Алексей Богомолов - Похудей со звездами. Дневники звезд на каждый день
А потом моя бабуля вычитала в газете, что в Москве будет проводиться кастинг на «Фабрику звезд». Конечно, тут же начались сборы, и уже через пару дней я ехала в плацкартном вагоне поезда Астрахань — Москва. Провожавшие меня друзья кричали: «Корнелия едет Москву покорять!»
Вода — любимая стихия Корнелии. Лето 2010 г.
Не скажу, чтобы город, в котором я теперь живу, встретил меня очень ласково. Из общежития, в котором я поначалу поселилась, меня выкинули, поскольку я была уж слишком заметной, и я нашла недорогую гостиницу. Взятых с собой двадцати тысяч рублей хватило на оплату за несколько дней. Поэтому нужно было зарабатывать. Я пошла в клуб «Зона», чтобы показаться как танцовщица. Арт-менеджеру понравилось, а я говорю: «Я еще петь умею». Показала, что могу делать на сцене, и была принята на работу. За тридцатиминутный номер мне платили три тысячи рублей, чего хватало на гостиницу и еду. Для меня эти деньги были довольно большими, поскольку в Астрахани платили на порядок меньше. Опять же сыграла роль моя, скажем так, универсальность. У нас ведь как: если певица полная, она не может танцевать, да еще у нее свисает жир по бокам и, как говорится, «дребезжат» ножки. Если худая, она может танцевать, двигаться по сцене, но при этом сразу задохнется, и петь у нее не получится. Я же без проблем, несмотря на вес и объем, делала (да и делаю) и то, и другое. Опять же, я всегда носила короткие юбки, умела подчеркнуть талию и бюст, в общем, подать себя. Если есть в фигуре какие-то недостатки, их почти всегда можно скрыть тем или иным способом.
Конечно, попасть на «Фабрику звезд» — задача очень сложная. Была огромная очередь, поэтому я поставила туда свою знакомую, а сама пошла танцевать. Просто чтобы не застаиваться, как-то расслабиться. Сверху меня заметили, и съемочная группа отсняла сюжет, взяла у меня интервью. Меня тут же двинули вперед, я прошла все кастинги и попала в «волшебный мир шоу-бизнеса».
«Волшебным», конечно, этот мир выглядит только внешне. Изнутри все смотрится совсем по-другому. Тренировки, репетиции — с раннего утра до позднего вечера. В пятницу — отчетные концерты. Готовить еду и есть, в принципе, некогда. И я стала худеть. С девяноста восьми начальных килограммов я сбросила вес до девяноста одного — девяноста двух. При этом никаких специальных диет, ничего. Мало ели, мало спали, много работали.
Участницы-конкурентки, конечно, подкалывали меня, иногда даже очень зло. Были и такие люди, которым я просто не нравилась. Но когда я подошла к продюсеру Константину Меладзе с вопросом: «Не надо ли мне еще похудеть?», он ответил: «Не вздумай! Ты нужна нам такой, и никакой другой мы тебя воспринимать не сможем. Если ты похудеешь, то, вполне возможно, потеряешь свой голос. Голос ведь опирается на внутренние мышцы, а мышцы — на все остальное. Некоторые певицы, которые быстро перешли из одного веса в другой, теряли голос и становились никому не нужными». И в мой контракт были внесены цифры веса — девяносто пять (плюс-минус пять килограммов) на время работы в «Фабрике».
Первый сольный концерт Корнелии Манго в Доме Музыки в Москве
А затем у нас был девятимесячный тур по стране. Мы уехали из Москвы и только через девять месяцев вернулись. Ежедневные переезды из одного города в другой, практически ежедневные концерты — в общем, график, сравнимый с «чёсом» популярных артистов восьмидесятых. А ведь еще были танцевальные тренировки, репетиции. Через девять месяцев нас распустили, и я сразу же поехала сниматься в программе «Последний герой», в которой вес тоже особенно-то и не наберешь. Самым большим испытанием для меня стало отсутствие сладкого. Я, правда, нашла сахарный тростник и грызла его все время. Питание там было достаточно скудным.
Сама не понимаю, почему я там похудела всего на восемь килограммов. Мы там ничего не ели, нас не подкармливали. Операторы, которые ходили вокруг нас, молчали. Только когда приехали домой, я говорю: «Ребята, надо было нам хотя бы печенье подкинуть». Они отвечали: «Нас бы тогда уволили и отправили обратно в Москву». Игра есть игра. Если ты играешь, значит, по-настоящему. Странно, что я не сбросила все тридцать кило — я ведь практически ничего не ела, мы отдавали большую часть еды нашим мальчикам, потому что у них должно быть больше физических сил в конкурсах. Но это был интересный опыт, который я буду передавать своим детям, внукам, буду рассказывать, насколько я была сумасшедшая.
