Ее превосходительство адмирал Браге - Макс Мах
Все эти душевные метания, правду сказать, занимали Ару лишь до того момента, когда оператор штаба выдал координаты цели и сообщил, что по уточненным данным бомберы идут двумя сплоченными группами, в каждой из которых насчитывается от двадцати до тридцати машин. В связи с этим, Ара и капитан Мотовкин должны были атаковать группу, а скорее всего, полноценный полк тяжелых бомбардировщиков, идущих в верхнем эшелоне – высота шесть тысяч метров, – оставив вторую группу «кочам». Вот тут – сообразив, какое им с Мотовкиным предстоит «дельце», – Ара разом забыла обо всем, что не имело прямого отношения к предстоящему им с капитаном бою.
– Алмаз-два! – окликнула она ведомого. – План такой. Падаем на них сверху вниз. Метим в центр строя. Я первая, ты за мной с уступом вправо. Одна-две ракеты с дистанции полтора-два километра. Больше не успеем. Проходим строй насквозь. Бьем из пушек. Боевой разворот с подъемом. Пуск ракет. И снова проход сквозь их построение. Остальное в зависимости от боезапаса. Если уцелеем, возвращаемся на базу.
– Вас понял, – коротко ответил Мотовкин, и буквально в этот момент радиоискатель Ары засек бомберы, идущие встречным курсом, но на три тысячи метров ниже.
– Ты их видишь? – спросила она.
– Цель вижу, – подтвердил Мотовкин.
– Атакуем!
Ара заложила вираж и пошла, как и планировалось, сверху вниз, выцеливая центр вражеского построения. Ведущие бомберы она собиралась валить на возвратном курсе, а сейчас следовало проредить строй и, если получится, вызвать у великобританцев панику.
«Ну, помолясь!»
Скорость в крутом пикировании увеличилась почти до тысячи ста километров в час, чуть-чуть не добирая до скорости звука, но все равно Ару не по-детски вдавило в спинку кресла, а счет пошел на десятые доли секунды. Сближение с вражескими самолетами происходило очень быстро, и здесь все следовало делать «на автомате», иначе попросту не успеть.
Пуск первой ракеты.
«Пошла!»
Это были те самые ракеты воздух-воздух, о которых ей год назад рассказывал Виктор. Наводятся они радиолучом. Скорость – 800 км/ч, и боевая часть у них полноценные десять килограммов взрывчатки. Но запускать их стоило с дистанции не больше двух километров, а это, при набранной «метеором» скорости, максимум семь секунд полета. Но Ара, похоже, все-таки успела: выпустила одну за другой, но с двухсекундной задержкой, две ракеты, вывела свой самолет из крутого пике в пологое и ударила из пушек. Стреляла экономно – весь боезапас к 37-мм пушке – сорок снарядов, к обеим 23-мм – по восемьдесят на ствол, – но не абы как, а с умом. Вообще, это был удивительный, если не сказать большего, феномен. Ара и в жизни была быстрой и находчивой, да и реакция у нее была будь здоров какая. Но в условиях боя она словно бы взлетала еще выше. Действовала стремительно, соображала еще быстрее и видела сразу столько всего, что в обыденной жизни от такого с ума можно сойти. Вот и сейчас она не только пилотировала свой самолет, – ну и прочее все, типа выцеливания противника, – но и отслеживала, что называется, краем глаза действия своего менее опытного ведомого. Однако Мотовкин не подкачал. Пусть капитан и не боевой авиатор, но пилот он исключительный и машину знает, как свои пять пальцев.
Строй бомберов прошли без приключений. Великобританцы их атаку не заметили – просто не успели, – ну а потом стало поздно. Взорвались, попав в цель ракеты воздух-воздух, вспыхнули выпущенные с короткой дистанции осветительные ракеты, ударили пушки, – Ара была уверена, что поразила как минимум два вражеских самолета, – и ее «метеор» уже летел прочь от великобританских бомбардировщиков.
«Есть первый заход!»
– Вызываю Алмаз-два. Ты как там, Алмаз? – спросила она Мотовкина, завершая боевой разворот.
– Мне понравилось!
– Ну, я где-то так и думала. Доворачиваем и атакуем в лоб.
– Тебе решать, – ответил капитан. – Командуй!
Ну она и скомандовала.
На этот раз атаковали действительно со встречного курса, что при их скоростях было несложно: обогнал, развернулся, ударил в лоб. И снова сначала две ракеты, а затем пролет над начавшим «разбегаться» строем и пушечный огонь. Прошли под хаотичным огнем великобританцев и практически сразу оказались позади них.
– Что с боезапасом? – спросила Ара.
У нее самой оставалось еще выстрелов по двадцать на «маленькие стволы» и семь штук к «большой хлопушке». У Мотовкина, как тут же выяснилось, боеприпасов осталось меньше, но на еще одну атаку должно было хватить.
– Атакуем! – решила Ара, тем более что и горючего должно было хватить как раз еще на одну атаку и на возвращение домой.
Другое дело, что ей это горючее уже не пригодилось. При выходе из атаки ее «метеор» получил несколько прямых попаданий. Чудо, что не взорвался сразу, но держаться в воздухе перестал. Началось неконтролируемое падение с хаотичными движениями носом самолета. Хорошо хоть высота была порядочная, так что, уловив подходящее мгновение, Ара катапультировалась.
Пока спускалась на парашюте, успела себя мысленно всю «обхлопать». Но, к счастью, никакого урона своему беременному организму не нашла. Вторым важным делом было попытаться сориентироваться. И тут на ее счастье из-за облаков выглянула луна, и в лунном свете Ара увидела покрытую снегом гладь озера в обрамлении темных лесных массивов и вроде бы разглядела даже слабенькие электрические огоньки – понятное дело, светомаскировку в этих местах никто не соблюдал, – и зигзаг асфальтированного тракта.
Ара все это запомнила, но понять, где находится, пока не смогла. Она приземлилась на лед замерзшего озера совсем недалеко от берега и от края близко подобравшегося к воде леса. Теперь главное было не замерзнуть. Последние дни, как помнилось Аре, температура воздуха ночной порой падала в Вологодской губернии до пятнадцати, а то и до двадцати градусов мороза. Разумеется, сверху на противоперегрузочный костюм у Ары были надеты теплый зимний комбинезон с меховым подбоем и унты, но долго на морозе ей в этой одежке все равно не продержаться. В кабине самолета, конечно, не жарко, но
