Игорь Рабинер - Хоккейное безумие. От Нагано до Ванкувера
Ирбе, человек с репутацией борца за справедливость, не стал молча сносить унижение. Рассказывали, что он отправил Бэттмену гневный факс, а на его телефонном автоответчике оставил столь же огнедышащее послание. Может, на душе у Артура после этого чуть и полегчало. Но какая же ярость от бессилия что-либо изменить клокотала внутри у Артура, когда он узнавал об очередной «бабочке» своего непутевого сменщика Сергея Наумова!..
Генеральный менеджер «Миннесоты» Дуг Райзбро, в свою очередь, отказался отпустить в Солт-Лейк-Сити ведущего латвийского форварда Сергея Жолтка. Получив письмо премьер- министра Латвии Андриса Берзиньша, он дал утонченно-вежливый по форме и потрясающе хамский по содержанию ответ: «Наш клуб с удовольствием узнал об интересе такой высокой персоны к хоккею, но вынужден отказать. Позволить Жолтку сыграть за свою страну — значит, временно потерять одного из лучших наших форвардов, что разочарует спонсоров и затруднит жизнь остальным игрокам». Речь, напомню, шла о «Миннесоте», занимавшей последнее место в Западной конференции и не имевшей ни малейших шансов на выход в плей-офф!
Остается только гадать, как бы закончился матч Латвия — Словакия, если бы та же «Каролина» не обменяла за месяц до Игр во «Флориду» Сандиса Озолинына. «Окно» в календаре позволило самой яркой звезде хоккейной Латвии выйти на лед и сделать 4 голевые передачи.
У словаков были свои проблемы. В стартовом матче против Германии при счете 0:2 тренер Ян Филц неожиданно даже для генерального менеджера Петера Штястны выпустил на площадку Зигмунда Палффи, который был заявлен только на случай форс-мажорных обстоятельств. У Штястны была договоренность с генеральным менеджером «Лос-Анджелеса», что Палффи, игравший до этого два дня подряд в НХЛ, сыграет только против Латвии.
Взбешенный клубный руководитель наутро после поединка с Германией позвонил Штястны и запретил выпускать форварда на лед четвертый день подряд. Наверное, легендарный словак мог послать калифорнийского коллегу куда подальше. Но, видимо, Штястны мучила совесть из-за своего невыполненного обещания, и Палффи смотрел на вылет своей команды с Олимпиады, сидя на краю скамейки запасных в цивильной одежде…
Матч Латвия — Словакия в итоге получился потрясающе красивым и закончился с «космическим» счетом 6:6. Но в основной турнир не вышли ни латыши, ни словаки, которые в сильнейшем составе сделали бы это наверняка. Их тренер Филц после поединка с Латвией заявил:
— Мы стали жертвами несправедливого договора между НХЛ и ИИХФ. Выигрывать в обстановке, когда каждый день хоккеисты меняются и команда напоминает проходной двор, можно только при большой удаче.
Несправедливой систему проведения соревнований назвал и Юрзинов, который много лет проработал в рижском «Динамо» и, естественно, неравнодушен к сборной Латвии.
Ирбе приехал на последний матч с Германией, но он был проигран — 1:4. А после игры голкипер в нашей беседе выплеснул все те чувства, которые в связи со всем этим скандалом испытал.
— Сказалась ли свистопляска вокруг вашего приезда в Солт-Лейк-Сити на вашей игре с немцами?
— Результат говорит сам за себя. Минимальное время на адаптацию у меня было. Но эмоции, видимо, были исчерпаны. Всю игру чувствовал, что ноги не двигаются. И руки не сработали, и голова… В итоге — 4 пропущенные шайбы. А в такой ситуации надо было сыграть «на ноль».
— Что подвело в наибольшей степени — нервы или физическая готовность?
— Видимо, все в совокупности. Неопределенность — отпустят или нет — завершилась самым неожиданным образом. «Каролина» согласилась с моим отъездом в сборную, главный тренер Пол Морис пожелал мне удачи, я был готов отыграть 3 матча за 5 дней — и вдруг остался в «Каролине» на скамейке. На меня в клубе в эти дни не рассчитывали и заранее предупредили Тома Баррассо, что матчи в Анахайме и Сан-Хосе будут его. А я не сыграл ни с австрийцами, ни со словаками, и за последние дни только дважды потренировался и провел, сегодняшний матч с Германией. Из-за этого у меня сбился рабочий график. Зная о своем напряженнейшем режиме в эти дни, я немного облегчил тренировочный процесс. Занимался интенсивно, но меньше по времени. И когда все изменилось, это привело к плачевному результату.
— Как вы узнавали о ходе матча Латвия — Словакия, сидя на скамейке запасных «Каролины» в Сан-Хосе?
