Игорь Фесуненко - БРАЗИЛИЯ, ФУТБОЛ, ТОРСИДА…

С этим человеком я был к тому времени уже давно знаком. И не просто «знаком». Мы часто встречались. И не только в ложе пресы «Мараканы», но и дружили семьями. Причиной тому была глубокая симпатия Жоана к далекой России, где он неоднократно бывал. Ему импонировало, что его молодой друг, журналист из Москвы, любит бразильский футбол, не пропускает ни одного интересного матча на «Маракане» и пишет книгу о Пеле и Гарринче.

Салданья даже вызвался написать к ней предисловие. И действительно сам без всяких моих просьб и подсказок написал его. Оригинал этой рукописи храню, как самую дорогую память об уже ушедшем друге.

…Возвращаясь к тем бурным событиям февраля 1969 года, вспоминаю, как, узнав о назначении Салданьи из экстренных сообщений сразу всех бразильских радиостанций, которые прервали для этого свои обычные передачи, я тут же позвонил ему, чтобы поздравить. А он, нервный, как всегда, взбудораженный, крикнул в трубку: «Приезжай!»

И я помчался к нему в район Ипанема, оказался там первым, с кем он заговорил о своих планах по созданию новой команды. Жоан сел перед маленькой табуреткой, разложил на ней кусочки печенья и стал показывать мне, как будет играть его линия защиты и что нужно сделать, чтобы избеждать провалов и неожиданных атак соперников: «Мы покончим с этой идиотской игрой четырех защитников в линию. Один из них всегда будет играть чуть сзади…».

Жоан говорил горячо, лихорадочно. В комнате стало тесно: прибавилось репортеров, примчались кинооператоры с телестудий, загорелись лампы, засверкали блицы.

Именно в тот вечер 4 февраля Жоан сказал телезрителям свою знаменитую фразу:

— Мы привезем вам эту «чашку»!

Имелся в виду Кубок Жюля Риме.

Поначалу я поморщился. Подумал: вот, мол, опять начинается все тот же бразильский триумфализм, уверенность в своей непобедимости и непогрешимости.

Но страна, как это нередко случалось, радостно откликнулась на это самоуверенное заявление. И всем показалось, что главные трудности уже позади. Тем более, что Жоан тут же четко и весьма категорично огласил свой список основного состава сборной. Назвав его «мои одиннадцать хищников» («onze feras»). Подчеркнув при этом, что время просто артистичного футбола уже ушло, за счет одной только техники европейцев не обыграешь. Нужно драться! Нужно обладать сильной волей и непреклонным характером. Для победы в войне чемпионата мира необходимы настоящие бойцы. Хищники! Так и стали называть эту колманду: «Хищники Жоана Салданьи».

Премьера «хищников» состоялась 7 апреля того же 1969 года в Порту-Алегре, где они обыграли 2:1 сборную Перу.

Назову их поименно:

Вратарь: Феликс; в защите: Карлос Альберто, Брито, Джалма Диас и Рилдо; в полузащите: Пиазза, Жерсон; в атаке: Жаирзиньо, Дирсеу Лопес (который фактически был третьим игроком полузащиты), Пеле и Тостао.

(Кстати, сравните этот состав первого матча Салданьи с составом победного финального матча чемпионата 1970 года, и вы убедитесь, что Загало сохранил из состава, определенного Салданьей, восемь «титуларов»!).

Не буду пересказывать все перипетии шести отборочных матчей. «Хищники» выиграли их все с общим счетом 23:2!

А в марте 1970 года Салданья был снят… И вместо него к руководству сборной пришел Марио Жорже Лобо Загало, который и привел ее к победе на чемпионате в Мексике.

Это была действительно безупречная, безукоризненная победа. Бразильцы одержали верх над всеми своими соперниками во всех шести поединках мексиканского чемпионата мира: Чехословакия была повержена со счетом 4:1, Англия — 1:0, Румыния — 3:2, Перу — 4:2, Уругвай — 3:1, и едва ли не самой красивой игрой стал финал, в котором команда Загало 21 июня разгромила сборную Италии со счетом 4:1 (матч № 326).

Это был футбол, который дорогого стоит, и о котором и через века бразильская торсида будет вспоминать с таким же благоговением и восторгом, с каким вспоминаются голы Фриденрайха, «бисиклеты» Леонидаса, подвиги Пеле, Диди и Гарринчи в Швеции или Роналдо и Ривалдо — в Корее-Японии.

А затем наступил период долгой, почти в четверть века, как говорят сами бразильцы, «голодовки». На чемпионат мира 1974 года бразильцы приехали в ореоле «ТРИ» под руководством считавшегося великим и непревзойденным Загало. Но провалились. После чего Загало был изгнан, и началась полоса тренерской чехарды.

