Владимир Корн - Артуа. Ученик ученика
Секунданты внимательно осмотрели наши клинки с непонятной мне целью. Что ты хочешь там увидеть, запрещенный к использованию лазерный целеуказатель? Смешно.
Затем задали каждому вопрос, выглядевший явно ритуальным: может быть господин желает принести свои извинения?
«В следующей жизни» – подумал я, и покачал головой в знак отрицания.
Мишон Колдейн выглядел спокойно, даже позевывал иногда, хотя время было ближе к обеду. Надеюсь, что и я выгляжу также достойно, несмотря на то, что эта ночка прошла для меня тяжело.
Когда прозвучала команда – «сходитесь» – я выдохнул с облегчением. Наконец-то, никаких нервов не хватит ждать дальше.
Колдейну проще, его отвлекают разговорами, дают последние наставления и даже шутят, пытаясь приободрить. И наверняка, это не первая его дуэль.
В моей жизни такого еще не было, и я лишь несколько раз оказался их свидетелем.
На последней, что я наблюдал в Мулое, встретились два дворянина, как мне показалось, хорошо друг другу знакомые. Они даже умудрялись обмениваться шутками во время поединка. Кончилось все тем, что они нанесли друг другу по легкому ранению, одно так вообще выглядело царапиной. Затем дуэлянты поклонились друг другу и все присутствующие одной шумной толпой отправились отмечать это событие.
И техника, продемонстрированная ими, мне тоже не понравилась. Больше всего это походило на театрализованное действие. Изящные пируэты, эффектные удары и не менее эффектное парирование… Меньше всего это походило на то, что всегда демонстрировал Горднер, во главе техники которого всегда стояла рациональность. Он, кстати, присутствовал вместе со мной и сказал всего лишь одно слово: мальчишки.
Спорт здесь такой. Встретились, убедились в собственной мужественности и в мужестве соперника, оставили по отметине на память и разошлись.
Дага, что я приобрел буквально за час до этого эпохального события, называемого моей первой дуэлью, представляла собой длинный кинжал с широким лезвием. В лезвии имелось несколько отверстий – ловушек для клинка противника. Большая чашевидная гарда, имелся даже специальный отросток, для захвата шпаги противника. Когда клинок, скользнув по лезвию даги, оказывался между ней и тем самым отростком, достаточно провернуть кисть руки, чтобы на какое-то время задержать его там. Долго и не надо, хвати мига, чтобы нанести ответный удар другой рукой. А при удачном движении можно и вовсе вырвать шпагу из рук противника.
Горднер учил меня такой технике, вернее, просто ее демонстрировал для того чтобы я о ней знал. Вот только заучить до уровня рефлекса времени у меня не было.
Я не обоерукий боец и это очень прискорбно. Научиться такому невозможно, таким нужно родиться. Нет, конечно, можно долго и упорно тренировать свою слабую руку и, в конце концов, добиться немалых успехов. Но все это не то.
Рафаэлю ли, или Микеланджело, вот же проклятая память на имена, учителя советовали, если нет натуры, рисовать свою левую руку. Так вот кто-то из них, устав рисовать одной рукой, также легко делал это другой. И получалось у него ничуть не хуже. Не сомневаюсь, стань он не творцом, а воином, был бы именно обоеруким. Это талант, а любой талант дается от рождения.
Красивая стойка у Колдейна, жаль, что дам поблизости не наблюдается, им бы непременно понравилось.
Наши клинки соприкоснулись в первый раз. До чего же мелодично звучит мой, и это еще одна особенность толейской стали. А еще им можно запросто опоясаться, настолько он гибок. Конечно, если для этого хватит силы. Только мне этого не нужно. Нужно мне немного другое.
Так, не настолько ты, граф и символ хладнокровия.
Понимаю, не нравится. И никому не нравится, когда угрожают атакой в глаза.
Это всегда нервирует, всех нервирует и ты не исключение. Вот только сразу оба не могут так угрожать, кто-то один делает, а второй лишь отводит угрозу. Такое знание я принес еще из своего прежнего мира, и оно пригодно не только для шпаги и даже фехтования.
Кстати, что у нас там, на Земле, в этом смысле? Существовало две наиболее значимых школы, итальянская и французская. Они различались между собой, хотя и не очень существенно. И в спортивном фехтовании соревновались тоже они, пока не пришла еще одна, на этот раз советская. И как вы думаете, кто победил? Я тоже испытывая гордость.
