Павел Евдокименко - Анатомия везения. Принцип пуповины
Был и еще один чудесный «побочный эффект» от хорошего настроения младенца: под действием эндорфинов у будущих матерей снижался тонус матки, матка расслаблялась и меньше давила на плод – то есть на ребенка. Кроме того, улучшалось поступление кислорода, малышу становилось легче дышать. Ему легче дышалось – буквально!
Таким образом, хорошее настроение малыша (независимо от того, почему оно было хорошим) приводило к улучшению его жизни.
Я бы даже сказал так – за хорошее настроение личная вселенная малыша (то есть утроба матери) награждала его всяческими удовольствиями и… как бы лучше выразиться… жизненным комфортом, что ли? Да, пожалуй, это правильное определение.
Повторим:
∆∆∆Хорошее настроение малыша = жизненный комфорт, удовольствие, легко дышать, отсутствие давления окружающего мира (то есть матки).
∆∆∆Это все бонусы за хорошее настроение.
А если настроение у малыша плохое? Неважно почему. Плохое, и все тут. Что тогда?
Как мы с вами понимаем, при плохом настроении у ребенка, как и у взрослого, вырабатываются гормоны стресса. Например, кортизол. Кортизол по пуповине поступает «наверх», в материнский организм. Естественно, за этим следует ответная реакция.
На первом этапе материнский организм попытается нейтрализовать действие гормонов стресса. Возможно даже, что ребенку будет отправлена внеплановая доза эндорфинов.
Если это сработает и ребенок успокоится, система придет в равновесие. Наказания за плохое настроение не последует.
Ну, а если малыш не угомонится? Решит, что вокруг все очень плохо? Продолжит «отправлять наверх» гормоны стресса в больших количествах?
Тогда эти гормоны, образно говоря, пробьют защиту. Подействуют на маму. Ей станет нехорошо, и у нее тоже начнут вырабатываться гормоны стресса.
Такой гормональный ответ почти всегда приводит к повышению тонуса матки. И если тонус матки повысится, матка начнет сильнее давить на малыша.
В результате ему станет хуже, чем было раньше – крохе будет очень тесно и некомфортно.
Кроме того, на фоне повышения тонуса матки, почти наверняка ухудшится поступление кислорода. И ребенку станет трудно дышать. Начнется гипоксия плода.
Если процесс зайдет слишком далеко, случится выкидыш или начнутся преждевременные роды. Ребенок раньше времени покинет свой уютный мир – материнскую утробу (возможно даже, что погибнет).
Подводим итог:
∆∆∆Плохое настроение у ребенка в утробе матери = повышенное давление матки, теснота, тяжело дышать, гипоксия (нехватка кислорода); возможно преждевременное расставание с внутриутробной жизнью.
Вот такое нешуточное наказание за плохое настроение.
Знаю, что некоторые особо догадливые читатели уже поняли, куда я клоню.
Да, все верно. Я подвожу вас к мысли о том, что, видимо, законы внутриутробной физиологии действуют и в нашем «большом» мире.
∆∆∆Если вам хорошо, у вас чудесное настроение, вы выделяете гормоны удовольствия и отдаете миру радостные эмоции, то по закону обратной связи в ответ от этого мира вы получите еще больше всего самого хорошего. Мир отблагодарит вас всякими приятными неожиданностями.
Жизнь ваша будет складываться самым лучшим образом. И даже физически вам в буквальном смысле будет легко дышать.
∆∆∆Если же у вас постоянно плохое настроение (неважно почему), по закону обратной связи мир вокруг вас будет становиться все более безрадостным, и вас начнут преследовать разные малоприятные события.
Ваш личный мир станет по-своему «тесным» и некомфортным. Дышать в этом мире вам будет очень тяжело. Буквально.
Я понимаю, дорогие читатели, что многим из вас сравнение материнской утробы с нашим большим миром под названием «планета Земля» покажется притянутым за уши.
Но окиньте беспристрастным взглядом свою прожитую жизнь, оглянитесь вокруг, вспомните судьбы своих родственников, друзей и знакомых – и вы поймёте, что в своих выводах я прав.
Радостных людей мир поощряет; мрачных, злых и «загруженных» – никогда. Среди «тяжелых» людей везучих не бывает. А вот неприятности к ним так и липнут.
Несколько историй в тему.
Мой давний знакомый, назовем его, скажем, Антон[1], в детстве и в подростковом возрасте всеми фибрами своей души ненавидел этот мир.
