Александр Маркьянов - Бремя империи 2

Вообще, этой дивизии повезло. Как только в списках личного состава появился человек по фамилии Романов – все стало намного проще. Тыловое управление боялось даже обсуждать заявки на снабжение шестьдесят шестой. Поэтому вооружена она была всем самым лучшим, что только можно было себе представить. Техника – как на подбор новая, только десять процентов – старше пяти лет. Снаряжение, обмундирование – самое лучшее, даже экспериментальные образцы, например камуфляж из специальных тканей, размывающих инфракрасную сигнатуру тела. Полигон новый – пожалуйста, хотите натаскивать один из батальонов на борьбу с терроризмом и освобождение заложников в тылу противника – да ради бога. Спрос, конечно, тоже был немалый – но дивизия оправдывала возлагающиеся на нее надежды, будучи на данный подготовленной не хуже, чем "летучие мыши" из командования специальных операций.

Прошедшая неделя учений – только позавчера части возвратились в пункт постоянной дислокации – выдалась тяжелой. Но одновременно, она показала, что может дивизия. Разведчикам удалось, оставшись незамеченными, обнаружить и навести огонь на девяносто с лишним процентов условных целей. Нормативы по развертыванию в горной местности перекрыли с запасом. Отлично отработали все. Ну, или почти все…

Сейчас, когда сначала пришел сигнал "Набат", а потом командир дивизии, генерал-лейтенант Проскуров получил новые, во многом отменяющие типовые по плану "Набат" указания от дежурного офицера генштаба, офицеры собрались вновь. Время уже катилось к полуночи, все устали и мечтали попасть наконец домой – но все одновременно понимали, что теперь домой они не попадут еще долго. Очень долго…

– Итак, господа… – генерал-лейтенант Проскуров, невысокий, сухощавый, моложавый сделанный как будто из туго перевитых стальных тросов осмотрел подчиненных ему офицеров. Прежде всего, доведу последнюю обстановку. Потом – полученный приказ. А потом – будет думать, как его выполнять. Для начала – сегодня, примерно в девятнадцать ноль-ноль по Петербургу над Бейрутом произошел ядерный взрыв.

Генерал-лейтенант прервался, давая возможность своим офицерам, понять и осознать, что на самом деле произошло. Ведь произошло доселе невиданное…

Ведь опыта реального применения ядерного оружия против своего противника не было ни у одной страны. Да, разрабатывались новые виды боеголовок, совершенствовались средства доставки. Действовал негласный закон, согласно которому у одной из страны не может быть больше пяти тысяч ядерных зарядов любого класса – впрочем, и этого было достаточно, чтобы десятки раз уничтожить все живое на земле. Единственное реальное применение – ядерные испытания на полигонах. Тридцать лет назад договоренностью всех ведущих мировых держав были запрещены ядерные испытания в воздухе, в космосе и вообще на любом открытом месте, остались только подземные и подводные, да и те старались лишний раз не проводить, не загрязнять окружающую среду.

И вот теперь – самый настоящий ядерный взрыв в миллионном городе. Многие видели это на учебных фильмах, много раз отрабатывали действия в зоне радиоактивного заражения – но никто не представлял, не мог себе представить это в действительности. Никто не мог представить, что нашелся человек, который приказал сбросить атомную бомбу на миллионный город.

– Значит, Бейрута больше нет? – прервал тишину вопрос полковника Манукяна, командира первого, разведывательного полка.

– Бейрут есть. Взрыв высотный, произошел на очень большой высоте. Генеральный штаб дал вводную, что из-за большой высоты взрыва местность даже не заражена. Сложность в другом. На Восточные территории совершено нападение, ведется огонь крылатыми ракетами, кроме того, там вспыхнул мятеж. Связи нет, энергоснабжения тоже нет. В общем, там – дикая территория, как пятьдесят лет назад. Придется вести бои, в том числе уличные, высаживаться – скорее всего, тоже придется с боем.

– Разведданные есть?

– Пока нет. С базы под Константинополем поднялись самолеты – разведчики, данные будут – но пока их нет. И теперь боевая задача – выдвигаться к аэродромам взлета. По команде – взлетаем, десантируемся на Бейрутский аэропорт, захватываем его и готовим его к приему уже посадочного десанта. Дальше – организовываем зачистку территории, докладываем обстановку в штаб и действуем согласно указаниям. Информации у них немного, но судя по всему там – ад кромешный. Теперь слушаю вас – как дела с техникой и личным составом?

