Вождь чернокожих. Black Alert (СИ) - Птица Алексей

Временно отложив письма, он перешёл к процессу, гораздо более приятному. В тяжёлых кожаных мешках, ожидаемо, оказался золотой песок, а вот, в небольшом мешочке было целое состояние. Там оказался ещё более крупный изумруд, чем в прошлый раз. Остальные камни были тоже отборные, хоть и намного меньше. Теперь всё это богатство следовало продать, и не продешевить при этом, и это тоже была определённая проблема.

В один из дней, Феликс пригласил к себе Бенджамина Брэдли и спросил у него, что он знает о двигателе Стирлинга. Оказалось, что почти ничего. Феликс передал ему старый экземпляр газеты, с фотопортретом Иоанна Тёмного и сказал.

— Вот этот человек хочет, чтобы вы, господин Брэдли, занялись совершенствованием машин, изобретённых Стирлингом. Задача сложная и очень ответственная. Но он, — и его палец уткнулся в портрет вождя, — настоятельно просил меня, чтобы я нашёл настоящего фаната своего дела и обязательно чернокожего. Как вы на это смотрите?

Вихрь самых разнообразных мыслей промелькнул в голове Бенджамина Брэдли. Очевидное, невероятное — было основополагающей характеристикой того, что творилось сейчас в его голове. Он уже был далеко не молод, а жизнь в холодной России не лучшим образом сказалось на его здоровье. Но какова задача, которую только сейчас поставили перед ним! И, самое главное, кто это сделал!

— Я согласен, — только и смогли вымолвить его губы, задрожавшие от тщательно сдерживаемых эмоций.

— Вот и замечательно. Как только приступите, сразу информируйте меня обо всём, и обо всех ваших затруднениях.

— Хорошо.

Вернувшись домой, Брэдли развил бурную деятельность, стремясь обхватить необъятное. Необъятное очень сильно сопротивлялось. Погрузившись в чертежи машин, и сделав несколько моделей, он понял, что ему не хватает знаний, а также, нужна хорошо проработанная математическая модель данного двигателя, которая бы исключала худший КПД, чем у парового двигателя, либо двигателя внутреннего сгорания. Пришлось идти к Феликсу.

— Я вас слушаю, Бенджамин!?

Изобретатель замялся, не решаясь озвучить свои требования, наконец, мучительные сомнения, которые бродили в его голове, разрешились сами собой, и он произнёс.

— Мне необходим математик, а также, пара человек мастеровых, или инженеров, которые бы до этого имели дело с двигателями Стирлинга.

— Про знающих людей я понял, а зачем вам математик? — удивился фон Штуббе.

— Математик нужен для того, чтобы понять, будет ли двигатель полезен изначально, или он будет работать вхолостую, потребляя ресурсы и не выдавая ничего в ответ. Для этого и нужно разработать математическую модель двигателя. Вы же не хотите получить обычный паровой двигатель, только с гораздо худшими характеристиками?

Феликс задумался. Брэдли был прав, а значит, придётся обращаться к брату. К нему, всё равно, пришлось бы обратиться, а теперь, появилась ещё одна причина. Отпустив Брэдли, пообещав, что он найдёт ему и людей и математика, Феликс стал собираться в дорогу. Его ждал, вечно дождливый и пасмурный, Санкт— Петербург.

Добрался он до него довольно быстро. Сначала на речном пароходе, по Волге, до Нижнего Новгорода. Оттуда на поезде, сначала до Москвы, а потом, и до самого Санкт-Петербурга. На вокзале его встретил Герхард фон Штуббе. Крепко обнявшись, он подхватил дорожный чемоданчик Феликса и, поймав извозчика, они укатили на нём домой.

Герхард фон Штуббе уже был полковником и служил в Главном артиллерийском управлении, где имел выходы, как на начальника, так и, на этот момент, негласного куратора артиллерии, великого князя Сергея Михайловича.

Тот, в свою очередь, был сыном великого князя Михаила Николаевича, бывшего генералом-инспектором русской артиллерии с 1856 года, но уже давно отошедшего от дел и проживающего «безрадостную» жизнь во Франции.

Великий князь Сергей Михайлович был знатным плейбоем, и душевно принял от Николая II его бывшую пассию, балерину Матильду Кшесинскую, всячески её обихаживая, отчего, страдающая от разлуки с Николаем II, дама прирастала дворцами, виллами и деньгами.