Он ненавидел всё и всех: своих родителей и школу, в которой он учился; страну, в которой он живет, и нашу власть; но особенно, почему-то, животных – собак, кошек и голубей.
Что любопытно, ненавистный мир отвечал Антону тем же. На него постоянно сыпались неприятности. В школе учителя, как могли, осложняли ему жизнь. Власти тоже старались подкинуть ему проблем – Антона постоянно вызывали «на промывку мозгов» во всякие детские комнаты милиции и комиссии по делам несовершеннолетних.
С родителями у него, естественно, тоже не складывалось.
Отношения с животными у Антона были взаимно враждебными. Собаки на улице нападали на него без всякой видимой причины. Скорее всего, из-за особого запаха: у человека, находящегося в состоянии «войны со всем миром», в крови постоянно повышен уровень гормонов стресса, в частности – кортизола. Именно на него и реагируют любые животные, но особенно собаки – человек с высоким уровнем кортизола в крови воспринимается ими как человек агрессивный, то есть как источник потенциальной опасности.
В присутствии кошек у Антона начинались приступы бронхиальной астмы.
Ну а голуби… Вы не поверите, но каждый пролетающий над Антоном голубь старался в буквальном смысле нагадить ему на голову. Я просто поражался – бывает же такое: человек, на которого постоянно, словно на какую-нибудь статую, вываливаются кучки птичьего помета!
Все это напоминало мне книгу известного фантаста Гарри Гаррисона, которой я в то время зачитывался. Книга называлась «Неукротимая планета».
Хм, пожалуй, ее сюжет заслуживает трех минут вашего внимания.
В этом фантастическом романе люди основали колонию на прекрасной планете, которую назвали Пирр (да уж, не очень-то удачное название).
Вначале у колонистов все складывалось хорошо. Опасных животных и растений на планете вроде бы не было. Климат – чудесный. Еды, питья, ресурсов – всего вдоволь. В общем, не планета, а рай земной. Точнее – Пирровый рай.
Колония поселенцев росла и процветала. Но потом кому-то из людей однажды показалось, что некоторые животные и растения на планете опасны.
Поселенцы напряглись. И чем больше колонисты напрягались и опасались, тем больше ощетинивалась на них планета. Животные стали набрасываться на людей, растения отрастили ядовитые иголки и колючки. Появились даже опасные ползучие растения, которые сами нападали на колонистов и жалили их своими смертоносными шипами.
Дальше – больше. Между людьми и планетой началась настоящая война на выживание. Которую люди безнадежно проигрывали.
Люди погибали, их становилось все меньше и меньше. Агрессивных животных и смертельно опасных растений – все больше и больше. И когда последний город колонистов был разрушен, а людей осталось совсем мало, люди сдались. Ушли из разрушенного города в лес, отчаявшиеся, обессиленные, уверенные в том, что планета их скоро добьет.
Все они к тому времени уже слишком устали от этой войны, смертей, крови. Бороться колонисты больше не могли. Вся их агрессивность словно куда-то испарилась. Они смирились со своей участью. И покорно ждали «приговора».
Однако совершенно неожиданно выяснилось, что планета не собирается добивать оставшихся колонистов. Она вновь стала мирной. Люди перестали с ней воевать – и она перестала.
Животные и растения на Пирре изначально не были агрессивными. Агрессия в них появилась только в ответ на агрессию в сердцах и умах людей. Потому что весь животный и растительный мир планеты обладал способностью считывать эмоции. В том числе – человеческие.
Примирение людей с окружающим миром привело к примирению окружающего мира с людьми. И зажили они долго и счастливо… Ох, нет, простите, это уже из другой сказки.
Но, какова идея «Неукротимой планеты», а? Как же она созвучна с моей теорией, что окружающий мир реагирует на наши эмоции!
Однако вернемся к нашему герою, к Антону. Противостояние с миром в конечном итоге закончилось для него весьма печально. Мир оказался сильней. И в восемнадцать лет Антон попал в тюрьму. По совершенно идиотскому обвинению. Ему дали десять лет по статье «Хищение социалистического имущества в особо крупных размерах». Люди старшего поколения помнят, что в СССР это была одна из самых страшных статей уголовного кодекса. По этой статье иногда даже расстреливали.
Хищение социалистического имущества в особо крупных размерах? В 18 лет? Я вас умоляю! Парня банально подставили. Повесили на него чужие грехи. Так что сел он практически ни за что, ни про что. Впрочем, учитывая конфликт со всем миром, это было… ожидаемо, что ли?
