродливыми масками вместо лица, загубниками на месте рта и с небольшими черными баллонами за спиной. И, конечно, с оружием – диверсанты держали его всегда при себе, тем более что это было оружие со специальным, выдерживающим пребывание даже в кислоте покрытием. Стрелять сразу после выхода из воды оно не может, это не АК и в воде тоже не может, это не русский "Морской лев" – но все равно это было лучшее из того, что мог предложить флот САСШ. Наряду с новейшими автоматами MASADA под русский патрон, боевые пловцы были вооружены подводными пистолетами HK P11, пятизарядными, стреляющими под водой специальными стрелами.
Всплыв, боевые пловцы собирались в группы, собирали лежащие на спокойной черной воде прорезиненные тюки со снаряжением. Какие-то из них они сразу открывали – и прорезиненная, усиленная кевларом ткань с легким шипением расправлялась на воде, превращаясь в небольшие, на десять пассажиров со снаряжением каждая, лодки. Подвесных моторов не брали из-за их веса и требований предельной скрытности – грести намечалось короткими, черными, широкими веслами. Пассажиры занимали места в лодках – черная вода под черным, расцвеченным крупными золотистыми точками звезд небом, черные, резиновые низко сидящие в воде лодки, да еще сверху укрытые бесформенной маскировочной сетью. И люди в черных аквалангистских костюмах в этих лодках, люди без лиц, люди которых здесь никогда не было и не могло быть…
Их цель находилась от них всего в десяти морских милях, отделенная темной гладью воды, витками ключей проволоки, широкой контрольно-следовой полосой с датчиками движения, вышками с прожекторами и пулеметчиками на них. Но ничего это защитить намеченную для удара цель уже не могло.
Когда до берега оставалось чуть меньше полумили, находившийся в головной лодке первый лейтенант Лири отсигналил специальным фонариком с узконаправленным лучом в сторону берега. Три точки, три тире, точка. Через секунду с берега ответили условным ответным сигналом – два тире точка тире точка. Затем фонарик засигналил в непрерывном режиме, обозначая цель для высадки группы спецназа на берегу. Точка-точка-точка-точка… Все нормально.
– Курс на вспышки! По-английски больше ни слова!
В спецотряде по-русски свободно разговаривал каждый третий, остальные знали в объеме офицерского разговорника и могли изъясниться на простейшие темы.
Высадка на берег – это всегда опасно. При высадке группа уязвима как никогда, если местный агент сдал место высадки – то вон в тех прибрежных кустах, например, могут скрываться пулеметчики. И тогда – конец – на прибрежном песке, в волнах прибоя не скрыться от пуль, там нет укрытий, нет свободы маневра. Все и полягут.
– Сэр, в зоне высадки чисто. Кроме агента никого не наблюдаю! – доложил один из "тюленей" на головной лодке, обшаривавший местность с помощью тепловизора. Уже легче – тепловизор добивал на пятьсот метров, позволял проверить на предмет наличия засады, по крайней мере, прибрежные кусты и пляжные постройки. От Лири немного отлегло от души.
– Соблюдать осторожность! На берегу – развертывание по схеме "Редскинз-три".
– Вас понял!
Головная лодка мягко толкнулась своим тупым резиновым носом в прибрежный песок, зашаталась на волне. Первым с "Зодиака" выскочил пулеметчик, пробежал метров десять и залег почти в полосе прибоя, направив свое грозное оружие на левый фланг. Через минуту точно также дуло пулемета уставилось на пустые пляжные домики по правому флангу.
– Чисто!
– Чисто!
Третьим на прибрежный песок соскочил сам первый лейтенант Лири. Остальные тюлени остались в головной лодке, остальные лодки и вовсе – держались на расстоянии ста метров от берега. В случае чего – акваланги есть у каждого, надеть и перевалиться через борт, ныряя в спасительную тьму можно за несколько секунд. И тогда – ищи свищи…
Первый лейтенант молча шел по направлению к агенту, в одной руке у него был пистолет, в другой – фонарик. Автомат висел на ремне на груди, схватить – секунда. Как и договаривались, агент на пляже был один.
