Алексей Махров - Господин из завтра

Махров Алексей, Орлов Борис

Господин из завтра

Книга первая

В начале славных дел…

Авторы выражают свою благодарность всем участникам форума «В вихре времен» (www.mahrov.4bb.ru) за активную помощь в шлифовке произведения, новые идеи и технические консультации.

Особенную благодарность авторы приносят Ивану Сергиенко, Сергею Плетневу и Дмитрию Политову за прекрасно написанные интерлюдии к основному тексту.

Часть первая

Свежие вчерашние новости

«Россия — это страна с непредсказуемым прошлым»

Глава 1

Если вы курите, и у вас хоть раз кончалось курево, то вы меня поймете. Когда курящий остался без сигарет, то, как сказал мне один умный человек: «Впечатление такое, что про тебя все забыли». Хуже этого только остаться где-нибудь с табачком, но без огня. Это — натуральная полярная лиса!

Все забыли обо мне примерно часа в три пополуночи, когда я насмерть сцепился с посетителями форума «Альтернативная история». Ох, как же меня достали эти гаврики! С одной стороны — нормальные, вполне знающие во многих вопросах ребята, с другой — надутые снобы, которые ни бельмеса не соображают в других вопросах. Ну, ведь по-человечески им объясняю, что промышленный потенциал России на рубеже XIX-ХХ веков просто не был реализован. В случае применения в стране политики, типа «Большого скачка» при Мао Цзэдуне, Россия могла бы выйти на уровень производства стали раз в десять выше, чем в реальности. Нет, блин, начали меня бомбить байками про несоответствие производительных сил и производственных отношений. Ну, это они мне зря — я классиков еще в институте на «отлично» сдавал. Судя по лексикону, ребята-то много моложе, и эти тезисы я, пожалуй, получше вашего рублю…

Не знаю, как у вас, а я когда злюсь, дымлю, словно паровоз, без остановки. Опомнился и остановился, только сунув руку в пустую пачку. Приехали! Придется идти за сигаретами. «Недремлющий брегет» ехидно сообщил мне, что в ближайшие пять-шесть часов курево я смогу приобрести только в круглосуточном магазине, до которого топать минут двадцать. М-да уж. Да делать нечего — придется шагать. Еще хорошо, что я один дома. Лето, пора отпусков, и моя благоверная половинка вместе с тремя беспокойными чадушками пребывает на даче. Через неделю и я к ним присоединюсь, а пока… Вставай, солдат, труба зовет!

Я с детства люблю ночной город. Тогда он казался каким-то волшебным, сказочным. На загадочных ночных мостовых шуршали шаги волшебников и фей, метались тени чудищ и призраков, и становилось чуточку страшно, но безумно интересно. А теперь, я иду по спящим улица города-труженика, города-купца, города-олигарха и соприкасаюсь с ним, и понимаю его усталость, и радость отдыха после долгого трудового дня. И он отвечает мне тем же. Это — мой город, и я люблю его…

Так, а вот этого я не люблю! Загулявшая компания подвыпивших тинэйджеров докопалась до пары людей, явно старше себя. Женщину схватили за руки, а мужика… Господи, мужичонка-то — с ноготок. Мне, небось, и до плеча не достанет. А что это там сверкнуло? Ну, обнаглели, уроды малолетние.

— Слышь, орлы, вы себе противников по возрасту подбирать не пробовали? Или хотя бы по силе?

Юные шакалы как по команде испуганно оборачиваются в мою сторону. Но, решив, что один мужик для них не угроза, успокаиваются.

— Иди, куда шел, козлина! — лениво замечает один из них.

Маленькие еще, небитые. Попробую без травм…

— Деточки! Ступайте по постелькам, баиньки! Валите по норам, молокососы, пока дядя добрый!

Точно, небитые. Двое оставляют в покое свою жертву и лениво, вразвалочку, направляются ко мне. В свои сорок с хвостиком я успел дважды побывать на войне и кое-чему там научиться. В частности — определять сразу наиболее опасного противника. Так что крепыш в широченных портках с дрянным выкидным ножом в руке меня мало интересует. Пока. А вот второй — неприятный тип. Из-под низкого обезьяньего лба цепко смотрят маленькие злые глазки. Руки прижаты к телу, сам напрягся, как пружина. Жаль мальчик, что твоей маме никто не рассказал про аборт…

… Я ухожу с линии удара и быстро провожу связку: удар ногой под колено, тут же удар ногой в пах и в завершение — удар коленом в лицо согнутому оппоненту, которому я добавляю сцепленными руками по затылку. Лягте, юноша, полежите. Только не долго, а то простудишься на асфальте…

Гоп! Лезвие ножа проходит сантиметрах в двадцати от моего бока. Дитя, никогда не хватайся за нож, если не умеешь им драться. Перехватить руку с ножом недолго, а для успокоения я добавляю упавшему крепышу каблуком под ребра. Спи спокойно, дорогой товарищ! Минут десять ты не боец.