– Личный состав после этих учений как выжатый лимон – мрачно проговорил полковник Курчевский, командир штурмового полка – все вымотались, без шуток. Но с другой стороны – выполнение боевых задач отработали только что, взаимодействие, все – прогнали, причем не на тренажерах, не в теории, а в поле. Это большой плюс.

– Техника?

– Тридцать процентов на плановом или внеплановом ремонте. Учения, сами понимаете. Но все остальное – в лучшем виде готово, опять-таки на учениях проверено.

– Что разрешено использовать? – поинтересовался Манукян

– Ограничений не установлено. По жилым кварталам из гаубиц, конечно нельзя, наша все-таки земля – но действовать можно им нужно жестко. Предельно жестко. И по плану – стандартному. Батальоны первого полка под прикрытием "Громовержца" десантируются и захватывают аэропорт, потом по мере того, как он будет готов, приземляются машины с тяжелой техникой. Дальше – по обстановке. Главная задача – войти в город, обеспечить спокойствие и порядок. Любой ценой.

– а… – Манукян не стал задавать вопрос, но все поняли, о чем речь…

С одной стороны, старший лейтенант Николай Александрович Романов – обычный офицер, кстати, один из лучших в полку. С другой стороны – это цесаревич, наследник престола и если с ним что-то случится… С третьей – сам цесаревич в первый же день пребывания в полку предупредил, что он такой же офицер, как и все инее дай Бог будет как-то иначе. С четвертой – там, куда им приказано выдвигаться, идет настоящий бой, причем без правил. Еще непонятно – вернется ли кто-нибудь из них домой. Тот, кто отдал приказ на применение ядерного оружия, уже не остановится ни перед чем. Вот и решай – эту гребаную головоломку. И так плохо и так – не лучше…

– Он, прежде всего офицер – наконец произнес генерал с металлом в голосе – и сам об этом дал нам понять. Недвусмысленно! Не думаю, что он бросит полк в такую минуту. И скажу открыто – я буду рад служить государству и престолу, на котором будет этот молодой человек. Но Вазген Манучарович… я на вас надеюсь. И сами никуда не суйтесь, очертя голову и людей своих берегите. Всех людей. Всё! По коням!

* Воздушный старт – система старта несущей спутник ракеты с борта стратегического бомбардировщика, идущего на сверхзвуке на огромной высоте.

** процессы, происходящие при образовании новых звезд – в ядерной физике большую часть материалов, научны трудов публиковать было нельзя по соображениям цензуры. Но поскольку цензоры не были докторами наук, ученые, занимающиеся этой проблематикой, быстро нашли обходной путь. Просто процессы, происходящие при ядерном взрыве схожи с процессами, происходящими при горении звезд. Вот и публиковали в открытой печати научные статьи – о процессах, происходящих в ядре звезд.

*** эпопея с холодным термоядерным синтезом длится не одно десятилетие. Кто-то называет это шарлатанством чистой воды, кто-то считает, что за этой технологией будущее и можно создать термоядерный реактор, умещающийся в обычном стакане.

Искендерун

Выход с носителя прошел штатно, благо эта процедура была отработана на сотнях учебных выходов из находящегося в подводном положении носителя около своей военно-морской базы. Вообще, сам по себе выход боевых пловцов с подводной лодки был возможен только в надводном положении. Если кто-нибудь рассказывал как он протискивался с оружием и в водолазном снаряжении через торпедный аппарат лодки – не верьте. Если во время выхода боевых пловцов таким образом лодка будет в движении – значит, обтекающая лодку вода просто засосет горе – аквалангистов под винты. А если лодка остановится – значит, она будет тонуть, причем не просто тонуть, а еще и с дифферентом. Лодка не может висеть в толще воды в подводном положении – она может либо лежать на дне, либо стоять на месте в надводном положении, либор идти – в подводном. Поэтому все аквалангисты до появления специально оборудованных для поддержки сил специальных операций лодок покидали лодку, когда та на короткое время всплывала.

На "Джорджии" – же проблема выхода боевых пловцов в подводном положении была решена. Если предстояло выйти нескольким подводникам – использовался групповой подводный носитель ASDS, своего рода миниатюрная подводная лодка, экипаж которой мог занимать свои места и в подводном положении. Но если предстояло массовое десантирование – тогда из одной из бывших ракетных шахт выдвигалось специальное приспособление, своего рода раздвижной тоннель, защищающий боевого пловца от потоков воды, обтекающих подводную лодку и дающий ему возможность выйти в воду в десяти метрах от лодки. На таком расстоянии под винты уж точно не засосет.