Сергей Садов - Уйти, чтобы выжить
Володя подошел и сдернул с него шапку. Потом вытащил нож и перерезал тесемку, которая плотно перетягивала волосы мальца. Они упали тому на плечи. Ребята дружно ахнули и от растерянности даже отпустили мальчика, вдруг оказавшегося девочкой. Та немедленно этим воспользовалась и пнула одного из обидчиков, но тут же была схвачена за шкирку.
— А теперь ты мне объяснишь, что все это значит!
Аливия подняла на Володю невинные глазки:
— А что? Ты целыми днями на укреплениях! Я тоже хочу помочь! Я имею такое же право!
— Какое право?! Ты соображаешь, что делаешь? Да ведь еще и отец наверняка не знает, где ты… Наверное, с ума сходит! Ты о нем подумала?
— Я тоже хочу защищать город! — упрямо выпятила подбородок Аливия.
— Вот что, защитница, ты немедленно отправишься домой, а вечером я обязательно зайду и самолично выпорю. Обещаю!
— Ага. Сейчас прям! — буркнула девочка.
В то, что Володя ее выпорет — она не верила ни капельки. Хотя отругает обязательно.
— Не сейчас, а сию же минуту! Ты вообще думаешь хоть немного или нет? Только двенадцать дней прошло после операции! А если шов разойдется, и ты заражение схватишь? Я тебя зря лечил, что ли? — Володя беспомощно взмахнул руками. — Все нервы ты мне вымотаешь, горе мое.
Девочка уже поняла, что Володя не столько рассержен, сколько напуган. И напугала его именно она.
— Но ведь ничего не произошло, — тихонько буркнула она.
— Отец знает?
Девочка отрицательно помотала головой.
— Я вчера сбежала… Но, Володя, я же ничего такого… я хотела помочь, а отец даже слушать не хотел…
Мальчик вздохнул, успокаиваясь, присел перед девочкой и приподнял рубашку, рассматривая шов. Вроде бы и в самом деле все в порядке, и зря он волнуется… Нет, все же через двенадцать дней после операции такие нагрузки недопустимы.
— Ты хоть понимаешь, что тебе сейчас нельзя так утруждаться? Ох, чудо в перьях…
Девочка уже поняла, что гроза миновала, и даже робко улыбнулась.
— А почему в перьях?
— Потому что дома я тебя всю в перьях вываляю, чтобы в следующий раз думала, прежде чем что-то делать!
— Правда? — с надеждой поинтересовалась Аливия.
— Нет! И вообще… жди здесь…
Володя развернулся и зашагал к оставленной лошади, которую держал один из солдат. Тот даже не пытался спрятать улыбку. Володя мрачно посмотрел на него, забрался в седло и поехал к девочке.
Нет, все-таки он таким не был… Он был послушным… Не хулиганил…
— Это мой брат! — услышал Володя гордое заявление девочки, просветившей изнывающих от любопытства приятелей. — И он прогонит врагов от города и разобьет их!
Володя протянул ей руку:
— Забирайся, защитница Тортона. Поедем к отцу получать награду.
Аливия засопела, но подчинилась. Поерзала, устраиваясь поудобнее. Мальчик направил коня от берега самым медленным шагом, чтобы не растрясти шов. Позади тихонько посмеивались солдаты, впрочем, вполне добродушно, обсуждая боевую сестренку милорда, удравшую из дома, чтобы защитить город. М-да… наверное, уже завтра об этом будет гудеть весь Тортон. И не запретишь ведь болтать — не солдаты, так ребята растреплют, что с самой сестрой коменданта работали! Володя покосился на макушку Аливии и вздохнул. Вот как на нее сердиться? Совершенно невозможно. Сидит и головой из стороны в сторону крутит — все ей интересно. И не подумаешь, что недавно умирать собиралась.
Когда Володя въехал во двор Осторна, из двери вышла Розалия. Увидев Аливию, она всплеснула руками и бросилась к лошади.
— Господи, куда ж ты запропастилась?! Отец уже с ног сбился!
Володя помог спуститься Аливии, и девочка немедленно попала в объятия приемной матери. Кажется, после того, как та помчалась сквозь бурю и привела Володю, Аливия с ней неплохо подружилась. Вот и сейчас не стала отстраняться, а наоборот, обхватила ее за шею и позволила взять себя на руки.
— Ох, чудо ты мое, — причитала Розалия сквозь слезы.
Она поставила девочку на землю, отстранила от себя и стала ощупывать — не ушиблась ли где, не переломала ли рук и ног.
Володя сказал солдатам:
— Ждите меня здесь. Я недолго.
В доме он приказал Аливии лечь на кровать и осмотрел шов. Вроде все было нормально.
