Акселератор жизни. Финальный слой - Сергей Александрович Соколов
— Эээ… Немного перестарался, — зеленоглазый старец машинально запустил пятерню в свой седой затылок. — Сейчас поправим, не двигайся.
Продемонстрировав сложенные «ножницами» указательный и средние пальцы обеих рук, старик на мгновение замер, после чего движения его конечностей слились в одно общее, как будто строчил пулемёт: «Тр-р-р-р-р». Остриженные волосы посыпались на пол, и не прошло и нескольких секунд, как на волосы ребёнка укоротились по плечи, образуя аккуратную причёску.
— Вот так гораздо лучше. — Оценив свои старания, монах запустил руку в карман, достал оттуда алую ленту, и быстро сформировав хвост, перевязал его. — Теперь точно всё. Можешь идти красоваться перед зеркалом.
— Дочка… — господин Бянь осторожно окликнул девочку.
— Папа? Паааапааа! — Ай, которая несколько дней назад не могла встать с больничной кушетки, быстро побежала навстречу отцу. — Смотри, у меня снова волосы, как раньше! И голова больше не болит!
— Теперь ты, Джинг. Ну? Что ты там прячешь?
— А…А можно два хвостика, вот так? — робко спросила другая девочка, показывая монаху заколки с мордочками панд.
— Конечно, милая. Теперь снимай этот платок с головы, и в окно его тоже!
На негнущихся ногах профессор Мин зашагал вперёд. Дойдя до окна, он снял очки, спрятав их в карман, и не проронив ни слова, сел рядом с монахом на низкий широкий подоконник.
— О чём задумался, профессор Мин Тао? — монах с ясными зелёными глазами улыбнулся в седые усы, остригая очередного ребёнка.
— О том, что я чем-то не тем занимался в своей жизни, — сухо ответил мужчина, поглядывая на мальчишек, которые уплетали конфеты, не отрывая взглядов от телевизора. — Мне до сих пор кажется, что я сплю. Они все умирали… Монах, ты знаешь, почему моё отделение коллеги называют «Дворец тишины»? Потому что здесь самые безнадёжные больные, которым тяжело вымолвить даже слово. Уже не помню, когда последний раз слышал в этих стенах детский смех.
— Неудивительно, — согласился монах, оглядываясь по сторонам. — Отвратительное местечко. Какая удача, что я здесь оказался.
— Так и есть, — медленно кивнул профессор Мин. — Не иначе это провидение «Небес», случившееся по воле Великого Небесного Дракона.
— Вообще-то, нет, — не согласился старик, заканчивая стрижку. — О вашем центре я узнал из статьи в интернете. Решил, что вы можете быть мне полезны, вот и заглянул. Вы известный человек, профессор Мин — первый председатель Ассоциации врачей-онкологов, общественный деятель, медийная личность. Не окажете мне небольшую услугу? Для вас это будет сущим пустяком.
— После того, что вы сделали… Всё, что скажете. Если это будет в моих силах.
— Более чем, — монах махнул рукой. — То, что сегодня здесь произошло… Я хочу, чтобы этот случай получил максимальную огласку.
— Вам нужна известность? — искренне изумился Мин Тао, слегка приподняв бровь. — С вашими-то талантами…
— Лично мне она не нужна. А вот моему храму это очень поможет, вернее пагоде «Духовной чистоты», в которой я состою.
— Я тоже верующий и посещаю главный храм не менее двух раз в месяц, — задумчиво произнёс профессор, напрягая память. — Но никогда не слышал о такой пагоде.
— Мы только-только открылись, — весомо обронил монах, поглаживая седую бороду. — И как в любом начинании, нам необходимо, чтобы о нас заговорили, нас узнали. Понимаете?
— Более чем, — кивнул профессор и твёрдо посмотрел собеседнику в глаза. — Можете на меня рассчитывать…
— Очень хорошо. Да… Вот ещё, возьмите. — Служитель храма «Игуаньдао» протянул профессору небольшой бумажный кулёк. — На первое время должно хватить.
— Что здесь?
— Пилюли. Эффект, конечно, не такой быстрый, как от их сочетания с моими техниками. Потребуется около месяца для полного исцеления, но они работают.
— Вы так легко отдаёте это лекарство мне⁈ Не боитесь, что я смогу… — осторожно начал профессор.
— Воспроизвести? Не утруждайтесь, только время потеряете, — голос монаха отдавал полной уверенностью. — Каждая из этих пилюль — духовный артефакт, в чью работу заложены принципы, не использующиеся ни в одной из известных человечеству наук. Можете, конечно, попробовать, но лишь убедитесь в моих словах. Поэтому позвольте дать пару советов. Первое: никому не рассказывайте о том, что вы от меня сейчас получили. Вмиг навлечёте беду, особенно если свяжетесь с кланами или корпоратами. Второе: используйте с умом. Очень скоро обладание даже одной такой пилюлей станет неимоверной роскошью, и речь не только о деньгах. Что ж… мне пора в главный храм. Прощайте и не забывайте о нашем маленьком уговоре.
Сказав это, пожилой монах выпрыгнул в распахнутое окно.
Пекин. Район Дунчэнь. Главный храм культа Игуаньдао.
На площади храма было не протолкнуться от гостей и лоточников. Лэй Шен не мог припомнить, когда в последний раз было столько желающих посетить святыни культа и посмотреть на показательные поединки учеников пагод. Размах мероприятия мог удовлетворить даже самый притязательный вкус ценителя: традиционные закуски праздничной кухни, храмовое вино, талисманы и тренировочные руководства, предметы ковки и роскоши от ремесленников пагоды «Небесных мастеров», конкурсы для гостей, фейерверки и танцы драконов в центре площади. Казалось, здесь было всё, что можно пожелать, а самое главное — атмосфера неподдельного веселья. В толпе гостей нельзя было найти угрюмого лица… За исключением Лэй Шена, который сейчас торопливо покидал храмовую резиденцию патриарха Фа.
Вернувшийся из поездки старик Тяньжань начал вести себя скрытно и более своевольно, чем обычно. Это заметил не только мастер Шен, но и совет элдеров храма. На вчерашнем собрании, после невинного вопроса о «Девятой пагоде», папаша Фа в жестокой и грубой форме объяснил старцам, что это не их дело, и велел поумерить нездоровое любопытство. Немного погодя мастер Шен сам попытался прощупать патриарха по поводу планов на «Девятую пагоду», но Фа мастерски ушёл от темы. Ничего выяснить не удалось, но одно Лэй Шену понял наверняка — старик что-то затевает, чему свидетельствовали и странные события, начавшие происходить в различных провинциях «Поднебесной». И сейчас Лэй Шен, пользуясь праздничной суетой, направлялся в сокровищницу культа, чтобы окончательно убедиться в своих подозрениях.
Обманув привратника байкой о патриархе, якобы потерявшем церемониальную яшмовую подвеску, мастер в сопровождении охраны сокровищницы направился на первый ярус. Преодолев более тысячи ступеней вырубленных вглубь скалы, процессия остановилась перед источающей колоссальное количество ци массивной дверью. Ещё десяток минут ушло на то, чтобы её открыть.