– Наш путь труден и долог – начал лейтенант
– Но ведет он нас к граду на холме – закончил агент. Пароль – отзыв, как и полагается
– Все нормально? Грузовики на месте?
– На месте. Давайте быстрее.
Лейтенант развернулся и отсигналил фонариком еще раз: точка-точка-точка-тире. Приказ начать развертывание.
Ядерный центр в Искендеруне был одним из первых на Ближнем Востоке, первый камень в основание закладывал лично государь Александр Четвертый без малого сорок лет назад. Если изначально станция представляла собой всего один пятисотмегаваттный реактор, и Искендерун был всего лишь небольшим рыбацко-контрабандистским городком то сейчас здесь, на узкой полоске между горным хребтом и гладью Средиземного моря красовалось шесть атомных энергоблоков мощностью полторы тысячи мегаватт каждый. Один из этих блоков работал исключительно на нужды громадной опреснительной станции, что забирала соленую воду Средиземного моря и выдавала целую реку пресной воды. Остальные блоки питали весь регион, в немалой степени от них зависели энергоснабжение самого Константинополя и даже казачьего юга России. АЭС в Искендеруне и сам полностью перестроенный Искендерун – теперь город атомщиков и опреснителей воды служили одной из визитных карточек новых Восточных территорий России, стремительно выбирающихся из средневекового мракобесного захолустья в сверкающий сталью и стеклом двадцать первый век.
Несмотря на прогресс, правительство никогда не забывало, что этот объект стоит на территории неспокойной. Поэтому и охранялся он на славу. Два высоких забора из колючей проволоки (второй – под током), контрольно-следовая полоса, вышки охраны с пулеметами на них. Отдельный армейский батальон охраны, на вооружении которого были даже бронетранспортеры. Серьезная пропускная система – этот объект считался неприступным, по крайне мере для террористического нападения. Задачей охраны, в случае даже массированной атаки было продержаться час, максимум два до подхода подкреплений. Но те, кто проектировал систему безопасности этого объекта, рассчитывали на борьбу с террористами, с мятежниками, с кем угодно – но не с враждебной армией. Казармы, где располагалась охрана, и ангары с техникой располагались в стороне от зданий собственно самой станции и были уязвимы для высокоточных средств поражения.
Дорога к станции шла по узкой, не больше семи километров шириной долине, с одной стороны тяжко дышало море, с другой – высились горные хребты. До станции было около трех километров.
– Стоп!
Водитель остановил машину
– Что случилось? – агент повернулся к сидевшему у самой двери (быстрее выпрыгнуть, если что) спецназовцу. Дальнейшего плана операции он не знал, он просто знал, что они проникнут на станцию, а потом он должен будет предъявлять требования русистам, пока спецгруппа удерживает станцию.
Первый лейтенант Тимоти Лири взглянул на часы. Две минуты до расчетного времени. Ракеты должно быть вот – вот стартуют и больше всего первый лейтенант боялся того, что одна из них наведется на грузовики. Этого не должно было быть – но на войне случается всякое. Было бы глупо и обидно погибнуть от своей же ракеты…
– Вот они!
Крылатая тактическая ракета "Си Томагавк" летит на высоте десять метров над землей, в полете увидеть ее вряд ли возможно. На этот раз к цели летели сразу несколько ракет, прокладывая путь по командам системы наведения. Систему наведения в этот раз программировали вручную – вымеряли до десятых и сотых координаты целей в системе GPS, вводили полученные со спутников данные. Очень плохо было, что налет намечался ночью, нельзя было использовать телевизионную систему наведения – когда боеголовка опознает цель по спутниковой фотографии. Но дневной налет сулил проблемы сам по себе – ночью вся охрана за исключением дежурной смены однозначно будет в казарме, а днем мало ли кто куда разбредется. Даже один человек может такие проблемы создать, что…
