Федор Углов - Честный разговор о том, что мешает быть здоровым русскому человеку
И хотя это Постановление было половинчатым, без указания размеров снижения торговли и сроков, несмотря на попытки замалчивания его средствами массовой информации, несмотря даже на то, что большинство партийных и советских руководителей на местах больше занимались выявлением и дискредитацией трезвенников с их «экстремизмом», чем борьбой за трезвость, народ воспринял это Постановление с огромным сочувствием и пониманием.
«Ломехузы», стараясь преуменьшить благотворные результаты даже частичного отрезвления, говорили, что народ, мол, перешел на употребление алкогольных суррогатов и самогона, а они ведь ещё вреднее, чем водка. Да, за это время в стране зарегистрировано около 100 групповых отравлений суррогатами (которые, кстати сказать, нередко употреблялись и при отсутствии каких-либо ограничений в продаже алкоголя), при этом скончалось 250 человек. Об этом написали во всех газетах. А о том, что за 2 года после постановления умерло на 400 тыс. человек меньше, чем за то же время в предыдущий период, пресса промолчала. В 1986 г. в Куйбышевской области разводов по причине пьянства супругов стало на 34 % меньше («Волжский коммунист», 14.02.87 г.). В 1986 г. по сравнению с 1984 г. количество преступлений, совершенных на почве пьянства, уменьшилось в стране на 26 %. На 36 % возросло число судимостей за самогоноварение с целью сбыта.
Противники трезвости уверяют, что объём сокращения государственной водки почти полностью покрывает самогон. Это голословное утверждение. Если бы это было так, то смертность, преступность и другие показатели не только не уменьшились, но и возросли бы, ибо самогон вреднее водки. На самом же деле эти показатели значительно уменьшились. Кроме того, абсолютно неверны и, прямо скажем, лживы утверждения, что уменьшение госторговли и особенно «сухой закон» привели к росту самогоноварения. На самом деле, рост самогоноварения идёт приблизительно в ногу с ростом государственной торговли водкой или даже опережает последний. Вот данные по годам.
После отмены сухого закона в 1925 г. товарный, или государственный, алкоголь и неторговый, или самогон, составили (в литрах):
(Тезисы Всесоюзной научной конференции за здоровый образ жизни, 1987 г.)
Это сообщение полностью совпадает с данными русских (И. А. Красноносов, Б. И. Искаков), а также зарубежных социологов. Поэтому «страхи» врагов трезвости, что при сокращении госторговли вином будет нарастать самогоноварение, не то что преувеличены, а просто извращены. Это убедительно подтверждают данные по Томской области, приведённые ранее.
Если же государство полностью прекратит торговлю спиртным, то и самогонщики это сделают очень скоро (так как при сухом законе они будут немедленно выявлены).
В 1986 г. затраты населения на алкоголь снизились на 10,7 млрд, руб., а общий товарооборот вырос на 8 млрд, руб., то есть мы почти сравнялись с алкогольным «дефицитом» в бюджете. В этом нас уверил М, С. Горбачёв в беседе с трудящимися г. Мурманска в 1987 г. Количество прогулов на почве пьянства уменьшилось по сравнению с 1985 г, в 1,4 раза, потери рабочего времени — в 1,7 раз. В 1987 г. на 40 % по сравнению с 1984 г. снизилось число прогулов («Трезвость и культура», № 3, 1988 г.).
Даже краткий обзор таких данных показывает, чего удалось добиться стране за короткое время, какие огромные возможности оздоровления всех сторон жизни общества заложены в трезвости. Ведь то, что мы имели в эти два года, было очень далеко от истинной трезвости. Душевое потребление оставалось ещё на цифрах, при которых бюджет России назывался «пьяным». Причём речь шла о цифрах только товарного алкоголя. Можно себе представить, какие бы мы имели достижения, как бы пышно расцвела наша жизнь и наша Родина, если бы действительно была введена обязательная для всех трезвость!.. Но именно этой трезвости как огня боятся шмелёвы, заиграевы, левины и другие.
Чем же теперь они будут аргументировать необходимость дальнейшего пьянства, если этот двухлетний период относительного протрезвления разбили все их надуманные и лживые аргументы против трезвости?
Надо сказать, что в своё время выступление Н. Шмелева было настолько откровенно враждебным к человеку, он так беззастенчиво и открыто призывал к дальнейшей алкоголизации народа, его экономические рассуждения были настолько ненаучны, что даже представители алкогольных «либералов» решили несколько «пожурить» своего зарвавшегося коллегу.
В журнале «Трезвость и культура» (№ 9, 1988 г.) Л. Овруцкий, которого никак не причислишь к борцам за трезвость, в своей статье «Арифметика для реформистов», посмеиваясь, этак дружески похлопывая Шмелева по плечу, как бы говорит: «Зря ты так далеко хватил, этак и нам перестанут совсем верить. Нам с Шевердиным и без этого нелегко. Как же так, ты снова требуешь открыть все монополии, этак и нас, чего доброго, раскусят.»