— Будем считать, что тебе повезло, — сказал он. — Знаешь, Кнопка, если бы я не боялся за твой шов, вот ей-богу, выпорол бы прямо сейчас.
Володя поманил Розалию в коридор.
— Прошу вас, поговорите с мужем, чтобы он не сильно ее ругал.
Та закивала:
— Конечно. Я его встречу, когда он вернется, но разве вы…
Володя быстро глянул на часы и развел руками:
— И так опаздываю. Сейчас должен состояться совет, и мое присутствие обязательно.
Забравшись на коня, Володя помахал Аливии, вышедшей на крыльцо.
— Постараюсь вечером приехать, защитница.
Аливия гордо задрала носик и продемонстрировала язык.
— А в трубочку у тебя все равно не получается его свернуть, — сказал Володя.
Девочка поспешно вернула язык на место и обиженно засопела. Правда, дулась недолго и вскоре уже махала вслед Володе и солдатам.
В муниципалитете Володю встретил недовольный Конрон.
— Сам назначил этот свой расширенный совет, и сам опаздываешь.
— Извини, тут с Аливией проблемы были.
— С девочкой? А что случилось? Она здорова?
— Даже чересчур, — буркнул мальчик, торопливо шагая рядом с рыцарем по коридору. — Из дома сбежала город защищать.
— Что?
— Вот-вот. Переоделась мальчишкой и удрала на берег помогать мешки готовить.
Конрон расхохотался.
— Настоящая сестра князя!
— Тебе смешно, а у меня чуть сердце не остановилось, когда я ее там увидел. Она же операцию недавно перенесла, ей же нельзя такие нагрузки…
Они подошли к двери. Конрон, все еще посмеиваясь, вошел первым и сел во главе стола. Володя недовольно оглядел кувшины с вином на столе и под общими возмущенными взглядами убрал их в угол.
— Мы тут не развлекаться собрались, а потому можно и потерпеть, пока не закончим разговор.
Поскольку Конрон не возражал, то и остальные не рискнули спорить и теперь довольствовались легкими закусками, выставленными на столе. Володю всегда поражала эта особенность местных совещаний, которые совмещались с завтраками, обедами или ужинами. Вот и сейчас стол не пустовал, хотя, по настоянию мальчика, вовсе не изобиловал.
На сегодняшнем расширенном совете собрались большинство тех, кто отвечал за оборону города: Лиром, тир Раймонд, Филипп, Джером, Вайнер Розен, тир Роухен и еще несколько человек.
— Поскольку совет собрался по настоянию князя, то вести его будет он, — торопливо, явно опасаясь, что его опередят, сообщил Конрон.
Володя недовольно покосился на него — спихнул-таки.
— Что ж, — Володя поудобнее устроился на стуле. — Я хотел бы выслушать всех собравшихся: какие еще остались недоделы в работе, какие проблемы. Тир Роухен, давайте с вас начнем.
Командир гарнизона недовольно поморщился, но спорить не стал и рассказал о том, какая работа уже сделана, что укреплено, что еще надо укрепить. Следующим выступал Лиром. Он сообщил, сколько сделано запасов продовольствия в городе, сколько приготовлено масла для котлов, смолы, веревок, сколько изготовлено оружия и сколько еще нужно сделать, чтобы вооружить всех. Ну и дальше по очереди. Когда выступил последний, Володя встал и неторопливо прошелся по комнате.
— Что ж, кое-какие итоги можно подвести: в целом сделали вроде бы максимум возможного, но есть и проблемы. Лиром, вы клятвенно заверяли, что эвакуация крестьян из окрестностей завершится за десять дней… Прошло уже двенадцать, а они все еще идут.
— А что я могу сделать? — огрызнулся председатель муниципалитета. — Силком же их не потащишь, а многие отказываются сейчас ехать. Да и этот городок у стен… Милорд, это ведь ваша идея была закрыть почти все ворота! И как такая толпа пройдет? Естественно, они застряли.
— Я не об этом…
— А я именно об этом! Или откройте еще ворота, или не ждите чудес.
— Вы понимаете, что если налетит кавалерия барона, мы даже ворота закрыть не успеем? Толпа ломанется в город…
— А я что сделаю? — огрызнулся Лиром.
— Что хотите! — жестко заявил Володя. — Делайте, что хотите, но послезавтра этой толпы перед стеной быть не должно!
— Послезавтра?!
— Да. Похоже, барон взял последний замок и теперь движется к городу. Судя по всему, ожидать его можно через два дня. Так что либо вы за завтрашний день разбираетесь с этой толпой под стенами, либо послезавтра утром я прикажу закрыть ворота! Вам все ясно, Лиром?
Тот неохотно кивнул, бурча себе под нос явно не комплименты мальчишке-благородному, вообразившему себя неизвестно кем.
