Мирзакарим Норбеков - Большая книга о новой жизни, которую никогда не поздно начать (сборник)
Если так же подышать солнечным сплетением, ладонями и стопами, направляя им с каждым вдохом любовь и благодарность, а с каждым выдохом уверенность в здоровье, то они передадут это послание всем клеточкам организма, которые признательно споют гимн древней Атлантиды.
А почему бы и нет? Ведь и сам человек, и окружающий его мир, да и вся Вселенная состоят из мельчайших частичек – атомов. Атлантида давным-давно затонула и разрушилась, но ее атомы, вполне вероятно, есть и в наших телах. Мы – одно целое с Землей и с космосом. Поэтому, когда атомы нашего тела распадутся, мы все равно останемся жить в этом огромном и прекрасном мире. Будьте уверены!
Шухлик, или Путешествие к пупку Земли
Счастье первое
Предок Луций
Это был совершенно необычный осел. Озорной весельчак Шухлик. Мало того что рыжий, почти золотой. Он жил в бродячем саду, который сам вырастил. И в душе его круглый год цвел сад.
Впрочем, много ли на свете обыкновенных ослов? Да и вообще, есть ли в нашем мире хоть что-нибудь обычное, заурядное? Вряд ли удастся найти. Все вокруг, ровным счетом все, – единственное и неповторимое. Ну точно, как ослик Шухлик.
Его далекий предок был, строго говоря, временным ослом.
Около двух тысяч лет назад жил-поживал молодой человек, которого звали Луций. Очень хорош собой – соразмерный рост, стройность без худобы, румянец и рыжие кудри до плеч. Глаза голубые, зоркие как у орла. Лицо – откуда ни посмотри – цветник юности. Поступь чарующая и свободная.
– И вот такой юноша, к тому же из знатной семьи, превратился по чистому недоразумению в осла и провел в таком состоянии немало дней, – говорила мама Шухлику.
– Не может быть! – веселился он. – Такого не бывает!
– Еще как бывает, – кивала мама. – Все, что ново слуху, или непривычно зрению, или кажется выше нашего понимания, мы считаем небылицами. А тем не менее это одна из самых правдивых историй. Слушай, сынок…
Луций хотел обернуться птицей и натерся колдовской мазью. Однако перепутал баночку и внезапно стал ослом. Волосы его утолщились до шерсти, нежная кожа огрубела, все пальцы, потеряв разделение, соединились в копыта, и вырос длинный хвост с кисточкой. Лицо стало огромно, рот растянулся, ноздри расширились, и губы повисли. К тому же уши выперли на затылке, как войлочные тапочки.
Много чего удивительного пережил он в облике осла. Спас, например, девицу царской крови из разбойничьего плена. Вращал, как раб, тяжелый мельничный жернов, ходя кругами. Не раз чудом избегал неминуемой смерти. Особенно плохо обходился с ним один мальчик, которого впоследствии разорвал медведь.
На его многострадальной спине возили и дрова, и камни, и драгоценности, и овощи, и посуду, и статую богини. А кто только не ездил на нем, свесив ноги!
В конце концов, судьба смилостивилась. Люди поняли, что Луций не бессмысленный вьючный скот, а вполне разумный осел.
Кивками и подмигиваниями отвечал он на вопросы, танцевал, боролся на арене, как гладиатор, и разделял трапезу с хозяином, закусывая и выпивая за столом. Громкая слава шла впереди осла Луция.
А кто, спрашивается, серьезно занимался с ослами? Если б им уделяли столько же внимания, как обезьянам или собакам, а не просто навьючивали груз на спину, какие бы способности могли открыться!
Приключение это закончилось для Луция тем, что, пожевав лепестков роз, он возвратил себе прежний облик. Однако всегда с благодарностью вспоминал существование в ослином виде, поскольку приобрел благоразумие и жизненный опыт.
«В любом осле может скрываться какое-нибудь человеческое лицо или божественный лик!» – заметил он когда-то в своих мемуарах. Его записки поражают достоверностью и подробностью.
Об одном Луций умолчал из скромности – о своей возлюбленной, правнучке ослицы Валаамовой, от которой и пошел род Шухлика.
Такие истории рассказывала мама рыжему ослику, пока они странствовали вместе с садом по нашему огромному миру.
Они повидали уже множество чудес, и шагали потихоньку, не раздумывая, прямо туда, куда глаза глядели.
А что может быть лучше такого простого путешествия без всяких особенных мыслей и целей?
Да вот только хочешь, не хочешь, а обязательно возникнет на пути какая-нибудь чертова канава или подлый буерак, которые заставят задуматься, туда ли идешь!
А задуматься всегда к счастью.
Райский сад
В саду было весело. Утром он зацветал, распевая песни, а к вечеру плодоносил. Живой сад по имени Шифо.
