Ирина Чеснова - Малыш: мамино счастье
Тут мы вспомнили про фотоаппарат, и муж запечатлел для истории нашу девочку. В тот момент ей было 5 минут отроду.
– 53 сантиметра, вес – три семьсот, восемь-девять баллов по шкале Апгар [44] , – объявила нам неонатолог «параметры» нашего ребенка.
...Мужской взгляд.
Дочка была такой крохотной и хрупкой, что я даже побоялся взять ее на руки. Пока неонатолог приводила девочку в порядок, я подошел к Иринке и спросил, как назовем. Глядя на дочку, мы сразу поняли, что быть ей Дашей, уж больно она под это имя подходила.
Дочку положили мне на живот. Это, конечно, непередаваемые ощущения. В такие минуты и начинаешь осознавать, что роды – это уже история, а ты стала мамой. Что на тебе лежит главное сокровище мира. Крохотная частичка тебя. Маленький скрюченный человечек, которому с этой поры принадлежит твое сердце и твоя жизнь.
Из моей груди акушерка выдавила капельку молозива и дала слизнуть дочке. Та почмокала и перестала. Я была удовлетворена – первый телесный контакт состоялся.
...Первые минуты после рождения малыша, первые послеродовые объятия очень важны! Происходит установление зрительного и физического контакта – запечатление (импринтинг): мама запоминает своего ребенка, а ребенок – свою маму, это самое начало нежной привязанности между ними.
Раннее прикладывание к груди – в течение первого часа после рождения – жизненно необходимо и маме, и малышу: оно успокаивает ребенка (посылает ему сигнал: все закончилось, можно отдохнуть, ты – в безопасности), закладывает фундамент его здоровья и запускает процесс лактации. С первыми каплями молозива малыш получает своеобразную прививку, и этот иммунитет будет защищать его на протяжении всего первого года жизни. В идеале, «раннее прикладывание» должно быть полноценным, а потому – довольно долгим, из обеих грудей [45] .
Девочку нашу унесли. Муж собрался выйти покурить. А я все продолжала лежать на кровати Рахманова с согнутыми в коленях ногами.
– Дим, а что у меня ТАМ творится? – спросила я мужа.
– Как будто бомба разорвалась, – честно ответил он.
...Мужской взгляд.
Я вышел покурить. Мест для курения в родильном отделении, в принципе, не предусмотрено. Поэтому я примостился в ординаторской, быстренько нервно перекурил и вышел в коридор. Тут на меня снова обрушился шум и гам родблока – конвейер по появлению детей на свет не останавливался ни на минуту. И вот посреди этого шума, среди криков рожениц и родившихся детишек, я отчетливо услышал тихий плач своего ребенка. И доносился он не из бокса, где мы рожали, а из бокса, который был на другой стороне коридора.
Еще не до конца поняв, почему я иду именно в этот бокс, я зашел туда и увидел свою дочку, которую уже запеленали и положили под кислородную маску для детишек (такая же, как у летчиков сверхзвуковой авиации, только крохотная). Я стоял перед ней и понимал, что это часть меня, это моя кровь. Вот ради кого стоит жить.
Сзади тихонько подошла акушерка и сказала:
– Вы не переживайте, это у нее легкие расправляются, вот она и кричит.
На потугах меня таки разрезали – т. е. сделали эпизиотомию [46] . Но я ее не почувствовала. Самое интересное то, что и муж ничего не заметил, хотя наблюдал за всем происходящим, так сказать, из первого ряда. Мне предстояло пережить еще и наложение швов. По проводкам вновь пустили анестетик (какая же все-таки удобная вещь – эпидуральная анестезия). Через некоторое время чувствительность промежности притупилась, и Олеся Викторовна приступила к процедуре. Где-то я читала, что на Западе используют «саморастворяющийся» шовный материал. Это, наверное, здорово. Но в моем случае использовались обычные медицинские нитки черного цвета. Ужас. Их через несколько дней надо было снимать.
Затем анестезиолог освободил меня от проводков, а акушерка накрыла одеялом: начался страшный озноб (естественная реакция после родов). Так я пролежала два часа [47] .