«Голодовка» закончилась лишь в 1994 году после нелегкой победы на чемпионате мира в США. Помните: в первом матче они обыграли 2:0 сборную России (голы забили Ромарио и Раи). Потом — 3:0 выиграли у Камеруна (голы Ромарио, Марсио Сантоса и Бебето). Затем была трудная ничья 1:1 со Швецией (гол Ромарио), победы 1:0 над США (гол Бебето), Голландией (3:2, голы Ромарио, Бебето и Бранко) и Швецией (1:0, гол Ромарио). И нулевая ничья в финальном матче с Италией, после чего последовала драматическая серия пенальти, выигранная 3:2 благодаря промаху Роберто Баджо, который и принес звание «ТЕТРА» сборной Бразилии (матч № 605).

После этого руководивший победителями Карлос Альберто Паррейра ушел, и сборная вновь вернулось в руки Загало, перед которым были поставлены две задачи: подняться на единственную, пока не покоренную Бразилией футбольную вершину — Олимпийскую. И само собой разумеющаяся вторая задача: завоевание «ПЕНТА».

Печальная участь, драматическая судьба: и на том и на другом фронте он потерпел поражение. Но свой вклад в завоевание «ПЕНТА» он, все же, внес. Потому что отрицательный опыт — это тоже опыт. И те, кто после последнего и решающего его провала в Париже в 1998 году пошел по его стопам (об этом речь впереди), пытались учитывать его промахи и исправлять его ошибки. Поэтому прежде, чем обратиться к решающей борьбе за пятое чемпионское звание, которое развернулось между 1998 и 2002 годами, задержимся немного и на этой самой титулованной фигуре бразильского футбола, познакомися поближе и с ним, с его взглядами и принципами. Он того стоит.

Загало я знаю давно. С 1969 года. Первое интервью брал у него после победы на чемпионате 1970 года. А снова встретился с ним в конце ноября 1995 года, во время очередной командировки в Рио. Отправляясь туда, я должен был по просьбе Вячеслава Колоскова встретиться с президентом Конфедерации бразильского футбола Рикардо Тейшейрой, чтобы обговорить с ним возможность очередной встречи в Москве сборных Бразилии и России. После разговора с Тейшейрой, Загало принял меня там же, в штаб-квартире Конфедерации бразильского спорта, в узком и высоком здании, выстроенном в самом центре Рио на улице Алфандега, 70, специально для командного центра бразильского футбола и названного именем Жоана Авеланжа.

К тому моменту он уже установил еще один рекорд: вышел на первое место среди бразильских тренеров по стажу работы со сборной страны и по «коэффициэнту полезного действия» на этом посту. К концу 1995 года на его счету было 72 матча сборной команды страны (50 побед, 18 ничьих и всего лишь 4 поражения). И самое главное: он стал единственным человеком на земле, обладающим званием четырехкратного чемпиона мира по футболу: дважды он побеждал как игрок, один раз как главный тренер сборной, и один — как ее «наставник» или «супервизор».

Что это: везение или закономерность? Что обусловило сенсационные победы: «госпожа Удача» или они могут считаться логичным следствием опыта и мастерства команды и, естественно, тренера?

Когда я задал ему этот вопрос, он засмеялся и ответил:

— Ну, что такое «везение»? Что такое «удача»? Это когда вы ставите, допустим, сотню долларов на какой-то номер рулетки, и шарик скатывается именно к этой цифре. А, извините за нескромность, четыре раза выигрывать или активно участвовать в завоевании побед на чемпионатах мира, тут нужно и еще что-то, кроме везения. Разве не так?

Я не мог с ним не согласиться.

Мы беседовали с Загало около двух часов. Пересказать этот разговор очень трудно. Не только из-за обилия затронутых тем, но и потому, что, как однажды удачно заметил бразильский коллега Фернандо Калазанс, Загало является «вечным дриблером». И пояснил эту мысль следующим образом: «Ты встречаешься с ним, беседуешь часа полтора, потом возвращаешься в редакцию, садишься за диктофон, начинаешь расшифровывать запись и видишь, что он тебе не сказал практически ничего нового…».

Действительно, Загало всегда уклончив в ответах на вопросы и крайне осторожен в оценках. Такой уж у него характер. И таким он был всегда. Правда, он любит с большим удовольствием перечислять завоеванные титулы или одержанные победы. Я заметил это еще во время первой нашей встречи в 1971 году, когда он, тренер трехкратных чемпионов мира, в ответ на мой вопрос о пройденном пути к этой великой победе начал вдохновенно перечислять свои титулы с какого-то выигранного им еще в детстве турнира школьных команд.