Привезённые Феликсом, драгоценности были огранены у местного ювелира, которому пришлось продать несколько камней, дабы он был заинтересован лично и дал хорошую цену и скидку на сами ювелирные изделия, сделанные из этих драгоценностей.

Некоторые из камней, весьма крупного размера, были вручены, в качестве презента, великому князю Сергею Михайловичу. Не был обойдён вниманием и начальник Главного артиллерийского управления, Михаил Егорович Альтфатер, ему был преподнесён чудесный витой браслет, усыпанный мелкими бриллиантами и изумрудами.

Великий князь Сергей Михайлович, жмурясь, как довольный кот, внимательно рассматривал золотое кольцо с крупным изумрудом, стоимость которого, по самым примерным расчётам, составляла десятки тысяч рублей, а ещё его ждал чудный женский браслет, в виде змейки, с рубиновыми глазками.

— Так вы говорите, любезный Герхард Христофорович, что ваш брат построил артиллерийский завод, с самыми новейшими и лучшими станками, которые сейчас производят в Германии, Франции и САСШ?

— Так точно, Ваше Высочество!

— Вы это серьёзно!? Никогда не слышал, чтобы у нас в России, так быстро построили бы завод. Я бы знал…

— Вот, Ваше Высочество, фотографии завода. А также, купчая на землю. Акт из реестра, о занесении зданий и сооружений завода на баланс города. И соответствующие бумаги, из налоговой инспекции его Императорского Величества. Есть даже акционерное общество «Артиллерийский завод Штуббе», вот бумаги о его учреждении.

— Да, действительно, всё верно, — рассмотрев бумаги, подтвердил великий князь. Впрочем, я и не сомневался в этом. Вы не тот человек, который будет обманывать своего патрона.

— В общем, вы ждёте крупный заказ на производство пушек и другого вооружения у себя на заводе? Это же ваш завод, я не ошибаюсь?

— Нет, этот завод не мой, а моего брата, Феликса фон Штуббе.

— А брат родной?

— Да, младший.

— Гм. А откуда у него деньги на строительство завода, вы же не из богатых, насколько я могу представить? — и великий князь покрутил в руках великолепный перстень, достойный украсить руку любой женщине, хотя предназначался только для одной.

— Феликс долгое время жил в Африке, и разбогател там, да и сейчас, поддерживает необходимые связи. Держит, так сказать, руку на пульсе.

— Интересно, интересно, — задумчиво рассматривая роскошный перстень, сказал Сергей Михайлович.

— Какой великолепный камень! А тут у нас, как раз, намечается крупный заказ на производство шестидюймовых артиллерийских орудий, системы Канэ, для флота. А мы и не знаем, кому поручить их производство. Всё французские, да немецкие фирмы, Шнейдеры и К, да фирма Круппа. Пора уже нам свои производства развивать, пора…

«Тем более, когда свои готовы дарить такие подарки» — про себя подумал он, а вслух сказал.

— Что ж, думаю, что ваш завод получит заказ, в самое ближайшее время.

— Да… — остановил он, собиравшегося уже почти уйти, полковника фон Штуббе.

— Императору очень нравятся крупные красивые изумруды, которых не хватает в его сокровищнице. Урал богат только мелкими изумрудами, да яшмой, и так и не дал царской сокровищнице ничего достойного. Я слышал, пару лет назад, один очень крупный экземпляр приобрели во Франции, за сумму, которую никто не разглашает, но она весьма велика, как и сам камень.

— Если у вас есть не худший экземпляр, то я думаю, что смогу помочь вам реализовать камень, даже за бо́льшую сумму, чем тот. Ну и, само собой, определённое покровительство вашему брату и его делам, со стороны императорской семьи, будет обеспечено, — и он снова зажмурил глаза, как довольный жизнью, сытый кот.

— И я, и мой брат, сочтём за честь, продать через вас любые драгоценности царской семье, — ответил фон Штуббе.

— Вот и хорошо, Герхард Христофорович, вот и хорошо. Всегда готов вас принять у себя. Всего хорошего.

Герхард фон Штуббе, щёлкнув каблуками форменных сапог, вышел из кабинета. Дело было сделано, заказ не замедлил себя ждать, обеспечив работой завод, и деньгами его хозяина.