— Смотрел телевизор в перерывах между периодами. Знал, какова ситуация, кто играет в большинстве, сколько осталось времени… И когда все закончилось, был по-настоящему счастлив и уверен, что нам по силам пройти Германию. Увы, теперь сборной Латвии предстоит лишь один матч за 9-е место, а немецкой команде — финальный турнир.
— А вы за 9-е место будете играть?
— Что же я, крыса, которая первой побежит с тонущего корабля?!
— В последние дни ходило много разговоров о ваших звонках президенту НХЛ Гэри Бэттмену и гневном факсе в его адрес.
— Факса не было, а телефонная беседа действительно состоялась. Когда стало известно, что хотя клуб отпустил меня в сборную, лига наложила на отъезд вето, я был возмущен и позвонил Бэттмену. Он объяснил, что в день, когда играет клуб, не отпускают никого.
— На что вы заявили: «Я все равно уеду»?
— Именно так. Бэттмен сказал, что в этом случае меня дисквалифицируют, а энхаэловские санкции распространяются и на Олимпийские игры. Так что играть в Солт-Лейк-Сити я все равно не смогу. Я поинтересовался: «Означает ли это, что если, скажем, в матче с «Сан-Хосе» я кого-то умышленно ударю высоко поднятой клюшкой, получу удаление до конца игры и дисквалификацию, то не смогу играть на Олимпиаде?» Ответ был исчерпывающим: «Безусловно». Я понял, что бессилен что-либо изменить. Сказал лишь, что о правилах таких не слышал, но теперь мне все понятно…
— Ваш звонок имел какие-то последствия?
— В воскресенье после ничьей со словаками стало ясно, что последняя игра будет для нас решать все. На следующее утро мне неожиданно позвонил Бэттмен, извинился за все произошедшее и выразил надежду на то, что к моему приезду у сборной Латвии еще будет шанс выиграть групповой турнир. Конечно, такое внимание было приятно, но каких же нервов все это мне стоило. Ни в коем случае не собираюсь списывать на случившееся сегодняшнюю неудачу, но даже врагу не пожелаю через такое пройти. Надеюсь, что настанут времена, когда каждую сборную, участвующую в Олимпиаде, будут одинаково уважать и у всех изначально будут равные шансы.
* * *Вернемся, однако, к сборной России. За день до ее стартового матча мне удалось побывать в Олимпийской деревне. И выяснить у Фетисова, что сбудется мечта братьев Буре сыграть за сборную в одном звене. Непросто было уговорить главного тренера раскрыть хотя бы часть карт, но в итоге он пошел навстречу и «раскололся». Оказалось, что одна из троек нападения будет выглядеть так: Павел Буре — Жамнов — Валерий Буре. Обратило на себя внимание, что воссоединена успешная связка Нагано-98: Буре-старший — Жамнов.
А пока Фетисов в этом признавался, наша сборная играла не в хоккей, а в… домино. Вашингтонцы Гончар с Николишиным заодно со своим одноклубником Христичем, выступавшим за сборную Украины, в дни выездных матчей «Кэпиталз» успели исписать «турнирными таблицами» 96-страничный блокнот. Как можно отказать себе в удовольствии заняться любимым делом в Олимпийской деревне, тем более что специальное помещение — комната отдыха — как раз для доминошных (а также шахматных и шашечных) баталий и была предназначена?
У каждого игрока до первой тренировки обнаружились свои заботы и дела. Николишин собирался в цветочный магазин: на дворе был день Святого Валентина, а поддержать форварда «Вашингтона» в Солт-Лейк-Сити приехала его жена. Каспарайтис на каждом шагу встречал старых знакомых по Прибалтике и «Динамо».
«С точки зрения хоккея тяжело приезжать на Олимпиаду за день до первой игры, — рассуждал российский литовец. — Стольких друзей видишь, с которыми не общался много лет, и сразу же сконцентрироваться на хоккее непросто. Но на то мы и профессионалы, что обязаны это сделать». На вопрос, что лучше — приезжать на Игры за четыре дня, но в Японию, или за день, но не выезжая из Штатов, шутник Дарюс изрек: «Лучше — за четыре дня и в Америку!»
Каспарайтис заявил, что ради победы (Альбервилль-92 он вспоминал как сказку) готов будет даже применять жесткие силовые приемы против своего работодателя — владельца и одновременно игрока «Питтсбурга» Марио Лемье! Супер-Марио, кстати, прилетел в Солт-Лейк-Сити на частном самолете, тогда как Каспарайтис летел рейсовым лайнером с питтсбургскими чехами и шведами. Во время полета они сидели далеко друг от друга и даже не пытались общаться: о клубном единстве на время стоило забыть.