Статья Л. Овруцкого убедительно показывает, что «ломехузы» забеспокоились. Им все труднее будет убеждать народ пить «умеренно» я «культурно», и из двух возможностей — открыть все двери или, наоборот, закрыть их для алкоголя — народом, не дай бог, будет выбрано второе. Поэтому так остро вопрос ставить нельзя. Надо, как прежде, усыплять бдительность народа, а под шумок расширять винную торговлю…
Сейчас уже многие видят, что даже без расширения винной торговли в 1988 г. и без дальнейшего «открытия всех шлюзов» у нас в стране сложилась очень трагическая ситуация с потреблением алкоголя. Возникли и продолжают нарастать гибельные последствия, справиться с которыми при свободной продаже алкоголя очень трудно, а может быть, и невозможно. В СССР уже после 1985 г. среди школьников употребляли спиртное 50–60 %, старшеклассников и учащихся ПТУ — до 90 %, студентов-мужчин — 95 % («Аргументы и факты», № 47, 1987 г.).
На начало 1988 г. в СССР на учёте с хроническим алкоголизмом и алкогольным психозом состояло 4,6 млн. человек («Известия», 31.03.88 г.), однако известно, что на учёте состоит меньшая часть таких людей, так как большинство их по тем или иным соображениям уклоняются от регистрации. По оценкам социологов, всего в стране их до 10 млн. человек. В 3–4 раза больше пьяниц, средняя продолжительность жизни которых менее 46 лет. В 1984 г. впервые с выявленным диагнозом хронического алкоголизма ставят на учёт в диспансере 520 тыс., в 1986 г. — 532 тыс. человек («Аргументы и факты», № 47, 1987 г.). С 1987 г. и особенно в 1988 г. количество «новых» алкоголиков, которыми пополняется эта армия, резко выросло.
По данным специальной комиссии СМ СССР, излечить от алкоголизма удаётся всего 2–3 % больных. Несмотря на это, количество наркологических пунктов и стационаров выросло на 41,2 %. За два года после принятия антиалкогольных постановлений — ещё на 45 %. За последний период число наркологических коек выросло на 25 %, наркологических диспансеров — в 2,7 раза («Вопросы наркологии», № 1, 1988 г.). И все это вместо того, чтобы сокращать сам алкоголь («Пейте и болейте спокойно — мы вас вылечим»)!
В 1980 г. в СССР выявлено в 4,9 раза больше больных алкоголизмом, чем в 1965 г., в пересчете на 100 тыс. населения, в том числе больных алкогольным психозом — в 4 раза. В СССР ежегодно от причин, связанных с алкоголем, погибает не менее 900 тыс. человек, то есть более 100 в/час или по одному человеку каждые 36 секунд («Неделя», № 32, 1987 г.). Эти цифры относятся в основном к «умеренно» пьющим, так как в 1986 г. от алкоголизма, как болезни, погибло 23,3 тыс. человек («Трезвость и культура», № 3, 1988 г.).
Самый чуткий барометр состояния алкоголизации — смертность населения. Она очень точно отражает любые колебания в потреблении алкоголя. 1960 г. — 7,1 на тысячу, 1970 — 8,2; 1980 — 10,3; 1983 — 10,4; 1984 — 10,68; 1985 — 10,6;. 1986 — 9,8; 1987 г. — 9,9 («Соц. индустрия», 7.07.87 г.). Это значит, что ещё в 1987 г. смертность у нас была почти на 40 % выше, чем в 1960 г. Можно себе представить, как поднимется этот страшный показатель, если мы снимем все ограничения с продажи алкоголя.
Продолжительность жизни мужчин хоть и выросла за годы борьбы за трезвость с 62,6 до 65 лет (1984–1986 гг.), но всё же остается позорно низкой и связана с усиленной алкогольной зависимостью мужчин.
Смертность населения в трудоспособном возрасте у нас более чем в полтора раза выше, чем в других развитых странах, особенно от несчастных случаев, отравлений я травм. От этих причин в 1980 г. погибло 33,87 %, в 1985 г. — 30,8 % в 1986 — 27,18 %, а в 1987 г. — 26,41 %.
Эта цифры снова разоблачают лживость врагов трезвости, уверяющих, что в период ограничения винной торговли резко возрастёт процент пьющих и погибших от отравлений.
У «культурно» пьющих дети с аномалиями рождаются в 4–5 раз, а у алкоголиков — в 37 раз чаще, чем у трезвенников. Смертность детей в семьях пьющих в 5 раз выше, чем в трезвых. У матерей-пьяниц 60 % детей не доживают до года («Вечерний Ростов», № 8, 1987 г.) Часть детей рождается слабо приспособленной к жизни и гибнет. В СССР до 1 года не доживает каждый сороковой ребёнок, В 1983 г. 16,5 % родившихся (каждый шестой) имели явные признаки аномалий, в том числе 3,5 % — крайние степени.
