Татьяна Шередеко - Дыхательные практики для оздоровления, релаксации, высвобождения подавленных эмоций и многого другого

Мрзд.

Уважаемое Мрзд,

А можно, чтобы ДОЛГО было хорошо?..

В принципе, если лет пять будет, я согласна, чтобы с потолка протекало…

Ц-ю, Маша Ц.

Машенька,

я тебе отвечу честно.

Долго хорошо может быть. ДОЛГО ОДИНАКОВО – нет. Все будет меняться, не меняется только мертвое. И когда будет меняться, тебе покажется, что все плохо. На время.

Ц-ю, Мрзд.

Мрзд!

Только не ногу. Пусть погуливает муж…

Мария, кончай со мной торговаться. Как на армянском базаре, ей-богу! Я судьбой не заведую, это в другом филиале с другими задачами.

Мое дело – предоставить человеку все, что он хочет.

Счет тебе никто не выставит.

Если так тревожно, можешь ежедневно ругаться с мужем матом. Он начнет погуливать. Шучу, не надо ругаться!

Единственная у меня к тебе просьба: когда ты будешь совсем-совсем счастлива, у тебя освободятся силы. Ты классно шьешь. Займись лоскутным шитьем, твои одеяла украсят любой дом, людям будет радость.

С уважением М.

Дорогое мое!

Я сегодня прыгала от радости.

Конечно!

Я сделаю все, что ты скажешь.

Я ТОЧНО тебе ничего не буду должна?

Мне предложили еще более клевую работу, а тот чувак из кафе назначил свидание. Йес-с-с!!!

(Так не бывает, так не бывает…)

(Купила швейную машинку…)

Целую тебя!

Дорогая Маша!

Все хорошо. МОЖНО делать все, что хочешь, в рамках Заповедей и УК.

И тебе ничего за это не будет. Наоборот. Если ты не будешь ныть, мы все (Управление р4562223) только порадуемся. Нытики увеличивают энтропию, знаешь. И возни с ними много. Я от них, честно признаться, чешусь.

Так что удачи!

Я откланяюсь пока. Тут заказ на однополых тройняшек, и опять торгуются, предлагают взамен здоровье. На фиг оно мне сдалось, их здоровье…

Твое Мрзд. Береги ногу! Шутка!

Мироздание, привет!

Как ты там?

Дочку назвали Мирой, в честь тебя.

Сшила самое лучшее на свете лоскутное одеяло, заняла первое место на выставке, пригласили на слет пэтчворкистов на Бали.

Летим всей семьей.

Я просыпаюсь утром, поют птицы…

Я иногда думаю, за что мне такое счастье?

Твоя Маша. От мужа привет.

Маша, привет!

Смущенно признаюсь, что я немного промахнулось с сыном, которого ты заказывала, перепутало… но, гляжу, ты счастлива и так.

Быть счастливым – это нормально. Воспринимай это не как подарок, от которого захватывает дух, а как спокойный фон твоей жизни. А дух захватывает иногда от таких мелочей, которые каждому даются без всякой просьбы: не мое это дело, заставлять птиц петь под твоим окном. Это по умолчанию полагается каждому, базовая комплектация. Твое дело – их услышать и почувствовать то, что ты чувствуешь… Эта способность и делает тебя счастливой.

Все, дальше думай сама.

Пиши, если что.

Твое Мрзд.

Приложение 4. Фредерик Лебойе. «За рождение без насилия»

Уважаемый читатель!

Перед вами несравненный труд Фредерика Лебойе о родах и рождении. Им когда-то поделились с нами наши друзья, которые занимаются подготовкой пар к зачатию и родам.

Этот текст – ошеломляющая искренность, выразительная правда жизни.

То, что мы хотели бы сказать сами, но это уже сказано Фредериком.

Глубинное, проникновенное, образное повествование о родах как они есть, об остроте переживаний рождающегося, о рождении без насилия.

К нашему сожалению, мы не смогли найти правообладателей этого текста, но и не смогли лишить вас этого прекрасного повествования, тем более что все, что здесь описано, используется нами в практике «Свободного Дыхания» при работе с людьми, стремящимися исцелить свои травмы, полученные при рождении.

Если вы сможете помочь нам связаться с правообладателями этого текста, а также с автором данного перевода (имя которого утеряно при многократных передачах из рук в руки), мы будем вам очень признательны.

Итак…

«За рождение без насилия»

«У них есть глаза, но они не видят».

– Думаете ли вы, что рождение может быть приятной вещью?

– Рождение… приятной вещью?!

– Да. Думаете ли вы, что дети должны быть счастливы, рождаясь на свет?

– Дети… счастливы родиться на свет? Что за вопрос! Вы это серьезно?