Друзья-приятели рыжего ослика – лис Тулки с лисонькой Корси и дюжиной лисят, кошка Мушука, сорока Загизгон, жаворонок Жур, кроты и слепыши из семейства мышиных – залезали на стремянки и собирали урожай. Черепаха Тошбака шустро ползала под деревьями, отыскивая упавшие яблоки, груши, гранаты и персики.
По утрам, когда отдыхают звезды, чудесная осьмикрылая ослица Ок-Тава, созданная в душе самим Шухликом, спускалась с небес.
Словом, каждая огромная секунда жизни была наполнена счастьем.
Шухлик бесконечно удивлялся всему, что происходило вокруг.
Трава почему-то зеленая, ручей бежит, журча, к пруду. Фрукты сладкие. Птицы летают, а черепаха, муравьи и гусеницы только ползают. Зато гусеницы превращаются в порхающих над цветами бабочек. Подслеповатые кроты там и сям роют норы, а лисята подрастают как на дрожжах. Цветы пахнут, а ветер дует, и солнце восходит в одном и том же месте.
Разве не чудеса? Хочется прислушиваться, присматриваться, принюхиваться, потому что все хоть и кажется неизменным, а меняется постоянно, день ото дня. Только бы слышать и ощущать! Только бы не привыкнуть!
Слепив из фиников с медом статую своего предка Луция, Шухлик поклонялся ему, как божеству, прося об одном, – не отнимать восторг и удивление перед окружающим миром. Потом этой статуей ужинала вся садовая компания, а на другой день рыжий ослик лепил новую.
В сад заходили уставшие путники. Присаживались отдохнуть у пруда. И рыжий ослик развлекал их, как мог. Устраивал, например, фейерверки, забеги на скорость и маскарады. Лисы переодевались в кротов, кошка Мушука изображала черепаху, кроты порхали над деревьями, как жаворонки, а черепаха Тошбака, хоть и старушка, разгуливала без панциря, нагишом.
Каждый день в саду был волшебен. А по вечерам деревья разгорались зеленоватым пламенем и светили до восхода солнца.
Шухлик сочинил пьесу о жизни замечательных животных, в которой играл главную роль – римского осла Луция.
Мама говорила, что постановка удалось на славу, все очень правдиво. Именно таким был их знаменитый предок. Вот если бы сделать еще и музыкальный спектакль вроде оперы!
Эта мысль запала в душу Шухлика. Да только он не знал, кто напишет музыку и кто споет. Хороший слух и приятный голос были только у сада Шифо. А его обитатели не отличались певческим талантом. Лисы тявкали и повизгивали. Мушука мяукала, мурлыкала и шипела. Сорока Загизгон лишь стрекотала. Кроты и черепаха – вообще тихие шептуны. У самого ослика голос хоть и громкий, но, честно говоря, не слишком благозвучный. Из такой братии вряд ли выйдет пристойный хор. Разве что жаворонок Жур мог бы исполнить романс или короткую арию.
Как-то ранним утром черепаха Тошбака приползла к Шухлику запыхавшаяся и взволнованная.
– У нас гости, – сказала она. – Там на полянке у пруда.
Гостей оказалось трое. Один неизвестный – появился буквально из-под земли. Еще накануне и намека на него не было, а теперь шелестел маленькими круглыми листьями. Вырос тут за ночь и чувствовал себя, судя по всему, как дома. Под ним сидели двое других, старые знакомые, – сурок дядюшка Амаки и тушканчик Ука.
– Привет от Дивана-биби из сада Багишамал! – обрадовались они, завидев Шухлика.
– А это от учителя подарок, – указал дядюшка Амаки на третьего гостя. – Дерево… – И внезапно задумался. – Эх, позабыл в пути, как называется. То ли древо познания…
– Да нет! – воскликнул тушканчик Ука. – По-моему, древо незнания! Когда возмужает, под ним можно будет чудесно отдыхать с пустой головой!
– Не уверен, – возразил сурок, разглядывая тоненький скромный саженец, похожий на заурядную вишню. – Кажется, надо дождаться плодов. Иначе могут быть неприятности.
– Да какие еще неприятности в нашем райском саду?! – удивилась черепаха Тошбака. – Все есть, и все прекрасно! Пусть себе просто так растет, без плодов и общественных нагрузок.
Действительно, жизнь в саду Шифо шла просто так, словно на прогулке, – без волнений, тревог и переживаний. Текла на редкость благополучно, будто полноводная молочная река среди кисельных берегов под ясным небом.
Словом, и вправду – райский сад! Ведь рай, по правде говоря, довольно-таки простая штука. Это небо над головой, счастливая хорошая доля на земле и покой в душе. Ничего сложного.
Так уж устроен этот мир. Наверное, все-таки счастливо.
Джинн Малай
Если в райском саду Шифо и случались неурядицы, то выручал джинн Малай.
