Павел Дмитриев - На распутье
Плохо, что овощное изобилие уже к октябрю превратилось в жалкий ручеек. Яблоки еще встречались, но их качество стремительно деградировало. Виноград и помидоры исчезли. До меня, привыкшего на вопрос «когда появляется первая клубника» отвечать «в восемь утра», наконец-то дошло, зачем Катя делала запасы на зиму – варила варенья, переводила яблоки в джем, солила помидоры, огурцы, капусту. Думал, ей просто нравится сам процесс хозяйствования и обустройства. Оказалось, жизненная необходимость.
Ближе к зиме в столице можно было «попасть» не только на апельсины по «рупьписят», но даже отчаянно зеленые бананы за рубль восемьдесят. Последние в огромную очередь, не более трех кило в одни руки. Хорошо люди надоумили подождать, пока созреет. Сам я слышал, что бананы везут недозрелыми, а перед продажей доводят до кондиции каким-то газом[44]. Но чтоб просто «подождать пару недель» — не догадывался. Катя вообще видела этот фрукт впервые в жизни.
Мне было непривычно, в 2010 году тех же бананов я потреблял сильно больше, чем картошки. Вообще, фруктов уходило килограммов пять в неделю. Причем соотношение цен в СССР явно какое-то нездоровое. Еще можно понять, почему так дороги ананасы и бананы. Не растет в СССР эта тропическая экзотика, а просить их вместо автоматов и ракетных комплексов у египетских братьев Внешторгу совесть не позволяет. Но грузинские или абхазские мандарины? В сезон они шли более чем в десять раз дороже картошки! Вдвое, а то и втрое дороже яблок. За что закавказским товарищам дали такие преференции?
Но хуже всего обстояли дела с любимыми котом огурцами. Соленые – были. Мерзковатого бочкового посола, с его белесым налетом плесени. Хочешь в банках, рубль за три литра, или навалят килограммчик в промасленную бумагу. Маринованный болгарский «Глобус» тоже водился в достатке, хоть и по заказам. Мне-то ничего, но кот это не ел! Он хотел свежих, зеленых огурцов, а их не было, вообще ни за какие деньги!
Так и пришлось кормить бедного Бага до марта рыбой и мясом. Зато в международный женский день был праздник не только у Кати. Удалось за немыслимые «два рубля килограмм» купить пару огромных тепличных огурцов. Поделили честно. Один овощ пошел в салат, второй на прокорм ненасытного животного.
2.3 Обустройство НИИ «Интел»
Ремонт штука страшная и беспощадная к своим результатам. Особенно с примитивными технологиями 60-х. Ни тебе подвесных или натяжных потолков, отсутствуют стеклообои и ламинат. Окна и двери из кривого, косого, да еще недосушенного натурпродукта. Стекла волнистые. Краски и лаки, это вообще полный караул, сохнут по двое суток, и воняют потом месяц. Да как противно!
Батареи отопления, огромные чугунные монстры, часть намертво забита накипью. Трубы, мягко говоря, не перегружены арматурой, вентили во всем здании можно пересчитать по пальцам… Одной руки. И все с уродскими набивными сальниками, которые мало того что постоянно текут, так еще и остродефицитны. Китайские шаровые краны по баксу за штуку тут были бы очень кстати. Прямо хоть организовывай производство в свободное от микросхем время, да боюсь тут этот точмех не смогут сделать даже для подводной лодки.
Сантехника. Это я в своей новой квартире думал, что все плохо. Ванна, практически новая, но с уже отбитой чуть не в десятке мест эмалью. «Крышка-очко» из многослойной фанеры с прорезью спереди, намекающей на чудовищную неопрятность мужской половины homo soveticus. Извращенный дизайн стальных труб на самом видном месте. И конечно, постоянно капающие краны, установить надежную прокладку в которые удалось только с привлечением кусочка резины из RAVчика.
На этом фоне в НИИ был просто пи…ц. Все пришлось заказывать заново, причем «выбить» один паршивый унитаз было куда сложнее, чем десяток вагонов щебня. При этом фондами Стуколов[45] не обижал, реально отдавал самое лучшее. Но все равно результат виделся не слишком симпатичным.
Особенно впечатлили строители. До боли знакомый по нулевым годам талибан-строй по сравнению с местным пролетариатом начал казаться грамотным и великолепно технически оснащенным отрядом специалистов. Хуже того, данная категория советских трудящихся мало отличалась от зэков и была попросту опасна для жизни начинающего руководителя.
Только в кино типа «Операции Ы»[46] студент может чего-то добиться на стройке. В реальности «Шурик» со своими комсомольскими замашками не дожил бы до вечера. Прирезали бы в укромном уголке, в самом прямом смысле этого слова.
