Андрей Старостин - Флагман футбола
Готовясь к возвращению в Москву, я тщательно продумал свой костюм. Полувоенный френч и защитного цвета штаны соответствовали духу времени. Но вот с сапогами возникло затруднение. Это были отцовские охотничьи, из мягкой шагрени, выше колен, с мушкетерским раструбом. Отрезав их, я превратил сапоги в гражданские, обычного покроя. Но тут возникла еще сложность: мягкие голенища не держались на икроножных мышцах, ноги были тонки. Пришлось намотать на икры портянки и натянуть на них голенища.
Вихрастый, взволнованный, я вошел в столовую, где за столом пили чай Николай, Александр, Клавдия. Протянул старшей сестре ладошку дощечкой и со спокойной солидностью произнес:
– Доброго здоровьица, – привычно, по-деревенски четко выговаривая каждое «о».
– Доброго здоровьица, – фыркнула Клавдия. Все засмеялись над моим деревенским выговором и внешностью.
Иронический прием не лишил меня самоуверенности. Житейский опыт, накопленный за два года пребывания в деревне, повысил уровень моего самосознания, и я с головой кинулся осваивать городскую жизнь…
«Горючки» уже нет. Заборы все разломали на дрова. Широковские обитатели разбежались кто куда.
РГО арендует поле на «Девичке», у Общества физического воспитания. Николай говорит, что теперь играющих в футбол стало куда больше. Все стадионы наши, любой может прийти, записаться в члены общества, и играй себе сколько хочешь. Не то что раньше. Тогда, чтобы только попасть в члены общества, надо было достать рекомендации да уплатить вступительные взносы пять рублей золотом.
– Скоро при обществах будут организовываться детские команды. А пока привыкай к Москве, – сказал брат.
«Привыкать» начал с подручного слесаря в Центральных ремонтных мастерских № 1 МОЗО (Московского областного земельного отдела), с которых я веду исчисление своего производственного стажа. В мастерских ремонтировались гусеничные и колесные тракторы – «Холты», «Рустоны», «Клейтоны» – и другой сельскохозяйственный инвентарь: сеялки, косилки, жатки, которые так нужны были стране.
Разумеется, все свободное время я отдавал футболу, повышая «мастерство» в уличных состязаниях за дворовые команды на Поляковке, Патриарших прудах или 5-й Миусской улице.
Мастерские располагались возле больницы Солдатенкова (ныне Боткинской). Кругом открытое пространство. Там, где сейчас высятся многоэтажные дома Беговой улицы, тогда было огромное поле, засаженное картофелем. Картофельное поле принадлежало рабочему кол лективу мастерских, и мне не раз приходилось сторожить здесь по ночам. А перед больницей разместился спортивный объект с легкоатлетической дорожкой и небольшим футбольным полем. В начале двадцатых годов здесь вырос самый большой в столице стадион, построенный на средства работников профсоюза пищевой промышленности, который обрел хозяина в лице общества «Пищевик». Так тогда назывался бывший спортивный клуб «Красная Пресня», который в результате длительной эволюции и многоразовых изменений названия – СК «Красная Пресня», «Пищевик», «Дукат», «Мукомолы», «Промкооперация», обретает, наконец, гордое имя «Спартак».
А напротив, в гуще Петровского парка, спряталась небольшая зеленая спортплощадка с футбольным полем, принадлежавшая до революции обществу «Санитас». Этот маленький стадиончик стал зерном, взрастившим такого гиганта, как спортивный комплекс современного «Динамо». В 1923 году было официально объявлено о рождении пролетарского спортивного общества «Динамо».
Моя фантазия, четырнадцатилетнего подростка, хотя по молодости лет и была достаточно легкокрылой, но все же так далеко не залетала, чтобы я мог представить себе, что в недалеком будущем вырастут стадионы-гиганты и я буду выступать на них в роли участника больших футбольных соревнований.
2.
По возвращении в Москву футбол вновь захватил меня. От Николая я узнал, что в очередное воскресенье на «эскаэсе» (CKС – Сокольнический клуб спорта), – где сейчас стадион, примыкающий к спортивному дворцу имени братьев Знаменских на бывшей Стромынке, рядом с пожарной каланчой, – состоится тренировочный матч между сборными командами Москвы.
