На ступень выше - Данил Сергеевич Кузнецов
И он протянул мне руку.
Джордж, как истинный британец, только приподнял бровь, увидев всё это. А я, как русский человек, улыбнулся, кивнул и обхватил Никитину ладонь своей.
— Хорошо. Рад, что эта бессмысленная война закончилась.
— Я могу намекнуть Оуксу, чтобы он тебя оставил на следующий год…
— А вот этого не надо. — Я отошёл на шаг и поднял руки ладонями вперёд. — Тут уж как тесты покажут.
— Ну смотри. Предложение в силе, — ответил Никита и вышел.
И мы с Джорджем долго смотрели на закрывшуюся за Мазепиным дверь.
— Ты что-нибудь понимаешь? — спросил я.
— Нет. А ты?
* * *
Лэнс был не в духе. Лиза поняла это сразу, когда он после награждения отрывисто пригласил её на разговор и взмахом руки предложил идти с ним.
Впрочем, она тоже была недовольна — прежде всего своим четвёртым местом по итогам заключительной гонки этапа.
Утром она тоже стала четвёртой, но из-за того, что её на каком-то нечеловеческом скилле прошёл Жумакин. Потом они вдвоём с Расселлом отодвинули Стролла, а она до него уже не смогла дотянуться.
Но теперь она считала, что подиум украли прямо у неё из-под носа. Отобрав позицию в последнем повороте.
— Какого чёрта ты тогда на обгон полезла? — обернувшись, на ходу резко спросил Лэнс — видимо, решил начать выяснение отношений пораньше. — Тебе же внятно перед гонкой объяснили: впереди должен быть я! В конце концов, это я сейчас иду к титулу, а не ты. Поэтому ты должна была соблюдать командную тактику и не мешать мне!
— Если ты такой весь из себя чемпион, то чего тебя какой-то там новичок из России уделал? — не осталась в долгу Лиза и остановилась. — Сам ему место отдал — что ж, мне вместо тебя нельзя за него побороться?
— Не на предпоследнем же этапе сезона, — сказал Лэнс и тоже притормозил.
Повертев головой, осмотрелся (место в паддоке было относительно малолюдное, а главное — не успели подбежать операторы, какое счастье!) и подошёл к сокоманднице.
— Слушай, у тебя и так тридцать семь очков преимущества, в Хоккенхайме ты должен вообще не приезжать на подиум, чтобы титул профукать! — продолжила заводиться Лиза. — Я в «Прему», между прочим, тоже за результатами приходила!
— Первый год в команде твой удел — поддерживать лидера и не пускать соперников, раз уж машина это тебе позволяет! — крикнул в ответ Стролл. — Особенно в такой команде, как «Према»! Ты должна работать в первую очередь на общий результат, а не на собственный!
— Так ведь на общий, а не на твой лично, самовлюблённый кретин!
— Это другое! Личное чемпионство не менее важно, поскольку всем будет известно, за кого… — Лэнс осёкся. Похоже, только сейчас до него дошёл конец фразы. — Погоди, что ты сказала?
— Уши прочисти, если слушать других разучился! — Лиза распалялась всё сильнее. — По последней гонке я тоже много чего могу высказать! В том числе и не только тебе. Вот если бы меня с мостика по радио не отвлекли, когда я на восемнадцатом круге обогнать пыталась, то Жумакин не вырвался бы на второе место, откуда его сковырнуть уже было нельзя!..
— Ты могла бы задержать его, а не лезть вперёд! — заорал Стролл. — Наконец, ты могла просто вынести его в стену!
— А вот это видел?
Форман показала канадцу средний палец.
Лэнс скрипнул зубами, но развивать эту тему не стал. Зашёл с другой стороны:
— Жумакин, Жумакин — опять этот грёбаный Жумакин! — процедил гневно. — Вечно он всюду впутывается — не выпутать. Ты вообще на кого работаешь: на него или на нас?
— Слушай, мне казалось, что по этому вопросу мы давно всё решили! — Лиза чуть сбавила обороты, но всё равно выглядела раздражённой донельзя. — Я работаю в первую очередь на результат — тот, который ближе! Ты сам довёл до того, что командный успех — значит твой! А я по таким правилам играть не собираюсь!
— Ну и вали тогда в «Хайтек» к своему Мише! — взорвался Лэнс и рубанул ладонью воздух. — Можешь прямо сейчас, тогда мы на последний этап успеем кого-нибудь найти на замену!
— А вот тут фигушки — у меня контракт до конца сезона, — фыркнула Лиза. — И в нём, насколько я помню, всей этой хрени не прописано!
— А мы найдём… — Стролл сердито засопел. — Тебе напомнить, где весь уик-энд плёлся Макс, который на Нюрбургринге отважился меня преследовать?
— А-а, поня-ятно, — протянула Лиза, покивав. — Ну ты конченый, конечно. На хрена было Макса-то задвигать, когда у тебя чемпионство горит? Он бы всё сделал — чего на меня-то орёшь?!
— Да я… да ты… — У Лэнса, судя по всему, закончились аргументы. — Грёбаное дерьмо…
— Вот вы где, — послышался рядом чей-то голос, и спорщики обернулись.
К ним быстрым шагом подходил гоночный инженер Лэнса.
— Идёмте скорее, сейчас пресс-конференция по итогам этапа начнётся… — Сотрудник увидел распалённые лица пилотов и жёстко добавил: — Все прения по поводу тактики — потом и в конструктивном ключе. А сегодня мы должны подчеркнуть проделанную подготовительную работу. Пошли.
Инженер направился обратно. Лэнс и Лиза схлестнулись взглядами, но больше друг другу ничего не сказали и зашагали следом.
Отвечать на вопросы журналистов.
* * *
— …Майкл, вы проводите довольно неплохой сезон: идёте в личном зачёте в первой десятке, завоевали несколько призовых мест на значимых олдскульных трассах, набрали для команды-дебютанта этого сезона неплохие очки, перехватив инициативу у Бена… Скажите, вы уже думали насчёт своего будущего? Есть ли какие-либо планы продолжения карьеры? И не помешают ли былые конфликты остаться, к примеру, в «Хайтеке»?
Вспышки фотокамер. Напряжённый гул в помещении.
Пристальные взгляды руководства команды и других гонщиков.
Лёгкая улыбка на моём лице.
— Да. Естественно, планы имеются. Было бы глупо останавливаться на достигнутом. Всей подноготной раскрывать пока не стану — скажу только, что в ближайшее время собираюсь подать заявку в одну из гоночных академий. А там уж как повезёт.
Вслед за этим в зале началась буря.
Этап 10
Хоккенхаймринг, октябрь
Воскресенье, 9 октября, Москва
Я прохаживался по смотровой площадке на Воробьёвых горах, посматривал на часы и переживал острое чувство дежавю. Точно так