В реальности пришлось договариваться с «неформальными лидерами», иначе говоря главарями шаек. Нельзя сказать, чтоб они выдвигали непомерные требования, но бюджет НИИ проредили знатно. Впрочем, бухгалтер совершенно не удивилась подобным расходам, и легко их одобрила. Так что мне можно особо не беспокоиться, она наверняка напишет свой вариант отчетов в «контору». Как в этом сомневаться, если даже повар с дачи Шелепина был заодно вполне официально трудоустроенным старшим сержантом КГБ.[47]
Дальше – хуже. В шестьдесят пятом рулеток вообще не имелось, а метры выпускали раскладными, из желтых деревянных элементов, и выдавали по одному на бригаду. Уровень… Самодельный, из химической пробирки, неведомым путем попавшей в руки аборигенов. Молотки, пилы, мастерки в жутком состоянии, показывающем истинную классовую ненависть рабочих к орудиям труда. Зато как самозабвенно они пили и горланили на всю округу русские народные песни под аккордеон, уворованный чьим-то отцом в немецком фольварке…
Пришлось дополнительно к мерам материального стимулирования передовиков производства, в смысле, главарей, закупить необходимый для работы инструмент. И, разумеется, самому выступить в роли технолога, благо, после помощи родителям в строительстве коттеджа такой мелочью меня не напугать.
С гаражом-мастерской разобрались быстро. Пара перегородок там уже была, так что все быстро заштукатурили, побелили, покрасили, заменили двери на двойные металлические, с тамбуром… Выгрузили безлунной ночью RAVчика из многострадального склада на колесах на базе ЗИЛа, после чего Анатолий организовал не бросающуюся в глаза, но недреманную охрану внутреннего здания. Без малого десяток вооруженных автоматами бойцов круглосуточно сторожили опечатанный бокс со всеми артефактами (право входа – «длинный» список из 2-х фамилий и 3-х имен). Заодно ненавязчиво подстраховали дедка-ВОХРовца на воротах. Подчинение отряда было прямым как палка – лично Председателю КГБ СССР.
В основном рабочем здании пришлось начинать с земляных работ, буквально. Во-первых, вредители-строители не предусмотрели контур заземления. Во-вторых, весь будущий НИИ (полторы тысячи квадратных метров) был подключен к электросетям при помощи идиотского кабеля с изоляцией из пропитанной маслом оберточной бумаги[48]. Жилы которого начинали безобразно греться даже при освещении ремонтных работ, которые в это время шли в две смены. В-третьих, внутреннюю проводку какой-то враг народа заложил поверх стен на фарфоровых «бобышках», из алюминия и по двухпроводной схеме. С издевательским расчетом 200 Ватт на комнату 35 квадратов. Это с учетом освещения. Поубивал бы.
Казалось бы, какой пустяковый вопрос, сделать новый ввод. ТЭЦ рядом, столбы ЛЭП вокруг, энергии столько, что хоть из воздуха добывай. Даже понижающий трансформатор ТМ 250/35/04 на 250 кВА выбил без особых проблем. Но дальше…
Есть начальник участка, некто Сидор Ильич Мезенцев.
— День добрый, — пригнувшись, чтоб не задеть косяк, открываю висящую на одной петле дверь в кабинет, вернее сказать, бывшую подсобку.
— У вам не хворать, уважаемый… — встречает меня хозяин, не отрывая взгляда от бумаг.
— Петр, Петр Юрьевич. Сосед ваш новый, НИИ «Интел».
— Да, слышали про 721-ый… — он наконец окидывает меня противным оценивающим взглядом.
Тут разговор явно не на пять минут. Прохожу, поудобнее устраиваюсь на стуле у приставного стола. Жалко, что не Техас, закинул бы ноги в сапогах со шпорами на мечту канцеляриста, в зубы сигару, чтоб дымилась слегка. Под правую руку кольт, и слегка провести пальцем по затертой щечке рукоятки.
Тьфу, куда меня опять понесло! Передо мной совсем не поджарый шериф, и не толстопузый банкир. А зверь куда страшнее, матерый прораб в замасленном халате. На его столе не полупустая бутылка черного Jim Beam, по-простецки накрытая стаканом с коричневым налетом на донышке, а кривая стопка картонных скоросшивателей, сувенирный чернильный набор «мечта пасечника», и… здоровенные ладони с черными ободками ногтей. На чуть опухшем лице легкая небритость потомственного бомжа, очки с подмотанной медной проволокой дужкой и треснутой левой линзой. Глаза под ними нездорово блестят.
Стены заклеены плакатами по технике безопасности. Окно не мылось со времен наступления фашистов на Москву. Подозрительные шкафы, стоящие вдоль левой стены, еще древнее. Наверно, в них Дмитрий Донской хранил святые мощи во время налета Тохтамыша.