– Совершенно серьезно.

– Но в конце концов… новорожденные!

– Что же «новорожденные»?

– Новорожденный не сумеет быть ни счастливым, ни несчастным.

– Вот как! А почему?

– Новорожденные ничего не чувствуют.

– Вот те на!

– А вы так не считаете?

– Поэтому-то я и спрашиваю.

– Вам все так скажут.

– Это не очень веское основание.

– Я вам это докажу. В конце концов… Новорожденный… Не видит, не слышит. Как «это» по-вашему может быть несчастно?

– «Это» не видит, «это» не слышит… Все это не мешает «этому» очень громко кричать.

– Нужно, чтобы новорожденный разработал легкие.

– Разработал легкие! В самом деле, вы меня огорчаете.

– Я согласен, это не довод, но так говорят.

– И говорят, как вы знаете, немало глупостей. А вы, значит, считаете, что при рождении ребенок ничего не чувствует?

– Не сомневайтесь, это очевидно.

– Забавно, но лично я в этом не уверен.

– Полноте! Новорожденный!..

– Как это «полноте»! «Новорожденный»!

– Ну как вы хотите, чтобы в этом возрасте?..

– Вы огорчаете меня все больше и больше. Нужно ли напоминать вам, что огорчения детей не имеют границ, что печальной, но чудесной привилегией молодых является чувствовать все в тысячу раз глубже, чем мы чувствуем!

– Это верно, я согласен с вами. И все же новорожденный так мал…

– Как будто рост как-нибудь влияет на положение вещей!

– С этим я тоже соглашусь…

– И еще, каким чудом «это» может кричать так сильно и ничего не испытывать?

– Но я же вам говорю, новорожденный ничего не чувствует!

– Опять! А в силу чего?

– У новорожденного нет сознания.

– А! Вот что ставит все на свои места. Нет сознания… Вы хотите сказать, нет души?

– Нет, нет. Душа… я не знаю.

– Тогда – как сознание?..

– Сознание, это совсем другое.

– И вы можете объяснить мне эту тайну? Тогда – браво! Я слушаю вас, мой друг. Я весь внимание.

– Ну хорошо… Это значит… по правде говоря, сознание…

Дальше мы не пойдем. Не будем блуждать в зачарованном лесу диалектики. Откажемся приводить доводы. Скоро нас попытаются убедить, что Ахилл не сможет догнать черепаху.

Все очень просто. Только разум сложен. Когда ребенок рождается, он начинает кричать. И этот крик радует зрителей. «Вы слышите! Вы слышите, как он кричит!» – говорит счастливая мать, восхищенная тем, что такое маленькое существо производит столько шума. Эти крики новорожденных, о чем они говорят? Что рефлексы в норме. Что механизм функционирует.

Не правда ли, люди всего лишь машины?

А не говорят ли крики о страдании?

Возможно ли, чтобы младенец испытывал безграничное зло к себе лишь для того, чтобы кричать как следует? Будет ли рождение столь же болезненным для ребенка, насколько роды болезненны для матери? И если это так, кто об этом побеспокоится?

Боюсь, что никто, так как вижу не слишком-то большое внимание, с каким обращаются с ребенком при его рождении.

Увы! Эта твердая мысль, хорошо укоренившийся постулат, что «это» ничего не слышит, «это» ничего не видит – о новорожденном. Как «это» может печалиться? «Это» кричит, «это» горланит, вот и все. В общем, «это» – предмет.

А если все это не так? Если «это» уже личность?

Новорожденный – личность? Да нет же, полноте! Книги говорят совершенно противоположное. Книги… Такая «научная» правда сегодня становится ложью назавтра. Тогда как же узнать? – Не полагаться на научные труды. Верить только правде, только фактам. Верить только тому, кто заинтересован в этом.

К несчастью, если и случается, что какой-нибудь ребенок родится с зубом, то я не знаю ни одного малыша, который родился бы со словом: «Здравствуй, папа, здравствуй, мама». Как жаль, право, что юный путешественник не может передать свои чувства, что он лишен слов.

В самом деле, моя собака, моя кошка не нуждаются в словах. И все же я хорошо знаю, когда они в ярости, или ревнуют, или сердятся.

Пусть иностранец, человек, не говорящий на моем языке, случайно, по неосторожности, проглотит горячую жидкость, и я внезапно увижу, как красноречиво он «произносит» свою речь: быстрое сотрясение пробегает по его телу, в то же время как он с силой отплевывается; в исступлении машет руками; он вращает глазами, полными слез и сильно гримасничает. Будь он из Китая, Афганистана или Турции – стран, языка которых я не знаю, я очень хорошо его понял. Этот человек говорит, нет, он кричит: «Я обжегся. О, какое страдание!»