— Ну, вы, сученята! Рванули отсюда на рысях, а то я обижусь!

Теперь ко мне кинулись все четверо уцелевших. Упс! Старый я уже стал, толстый и негибкий. Потому-то мне в ухо и прилетело, да так, что на ногах еле устоял. Все, я обиделся!

Ближайший ко мне молодец получил удар в сердце из арсенала незабвенного Брюса Ли. Только тот бил хитро расставленной ладонью, а я — по-простому, по рабоче-крестьянски, кулаком. Но юноша, кажется, оценил находку бравого китайца. Глаза резко стекленеют, и он мешком валится наземь. Ну-с, продолжим?

Нет, не продолжим. Оценив ситуацию оставшиеся подростки разворачиваются, и смело кидаются наутек. Скатертью дорога! Теперь имеет смысл проверить, не порвали ли мне ухо, и, кстати, узнать как дела у пары. Ухо цело, только болит, женщина, кажется, не пострадала, только напугана, а мужчина… Ого! Голова в крови, лицо белее мела. Так, я не доктор и пора звать профессионалов. А женщина…

В свете далекого фонаря я с трудом различаю ее лицо, но, разглядывая его вплотную, могу сказать с уверенностью: она моложе своего спутника лет на …дцать. Совсем еще юная девушка, очень красивая. Точеная фигурка, короткие светлые волосы, огромные лучистые глаза. И смотрят на меня так, как хотел бы любой мужчина — как на последнюю надежду.

— Знаете, похоже, Вашему спутнику крепко досталось. Давайте я сейчас «скорую» вызову.

Она с испугом смотрит на меня:

— Скорую? Нет, пожалуйста, не надо…

О как! Что бы это значило? А-а, кажись, знаю… Дурь. Укололись или накурились. Небось, молоденькая подружка решила улучшить «показатели» своего старшего товарища с помощью «допинга», а теперь дергается, что врачи обнаружат. Так-с, ну-ка, ну-ка… Ну, да ладно, кажется, голова не так уж пострадала, чтоб он до утра не дожил. Сейчас, разберемся…

— Эй, браток. Сам-то встать сможешь?

— Попробую, — голос звучит глухо и неразборчиво, но говорит мужик осмысленно. И то хлеб.

— Давай-ка, друг, помогу. Вот так. Молодец. Ну что, такси вам поймать? Бабки-то есть?

— Нет, нет, такси не нужно, — снова влезает в разговор девица. — Мы сейчас, отсидимся и пойдем.

Миленько. Просто «отсидимся и пойдем!» Что она плетет?

— Девушка, милая, вы ничего не напутали? Да ведь ваш э… друг в таком виде, что вы дойдете до первого мента. А потом будете долго-долго объяснять, почему ходите в таком виде, что у вас за проблемы со «скорой» и еще много-много чего…

Она испуганно смотрит на меня, а потом тихо-тихо, почти на самой грани слышимости, спрашивает:

— Простите, вы ведь проживаете поблизости? Возможно, вы могли бы оказать нам гостеприимство?

После этих слов она снова впивается в меня своими фантастическими, лучистыми глазами. Да, таким глазам невозможно отказать…

— Что ж, барышня, прошу вас и вашего спутника проследовать за мной в мою скромную обитель, — по-моему, я довольно верно воспроизвожу ее странную речь. — Позвольте, сударь, предложить вам опереться на мою руку — я галантно, с максимумом издевки, протягиваю ладонь мужичку.

— Благодарю вас, сударь, — бормочет он, кажется на полном серьезе. Мать вашу, вас что — обоих по голове наподдали?

Ладно, пошли. Не очень быстро, но все же куда быстрее парализованных черепах и престарелых улиток, мы добираемся до моего подъезда. Девушка тащит в руках значительных размеров портфель — не портфель, дипломат — не дипломат, а что-то громоздкое, вызывающее в памяти смутно знакомое слово «кофр». Она слишком бурно отреагировала на мое предложение помочь, и теперь тащит сама. Что там у нее? Золото-брильянты?

Я открываю дверь и широким жестом приглашаю неожиданных гостей. А мужичок-то еле стоит. Блин, надо попробовать ему хоть рану промыть.

— Давайте промоем вашу рану и попробуем ее как-то обработать…

— Что вы, что вы. Все прекрасно пройдет. Совершенно незачем беспокоить в такой час прислугу…

При этих словах я сам чуть не падаю на пол. Видимо в моем взгляде читается что-то такое, что мужичок испуганно умолкает.

— Вот что, любезный, — я подпускаю в голос металла, — у вас что — последние мозги вышибло? Ты чо, брателло, охренел? Какая прислуга в стандартной трешке? Ты что, роллс-ройс видел у подъезда, или девятиэтажку с особняком спутал? А, может, те кажется, что моя фамилия Алекперов? Или Чубайс? Так ни фига, орел!