Паническая атака. Избавиться раз и навсегда! - Андрей Владимирович Курпатов
Пролежала так без помощи почти целые сутки! Только на следующий день Танина мама забеспокоилась, потому что бабушка не отвечала на звонки, и решила поехать к ней. Если бы мама пришла позже, через день или через два дня… Даже страшно себе представить!
Постоянные колебания простительны только маятнику.
Эмиль Кроткий
Тут Тане показалось, что она теряет сознание, что в её голове словно бы лопается какой-то сосуд, что её сердце вот-вот сорвётся с ритма, и тогда всё – конец! А так все хорошо начиналось…
Каким-то чудом Таня выехала с набережной, свернула в один из проездов… Всё это происходило с ней, словно в каком-то тумане.
Она позвонила в скорую, но там с ней как-то странно разговаривали: узнали возраст, симптомы, потом посоветовали успокоиться и отказались выезжать.
Сил уговаривать оператора скорой у Тани не было, и в какой-то момент она просто бросила трубку. На счастье, рядом оказалась аптека, где Таня купила валидол. Лекарство помогло, через полчаса состояние более-менее нормализовалось, и девушка смогла добраться домой.
Но ужас пережитого весь день и всю следующую ночь не давал ей покоя. «Что со мной?! Что это со мной было?! Может быть, у меня какая-то болезнь?!» – эти вопросы одолевали Таню с новой и новой силой.
Несколько раз ей становилось плохо: увеличивалась слабость, её прошибал пот, дыхание срывалось, возникало чувство нехватки воздуха, сердце колотилось как бешеное, в груди появилась колющая боль.
На счастье, в доме нашёлся корвалол, который пошёл в ход вместе с купленным накануне валидолом. Таня порывалась несколько раз вызвать скорую помощь, но неприятный осадок от предыдущей беседы с оператором этой службы её останавливал.
Промучившись так целую ночь, Таня приняла решение: несмотря на всё своё нежелание, надо идти к врачу – «Да, обязательно идти к врачу!»
Статистика утверждает, что один из четырех американцев страдает от какого-нибудь психического заболевания. Подумайте о ваших трёх лучших друзьях. Если они в порядке – значит, это вы.
Рита Мэй Браун
Утром, ощущая ужасную слабость, в полуобморочном состоянии Таня отправилась в медицинский центр. Сначала она думала добраться туда на машине, но, когда подошла к своему средству передвижения, ей подумалось: «А что, если опять случится приступ?!» Поёжившись, Таня решила, что лучше воспользоваться такси.
В клинике Таню принял весьма приветливый врач, который внимательно выслушал её и прописал «всестороннее обследование». У Тани взяли кровь на анализ, сделали электрокардиограмму и УЗИ сердца, провели допплеровское исследование с целью изучить состояние сосудов мозга и ещё что-то.
Выложив существенную сумму, Таня узнала, что у неё «функциональное расстройство сердечной деятельности» и ей необходимо принимать целый набор препаратов, часть из которых, как она помнила, были назначены в своё время её бабушке.
В заключении по электрокардиограмме Таня прочла, что у неё «блокада правой ножки пучка Гисса». В заключении по результатам УЗИ сердца – что у неё «снижен сердечный выброс». В заключении по допплерографии – о «локальных нарушениях гемодинамики».
– Что ж, надо лечиться… – добродушно резюмировал доктор. – Будет хуже – не тяните, обращайтесь!
Таня вышла из этого медицинского учреждения в полном раздрае. Ещё вчера утром она была совершенно здоровым человеком, а сегодня… Сегодня она больной человек.
Историческая справка
Впервые состояние, которое сейчас чаще всего именуется «панической атакой», врачи заметили у солдат Гражданской войны в США, когда Север бился с Югом (если вы помните – Скарлетт и всё такое).
Тогда эту болезнь назвали «синдромом раздражённого сердца». Впрочем, нечто подобное отмечалось и раньше – в условиях боевых действий британских войск в Крымской и Индийской кампаниях. В обоих случаях исследователи считали, что «синдром раздражённого сердца» связан с тяжёлым переутомлением солдат.
В 1909 году врач по фамилии Вилчман предложил термин «вегетососудистая дистония», а в 1918-м доктор Оппенхейм использовал термин «нейроциркуляторная астения». Однако наиболее популярным стал тогда термин «органоневроз», или «невроз органа». В научной литературе описано множество «органоневрозов»: «невроз сердца», «невроз желудка», «невроз дыхания» и др.
Кстати говоря, кроме невроза, учёные стали вновь говорить об астении. Некоторые полагали, что в основе болезни лежит депрессия. Короче говоря, научные диспуты продолжались, а люди тем временем страдали, поскольку адекватной терапии для этой странной болезни найти так и не удавалось.
Так или иначе, врачи всегда считали, что проблема это не столько телесная, сколько психологическая. Однако психологическая наука была тогда ещё молода, а клиническая практика в психотерапии изначально пошла по пути анализа детских сексуальных переживаний, что, конечно, не особо помогало.
Обычному человеку вообще трудно было поверить, что недуг, проявляющийся физическим недомоганием, в действительности имеет психологическую природу. Поэтому пациенты продолжали обращаться со своими проблемами к врачам-терапевтам – проявления-то недомогания у них телесные!
И хотя наш замечательный Сергей Петрович Боткин ещё в XIX веке говорил, что нарушения работы сердца часто имеют психическую природу и связаны с расстройствами нервной системы, терапевт в обычной клинике, если ему жалуются на сердцебиения и колебания артериального давления, пытается лечить именно их, а не нервы. С чего ему думать, что «собака закопалась» не в кардиологии, а где-то совершенно в другом месте?
Вот и получается, что наука у нас пошла в одну сторону, а практика – в другую. Наука не считает «панические атаки» или «вегетососудистую дистонию» заболеванием сердца, тогда как практикующие врачи часто просто не знают, как им себя вести, если им жалуются «на сердце».
Вроде бы и понятно, что надо отправить пациента к психиатру или психотерапевту, но как ему об этом сказать, чтобы он понял, о чём речь, и не воспринял это негативно? «Сердечная болезнь» – это же вроде как нормально, даже звучит благородно… А если у тебя «с головой не в порядке», то это ты сам виноват – «с головой не дружишь». Предрассудков в этой области у нас тьма тьмущая!
На самом деле человек, конечно, не виноват в том, что его психика подкидывает ему подобные сюрпризы. Никто в ясном уме и твёрдой памяти не стал бы намеренно доводить себя до того ужасного состояния, в котором зачастую оказывается человек, страдающий от соматических (телесных) проявлений его психологического страдания.
Но с человеком надо уметь правильно об этом поговорить, объяснить связь мозга и тела, а врачи общей практики этого, как правило, не