Вообще, мне нравится всякого рода экстрим, поэтому после «Последнего героя» я сразу отправилась на «Большие гонки», а потом в Аргентину на «Жестокие игры». Мне интересно жить, пробовать себя на прочность, и я получаю от этого удовольствие.
Но у меня в работе случился своего рода «перекос». Продюсер, с которым я тогда работала, Константин Меладзе, занимался в основном моим участием в различных телевизионных шоу, а не организацией концертов, съемок клипов, записей альбомов. В феврале мы расторгли с ним контракт, но остались в очень хороших отношениях. Он замечательный человек, очень добрый, который помог, увидел меня. Спустя два месяца я подготовила свой сольный концерт. И сейчас не собираюсь останавливаться на достигнутом, иду только вперед. Я поняла, как хорошо быть хозяйкой самой себе. Я набрала себе «команду», у меня есть директор, PR-агенты, музыканты, с которыми мы через день репетируем и готовим запись нового альбома. Со мной, и в Москве, и на гастролях, работают хорошие танцоры. А еще я собрала первый афроамериканский госпел-хор, с которым выступила в Доме музыки. Причем, совершенно неожиданно для меня, в зале был аншлаг. Так что, в свои двадцать четыре года я уже кое-чего достигла, и карьера моя плавно идет вверх.
Если возвратиться к вопросам веса, то я не могу не вспомнить гастрольную поездку по Америке и Канаде. Вот уж где-где, а в Штатах полных, толстых, жирных, в общем, всяких подобных людей — великое множество. Где-то я читала, что там якобы не принимают на работу людей с лишним весом. Думаю, тогда в этой стране никто не работал бы вообще! Из негритянского населения точно. Когда я вышла на улицу, у меня появилось странное ощущение: в России я казалась себе упитанной девушкой, а там, среди негритянских матрон, да и молодых девиц весом по сто тридцать — сто пятьдесят килограммов я была просто худышкой. Опять же, спортивного телосложения там нет ни у кого. Американские чернокожие женщины, даже если они одного веса со мной, — это расплывшиеся колоды, с трудом передвигающиеся по городу.
В общем, я, никому не известная в Нью-Йорке, сразу почувствовала себя звездой. На улице останавливались машины, все бибикали, глядя на меня, молодые люди все время подходили, чтобы познакомиться.
А в Португалии я попала на «черный пикник». И вдруг заметила, что у всех женщин, присутствовавших на мероприятии, фигуры одного типа — относительно небольшой верх, толстая попа и ноги. Это особенности гвинейского телосложения. И не одной худенькой там не было вообще! Когда я стала расспрашивать папу, почему у женщин такое сложение, он гордо ответил: «Потому, что и ты, и они — из рода «Манеке», а в этом роду, который передается по отцу, у всех женщин большие попы!» «Спасибо, папочка», — сказала тогда я ему.
Ну вот уж в Португалии-то, где много выходцев из Африки, думала я, буду «как все». Оказывается, нет. Как только мы с моей младшей сестрой (ей пятнадцать, и она такого же сложения, как я — полная, хотя ростом чуть ниже) вышли на улицу, движение просто остановилось. Для Москвы это дикость. Разве что какой-нибудь южный гражданин на тонированной «шестерке» 1987 года выпуска остановится и крикнет: «Слюшай, дэвушка! А поедем-покатаемся!» А в Португалии остановиться, несмотря на запрещающие знаки, начать сигналить, обращая на себя внимание, — в порядке вещей. А когда останавливается вся улица? Можно ведь транспортный коллапс вызвать! Шутка, конечно, но дело обстояло именно так.
Корнелия на «Русской волне»
Когда мне предложили участвовать в проекте «Комсомольской правды» «Худеем со звездами!», я согласилась практически сразу. И соображения у меня были самые что ни на есть прагматичные. В первую очередь, хотелось сбросить вес для того, чтобы лучше выглядеть и прийти в оптимальную физическую форму. У меня ведь несколько лишних килограммов, могут повредить позвоночник, скажем. Если просто ходить по улице, то никаких проблем с организмом не будет. Но если ты постоянно танцуешь, часто делаешь упражнения стоя, когда нагрузка на позвоночник максимальная, то он может и не выдержать. Второе, что меня привлекло, — это, конечно, здоровый дух соревнования. Я слежу за успехами других участников и думаю: «А я-то как, у меня какие результаты?» Особенно, конечно, поражает меня Басков. Он настолько целеустремленно занимается своим телом, что я ему по-хорошему завидую. Я знаю, что сбросить вес со ста до девяноста пяти килограммов легче, чем с восьмидесяти пяти до восьмидесяти. А ему все это удается с внешней легкостью. На самом же деле, это большая и серьезная работа. Одно из слагаемых профессионализма в нашем деле. Наконец, публичное похудение с описанием процесса в газете с трехмиллионным тиражом — это отличный пиар. И не просто пиар, это еще и обратная связь с читателями, понимание своей ответственности перед ними…