Доктор Прохорова предложила мне поселиться на 4-м этаже в отделении для женщин после кесарева сечения. Там детишек содержали отдельно от мам – в специальных детских боксах – и привозили только на кормление. Я же настаивала на том, чтобы все время быть с малышкой…
...Совместное пребывание в роддоме считается наилучшим вариантом для начала новой жизни, так как способствует установлению глубокой взаимосвязи между матерью и ребенком, успешному началу грудного вскармливания. Кроме того, мамино присутствие, ее тепло, отклик на малейшую потребность создают у малыша чувство защищенности и безопасности.
– Пойми, тебе надо отдохнуть, восстановиться, – убеждала меня Олеся Викторовна, – У тебя контракт, будет отдельный бокс. Захочешь, возьмешь дочку к себе, а если очень нужно будет – отдашь.
Разумность ее слов меня переубедила. За что моему врачу – отдельное огромное спасибо. Иметь возможность все время находиться с ребенком и отдавать его медсестрам во время процедур, врачебного осмотра (или если после родов маме вдруг резко становится плохо) – просто идеальный вариант.
Полвторого ночи меня переложили на каталку и вывезли в коридор. Там на живот положили дочку, завернутую в казенное одеяльце. Выглядела девочка абсолютно по-сиротски. Я что есть силы прижала ее к себе, и мы поехали. Муж шел за нами.
Весь путь я с дочкой разговаривала. Говорила, что все позади, что теперь мы все время будем вместе, что я люблю ее больше всех на свете. Даша сосредоточенно хлопала глазками и слушала мой поток сознания очень внимательно, не издав ни единого писка. Мне даже показалось, что она меня понимает.
...Конечно, новорожденный ребенок еще не понимает слов, но он улавливает интонации. Поэтому с самого рождения с малышом нужно как можно больше говорить – это способствует его развитию.
На четвертом этаже ее забрали в детский бокс. А меня сгрузили в палате. Мы с мужем на прощанье обнялись, еще раз поздравили друг друга с рождением дочки, и он поехал домой. А я от возбуждения еще долго не могла заснуть, в сотый раз прокручивая про себя события ушедшего дня.
Ну, здравствуй, новая жизнь!
...Мужской взгляд.
Присутствовать на родах или нет? Сколько по этому поводу споров, дискуссий и мнений. Не буду никого ни в чем убеждать, но лично для себя я понял следующее:
– кажется, мое присутствие на родах сильно приободрило мою жену. Во всяком случае, она до сих пор не устает об этом повторять. А раз так, то это наверняка благоприятно сказалось и на самом процессе родов, и на моем ребенке, а для меня это очень важно;
– говорить о том, что роды – сугубо женское мероприятие – это домострой и предрассудки прошлого. А вот чувствовать себя сопричастным важнейшему событию в жизни семьи и участвовать в нем – великое дело;
– многие говорят о том, что от вида родившей жены угасает даже самое сильное влечение. Ерунда! У меня ничего не угасло. Хотя, возможно, у каких-нибудь особо впечатлительных товарищей роды и могут оставить глубокий след и повлиять на либидо. Поэтому говорю со знанием дела: вход в родблок – только для личностей с устойчивой психикой;
– после присутствия на родах начинаешь понимать, как на самом деле хрупка человеческая жизнь (и потому это высшая ценность).
В общем, сколько бы раз мы ни рожали, на роды я всегда пойду. А вы – решайте сами.
Быть готовой ко всему
Моя подруга Вика хотела родить максимально естественно. Чтобы никакой стимуляции, никакого обезболивания, никакой эпизиотомии и горизонтальной позы при потугах – только вертикальная (на корточках или на коленях).
...Вертикальные роды – плюсы и минусы
Очевидные плюсы : сама природа (сила гравитации, которая тянет малыша вниз) помогает женщине родить быстрее и эффективнее. Вертикальное положение улучшает координацию работы мышц, снижает болевые ощущения, улучшает маточно-плацентарный кровоток и благоприятно отражается на состоянии ребенка.
Недостатки : врачам бывает плохо видна промежность, поэтому ее труднее «защищать», от этого, а также вследствие ускорения процесса повышается риск глубоких разрывов. Для таких родов нужны специальные кресла, которые есть не во всех роддомах. Но! В настоящий момент во всех современных перинатальных центрах, акушерских стационарах и роддомах вертикальные роды практикуются. Их проводят при желании роженицы и при отсутствии у нее противопоказаний.