Время стояло весеннее. Снег еще не весь сошел. На улицах слякоть, грязь, трамваи не ходят. Но было соблазнительно воочию увидеть московских корифеев футбола, и я твердо решил пойти пешком в Сокольники. «Подумаешь, каких-то десять километров, из Погоста до Переславля-Залесского двадцать да двадцать обратно», – примеривался я, вспоминая, как из деревни в город бегал лечить зубы. И пошел по трамвайному маршруту Белорусский вокзал – Садовая-Триумфальная – Красные ворота – три вокзала – Красносельская – Стромынка. Несмотря на моросящий дождь, я шел в приподнятом настроении, меня вела мысль, что сейчас увижу кумиров детства – Соколова, Канунникова, Блинкова, да еще в игре.
Дождь усиливался, но я, боясь опоздать, от него не прятался. На стадион я пришел промокший до нитки за час до начала. На трибунах не было ни души. Дождь лил не переставая, и у меня начали закрадываться в душу сомнения, не ошибся ли я, может быть, и нет никакой тренировки.
Но вот, как луч надежды, появились несколько человек с небольшими чемоданчиками. Среди них я узнал Петра Попова, переднего бека из сборной Москвы. Появился брат – Николай. О чем-то все они посовещались. Поглядели на свинцовое небо, сплошь обложенное тучами, на покрытое огромными лужами поле и неторопливо направились к выходу со стадиона.
Я понял, что ничего другого не остается, как двинуться в обратную дорогу. Это был день несбывшихся надежд. Но сожалеть об этом и в голову не приходило: ведь впереди была целая жизнь, только успевай загадывать.
Это было особое время, жизнь мчалась стремительно. И стар и млад, подстегнутые революционными преобразованиями, осваивали новые нормы отношений, новые формы приложения сил. Тяга к спорту усилилась во сто крат. Из босоногих мальчишек, недавно обживавших пыльные площадки пустырей и дворов, выросло новое поколение футболистов, продолжавших утверждать лучшие традиции своих предшественников.
Правда, уровень мастерства наших энтузиастов футбола был известен умозрительно, международных встреч не проводилось. Однако со временем начали налаживаться международные связи советских спортсменов, не остались в стороне от этого и футболисты. Первые победы наших спортсменов оказались одним из тех откровений, которыми начала удивлять молодая Страна Советов. В этом плане показательна поездка сборной команды Российской Федерации в Швецию и Норвегию в 1923 году.
Старожилы из числа любителей футбола хорошо помнят волнующие дни формирования состава сборной. «Не повторилась бы «Цусима», – с опаской говорили некоторые. Но она не повторилась. На том же Королевском стадионе в Стокгольме, где проходили олимпийские баталии в 1912 году, преемники первого поколения русских футболистов восстановили престиж отечественного футбола. Более того, утвердили его высокие достоинства в глазах международных специалистов. Сборная Швеции потерпела поражение от советской команды.
Новые установления молодой рабоче-крестьянской власти вызвали небывалую общественную и административную инициативу народа. Широко распахнулись двери стадионов, спортивных сооружений, пополнялись коллективы физической культуры. «Дикий» футбол стал огромным резервом для организованных команд. Футбол бурно рос количественно. А поездка российской сборной за рубеж подтвердила, что и качественно он достаточно убедительно шагнул вперед.
Помню ликование и чувство гордости, испытанное нами, шестнадцати – семнадцатилетними школьниками, когда наши выиграли в Швеции у национальной сборной со счетом 2:1! Имена участников были у мальчишек на языке. Как всегда, рождались легенды.
К середине двадцатых годов «звезды» времен Стокгольмской олимпиады сошли или потускнели, погасли, вместо них засияли новые, места старых мастеров заняли молодые преемники. Вот имена победителей скандинавского турне: вратарь – Николай Соколов, беки – Петр Ежов и Григорий Гостев, хавбеки – Владимир Воног, Павел Батырев, Борис Корнеев, форварды – Петр Григорьев, Михаил Бутусов, Петр Исаков, Павел Канунников, Константин Жибоедов.
На заре футбола появление в традиционном технико-тактическом арсенале игроков экспромтов, импровизации, театрализованных трюков развлекало зрителя, азарт, выдумка, жизнерадостность выступающих на поле делало игру увлекательным зрелищем. Хавбек Яков Венкин, например, из спортивного кружка Замоскворечья, зажав мяч ступнями, совершал кульбит, выходя победителем из сложного противоборства с атакующими форвардами противника. Маленький верткий Тимофей Коваль как-то во время игры вдруг зажал в своих кривых ногах мяч и проворно поскакал с ним по полю, «обводя» противника. Видавший виды одесский стадион взревел от восторга, ошеломленный таким фокусом. Защитник «Пищевика» Василий Чернов, по кличке «Керзон», спиной бросался под завершающий удар форварда и очень эффектно разряжал острую ситуацию у своих ворот.