Мы вообще такая нация, что берем что-то чужое, переделываем так, что прежний владелец только ахает от восхищения. Это относится не только к фехтованию. А балет, а оружие, в конце концов? Тому примеров тьма.
К чему все это я? Да к тому, что если бы заранее знать, как дело обернется, черта с два я бы забросил фехтование. Адаптировал бы свое умение к тем особенностям, что имеются в этом мире, и цены бы мне не было. Если бы у бабушки…
Я осторожничал. Очень осторожничал. Это не спортивный поединок и малейший промах приведет не к поражению по очкам, а к ранению в самом лучшем случае.
Принимая его выпады на дальнюю треть клинка, я только делал вид что контратакую или планирую такое действие. Огрехи в технике Колдейна были видны, но вот воспользоваться этим никак не получалось. Для этого необходимо было рискнуть, и я не мог себя заставить это сделать, не мог поймать кураж. Кураж штука замечательная, но трудно настроиться на убийство человека, в общем-то, из-за пустяка.
Заметно было, что Колдейн приходит все в большее раздражение, стремясь закончить дело как можно быстрее. Может быть его злило то, что он не может справиться с совсем неопытным противником, а определить мою неопытность достаточно несложно, множество мелких деталей указывали на это. Может, были еще какие-нибудь причины, недоступные моему пониманию, но свое хладнокровие он растерял полностью.
Затем я осмелел настолько, что провел две неплохие контратаки, обе из которых могли окончиться вполне успешно, если бы не моя перестраховка. Он ответил не менее опасной атакой, и спасло меня только проворство ног и немного удачи.
Потом случилось то, к чему я долго готовился, но никак не мог решиться на это.
Во время очередного выпада Колдейна я увел его клинок дагой в правую от себя сторону и нанес свой удар. Удар был похож на тот, что наносят тореро, вонзая свою шпагу быку в загривок. Вот только направлен он был Колдейну в правое плечо.
Я попал и попал здорово. Острие шпаги уперлось в плечевую кость и я даже использовал это, для того чтобы разорвать дистанцию скачком назад, оттолкнувшись. Колдейна шатнуло и он не смог удержать шпагу в руке. Будь это обычный бой, сложился необыкновенно подходящий момент покончить с ним следующим ударом, поскольку его левая рука с дагой прижалась к правому плечу. Наверное, стоило бы это сделать, но я не решился. Неизвестно как истолкуют такой удар секунданты и зрители, возможно как подлый и недостойный дворянина в такой благородной ситуации как дуэль.
Все. Остался лишь маленький нюанс.
– Не слышу извинений – обратился я к Колдейну. Тот сделал недоуменное лицо.
– Господа – на этот раз мои слова были обращены к остальным – прошу извинить мое невежество, но насколько я знаю, дуэль считается состоявшейся в трех случаях.
В случае смерти одного из дуэлянтов, в случае ранения, в результате которого невозможно продолжить бой и в том случае, если кто-то извинится. Смерти нет, раны тоже, осталось только извинения. Итак? –
С этими словами я переложил шпагу в левую руку, освободив ее от даги, и описал клинком изящную восьмерку. Боюсь, что это единственное на что я способен левой рукой и, если Колдейн решится на поединок, мне придется туго.
Вмешался лекарь, поспешно заявивший о том, что продолжать бой с таким ранением, невозможно. Да кто же против, вряд ли я слышу извинения, да и не нужны они мне вовсе. Откровенно говоря, мне и самому сложно будет объяснить даже себе, зачем я это сделал.
Боюсь, что мои проблемы не закончились и для этого никаких пядей во лбу иметь не надо.
Кроме того, мне не нравятся их взгляды, те, которыми они обмениваются между собой. Да что ж вы так ко мне привязались, кому из вас я дорогу перешел? Ворона вы хрен получите, я еще вчера у стряпчего побывал, завещав его Горднеру.
Горднер. Из-за древних развалин, напоминавших собой конические круги, сложенные из необработанного камня, показалось три всадника. Те, что сзади, это Тибор с Крижоном, все же они запоздали, я ждал их еще полчаса назад. А вот тот, что едет впереди, очень похож на Горднера. Неужели это та самая deux ex mashine и все мои проблемы позади? Может быть парни и задержались из-за того что встретились с ним? Но Горднер еще как минимум месяц должен быть в Мулое. Или образовалось какое-то новое дело, которое заставило срочно его покинуть?
Остальные тоже смотрели на подъезжавших к нам всадников. Может быть, прибытие их удержит от тех намерений, что так очевидны? Или просто я вижу то, чего больше всего опасаюсь?
